Курьерская служба — 2. Новичок (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич - Страница 10

Из коридора выглянул Фёдор Илларионович с весьма ошалевшим взглядом. Я поднёс палец ко рту, мол, тише. Он прищурился, улыбнулся и с пониманием кивнул.

— Он не проболтается? — прошептала Самира, сделав перерыв между вздохами.

— Надеюсь, что нет.

Затем мы выждали некоторое время, и Самира решила завершить свой перформанс.

— Спасибо, мне было приятно, — кивнула она, поднялась и поцеловала меня в ухо, оглушив на пару секунд. — Пойдём, попрощаемся с родителями.

Званый обед закончился достаточно быстро. Мать усиленно делала вид, что ничего не произошло, и продолжала говорить что-то на тему погоды и сада. Мариам теперь молчала и поглядывала на меня со смесью настороженности и раздражения. Как только гости погрузились в такси, и машина скрылась из виду, я получил подзатыльник от матери.

— Как ты посмел, на первом же свидании! Как можно меня так позорить перед подругой? Я думала, ты — послушный ребёнок!

— Это всё моё природное обаяние, маман.

Мать нахмурилась.

— Хм. Хочешь сказать, Самира сама? В тихом омуте черти водятся?

— Я ничего не буду комментировать.

— Надеюсь, вы предохранялись?! Мне ещё рано становиться бабушкой!

— Поверь, я разбираюсь в этом. Мне пора, ещё много дел, спасибо за отличный обед.

Попрощавшись с дворецким, который вынес мне чемодан, я тоже погрузился в такси и поехал по «Дворянскому Пути». На этот раз решил сесть на переднее кресло, хоть и предпочитал всегда заднее. Залез в телефон, и там обнаружилось то, чего я немного опасался: сообщение от Нинель Кирилловны.

«Мне почудилось, что на балконе вашей усадьбы стояла незнакомая девица. Иной расы. Кто она?»

«Я не хотелъ вамъ писать, дорогая Нинель Кирилловна, но со мной случилась та же оказия, что и съ вами чуть ранее. Меня пытались сосватать съ дочерью маминой подруги».

Через какое-то время пришло сообщение:

«Вы — подлецъ!»

По тексту я абсолютно не мог определить, в шутку это было сказано, всерьёз, или же мною пытались манипулировать, изображая ревность. Я настрочил:

«Уверенъ, Нинель Кирилловна, я не давалъ вам сегодня поводовъ для ревности, и вы это чувствуете :)»

После я подумал о том, чтобы скинуть какое-нибудь забавное видео про котиков и принялся рыться в одном из развлекательных каналов, на который успел подписаться, но тут заметил, что такси едет как-то очень странно. Оно то ускорялось, то замедлялось, и играло в шашечки с проезжающими машинами, а водитель что-то бубнил под нос.

— Что происходит?

— Барин, у вас никаких проблем нет? Вон тот внедорожник нас преследует уже десять минут!

— Проблемы есть, но я не думаю, что причина в этом.

Неужели опять «Единороги»? Мы встроились в поток и ехали теперь между двумя крупными грузовиками. Этот отрезок дороги пролегал по высокому аэродуку над складскими территориями и перелесками. На миг показалось, что опасность миновала, но вдруг чёрный силуэт высокой машины поравнялся с нами, а затем резко дёрнулся и толкнул наш автомобиль в сторону ограничительного бордюра.

Водитель успел слегка отклонить руль, и столкновение прошло по касательной. Однако этого хватило, чтобы мы врезались в ограждение, а затем нам в зад влетел грузовик, развернув нас ещё сильнее и вытолкнув передними колёсами через ограждение.

Зазвенели разбитые стёкла, сработали подушки безопасности. Водитель заорал и застонал — видимо, повредило не то руку, не то ногу. Крышка больно ударила в грудную клетку, но я смог сам освободиться от подушки безопасности и приоткрыть дверь.

Внизу, под ногами, виднелся покорёженный решётчатый бордюр, а за ним — сорок метров пустоты. Осталась лишь узкая бетонная полоска моста за ограждением. Из-за открытой двери машина качнулась вперёд.

— Стой! Закрой обратно! — закричал таксист.

Не верьте тому, кто говорит, что не боится высоты. Высоты инстинктивно боятся, или, по крайней мере, боялись все. Просто некоторые боятся упасть с тридцати метров, хотя легко могут взобраться на второй этаж к возлюбленной по водосточной трубе. А кто-то боится упасть с высоты двух метров, в то время как спокойно смогут стоять на вершине небоскрёба. Сорок метров — это было очень страшно.

Возможно, машина не смогла бы сразу упасть вниз, и конструкция бордюра, растянувшегося и изогнутого теперь лентой, могла бы сдержать вес передних колёс. Так или иначе, проверять это не хотелось. Я не стал слушать таксиста.

Досчитал до пяти, опёрся на приоткрытую дверь, затем резко выпрыгнул из машины, еле удержавшись на ногах, одновременно захлопывая дверь. Машина качнулась вперёд, а затем чуть назад. Перелез через соседний пролёт ограждения и попытался подтолкнуть машину назад, но её прочно удерживала сломанная рама. К нам уже спешили люди, поэтому я открыл покорёженную заднюю дверь и достал с сиденья чемодан. Стыдно сознаваться, но о чемодане я подумал чуть раньше, чем о жизни водителя.

Водитель грузовика, въехавшего в нас сзади, сработал быстро. Отъехал чуть назад в ещё не выросшую пробку, нырнул под капот, вытащил трос лебёдки, зацепил нас и осторожно потащил обратно.

— Врач, есть врач?! Вы ранены, сударь? — спросил он, подойдя ко мне.

— Водитель! — я направился к переднему сиденью.

Дверь удалось снять и вытащить водителя примерно тогда же, когда над аэродуком появился компактный четырёхмоторный геликоптер с флагом и мигалками. Из капсулы выпрыгнул жандарм, и начались уже знакомые мне опросы свидетелей, составление и подписывание бумажек. У водителя оказались сломаны ступня и левая рука, но откуда-то сзади, из пробки показалась худая девушка в поношенном свитере. Она присела рядом с раненым, достала большую подвеску из-под свитера. Наклонилась, взяла его покорёженную, окровавленную руку и принялась тихо, размеренно напевать что-то, закрыв глаза и покачиваясь.

Толпа сбежавшихся зевак замолчала, наблюдая за действом. Водитель грузовика проборомотал:

— Надо же… вот повезло поймать такую в пробке. Один шанс на миллион, наверное. Потому что Москва.

Через несколько минут раненый сжал пальцы руки и повращал кистью. Затем приподнялся и приобнял незнакомку, чуть не плача от радости:

— Спасибо, сударыня, спасибо!..

— Прости, на ногу не хватило бы уже, — кивнула она и скрылась обратно в пробке.

Вскоре прибыл ещё один геликоптер — радиоуправляемая капсула, в которую погрузили раненого. Напоследок я сунул ему десятирублёвую купюру, сказав:

— Чаевые. На лечение.

— Спасибо. Прости, что не довёз, барь, — усмехнулся он.

Прибыли и постовые, которые принялись «тянуть пробку», а меня после подписания всех протоколов и съёмки места происшествия подхватил и докинул до Внуково водитель того самого грузовика.

По дороге я скинул Нинель Кирилловне фотографию искорёженного такси, вытащенного с обочины моста.

«Подо мной было сорок метров пустоты», — написал я безо всяких дурацких «ъ».

Учитывая последнее её сообщение, я предполагал, что последует что-то язвительное — вроде того, что так вам, изменникам, и нужно. Но, на моё удивление, мне поступил звонок.

— Эльдар Матвеевич! — говорила она вполголоса, но очень взволнованно. — Вы целы?! С вами всё в порядке?

— Грудина болит, крышкой подушки безопасности прилетело. А так — нормально. Блин, я очень соскучился по твоему… по вашему голосу, Нинель Кирилловна.

Она ответила после небольшой паузы.

— Я… я тоже. Значит, всё хорошо? Что случилось-то? Это те злые парни, которые прервали наше… свидание?

Решил не стращать.

— Нет, скорее всего, просто какие-то бандюганы. Автохамы. Бортанули на джипе. Копы разберутся.

— Эм… поняла только «бандюганы». Хорошего вечера… вам, Эльдар Матвеевич. Будьте осторожнее.

Она повесила трубку. Что ж, я поставил ей плюсик за то, что позвонила первой. Значит, есть что-то, кроме игры в «ближе-дальше».

— Ничего, барь, если тебя выкину во Внуково? Мне потом поворачивать.

— Ничего, — кивнул я. — Только… останови вон у того торгового центра.