Курьерская служба — 2. Новичок (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич - Страница 9

На обратной стороне листка был нарисован знак — схематично-нарисованный виртувианский человек с большим знаком вопроса над головой.

Я отложил листок. Следующая бумага была ещё более интересной. Сверху она была подписана, ни много ни мало: “Мировые первичные месторождения силы”.

Внизу — очень коряво, хоть и с попыткой тщательности, схема континентов Старого Света. На территории Европы стояли три крестика, причём один был вымаран и передвинут на сантиметр восточнее. Один крестик стоял на Среднем Урале, а рядом убористо было подписано — “Верх-Исетскъ”. Три — в Сибири и на Дальнем востоке и ещё пять — на территории обширной Японской Империи, включая острова и то, что в других мирах называлось Китаем.

Один крестик стоял над Папуа-Новой Гвинеей, одна треть которой, как я уже знал, была Российской. Один — в колонии России в Австралии. Ещё с десяток был раскинут по Африке.

На обороте изображался Новый Свет и очень криво, схематично — Антарктида. В первую очередь, я посмотрел на неё — как я уже догадывался, мой отец находился именно там. Несколько меток расположились на самом севере, в Гренландии, то есть, в Зеленогорье — никак не мог привыкнуть к новому названию. Одна на Аляске и ещё несколько — в Луизиане.

Внизу стояла подпись: “Всего — две сотни, у Общества — 70”.

Я заметил, что все крестики были трёх цветов. В России и Антарктиде преимущественно красные, а по миру были раскиданы также зелёные и синие. Ещё две других организации? Два враждебных клана?

Я отложил и этот листок. Возникла мысль сфотографировать их, но я поостерёгся. Если у Общества всё под колпаком, то они могут как-либо обнаружить и проанализировать эту информацию даже на моём телефоне. Звучало, конечно, слегка безумно и параноидально, но я наблюдал кучу разновидностей “Большого Брата” в мирах Основного Пучка.

Например, в одном из них — хотя, возможно, и в нескольких соседних, которые я оставил живыми, всё было совсем интересно. Правящее там мировое финансовое правительство додумалось встроить во все популярные приложения для мобильников скрытую возможность фоновой записи микрофона, сбора других данных и передачи их спецслужбам вражеских стран и рекламщикам. Причём обрабатывали всё это цифровые нейросети, благодаря чему можно было узнать, что человек хочет купить, куда собирается ехать на такси. К счастью, к шестидесятому году этот мир рекламщиков, основанный на бесконечной прослушке, уничтожил сам себя, мне даже почти не пришлось его к этому подталкивать.

Я вернулся к найденному сокровищу. На последнем листке было всего несколько строчек, и я с лёгким ужасом и удивлением увидел там любовное письмо. Вернее, его недописанный черновик, который, в итоге, был весьма грубо и несколько раз перечёркнут.

“Нинель Кириллловна, я люблю васъ. Уже давно, со школы, я не зналъ, как сказать, вы так прекрасны (зачёрнуто), мне бы хотелось с вами (тоже зачёркнуто). Я сейчасъ занятъ величайшими открытиями. Скоро я стану известнымъ инженеромъ и раскрою всему миру про тайное Общество, в которомъ состоитъ мой отецъ и которое занимается утаиваниемъ фактовъ о природе сенса. Но сперва раскрою вамъ. Способности берутся не просто такъ, чтобы люди обладали ими, нужно, чтобы былъ источникъ для нихъ. Всего месторождений несколько сотенъ по всей Земле. У однихъ странъ они есть, у другихъ — нетъ. Оттого войны и социалисты. Нужно сделать такъ, чтобы у всехъ было поровну (зачёркнуто), как-то перенаправить энергию из месторождений куда-то, чтобы у всехъ стала сила, и тогда не будет войнъ”…

Дальше всё было замазано и перечёркнуто.

— Умница, Эльдар!.. — улыбнулся я. — Ты всё решил за меня.

Я уже задумывался ранее, откуда берутся аккумуляторы и усилители силы, которые упоминались в составе разных артефактов. Наличие источников силы и возможности как-то эту силу перераспределять, увеличивать и так далее, во-первых, всё это объясняло. А, во-вторых, открывало уйму новых, чудесных возможностей по устранению человечества.

Не обязательно даже было становиться тёмным властелином, подгребая под себя все возможные источники и учиняя страшные колдунства. Это было сложно и долго. Достаточно было встроиться в Общество. Затем найти брешь в обороне этих источников, ненадолго получить контроль над одним из них и при помощи сенситивных способностей нанести необходимый для уничтожения человечества — а возможно, и заражённой планеты — кинжальный удар.

И тогда парша магии пожрёт саму себя.

Осознав это, я прислушался к себе и почувствовал тревогу. Внутри зазвенело грустное, неприятное чувство, что я не должен всё это делать. Что мир интересен, идеален, гармоничен, пусть и с противоречиями. Что это другой случай.

Что надо просто жить здесь.

Возможно, вспомнил я, несколько раз в прошлых жизнях я тоже испытывал подобное чувство. И каждый раз я находил в себе волю совладать с ним и выполнить предназначение. Ну, пожалуй, кроме пары оплошностей. Наверное, получится и в этот раз.

К тому же, Верховный Секатор разрешил не торопиться.

— Ничего… поживём, — пробормотал я и добавил. — А потом…

— Эльдар! — в дверь комнаты беспардонно застучали. — Опять! Ну, мог бы не при гостях! Я понимаю, девушка красивая, за руку тебя подержала или вроде того…

— Чё?! — расхохотался я. — Маменька, что за намёки, ты серьёзно? Такое раньше было?

Да уж, реципиент до сих пор продолжал преподносил сюрпризы.

— Откуда я вас, юношей, знаю, — вздохнула мама и удалилась.

Наскоро спрятав три последние бумаги и деньги в чемодан, я вернулся за общий стол.

— Дорогая Валентина Альбертовна, — предложила Мариам и поднялась, как только я пришёл. — Давай оставим десерты детям и дадим им… побыть наедине. Им, наверняка, есть о чём пообщаться. Например, о грядущих совместных командировках.

Мать хитро ухмыльнулась, подхватила со стола фужер вина и отправилась вслед за подругой в сад. Самира выразительно посмотрела на меня и подмигнула.

Я удивлённо хмыкнул, до конца не сообразив, что это было.

То ли Мариам знала про что-то, то ли это были её фантазии и предложение подогреть наше с Самирой общение. На курсах говорили, что командировки с сотрудницами из других филиалов возможны, однако предполагать, что из нескольких сотен сотрудниц Отдела по особым поручениям жребий выпадет именно на Самиру — было бы странным.

— Она что-то знает из того, чего не знаю я? — спросил я. — Нет, я абсолютно не против полететь с тобой в командировку, просто, как я понимаю, в первую очередь посылают коллег по своему филиалу?

— Да, так и есть. Просто Мариам знает и моего, и твоего будущего начальника, Корнея Кучина. Они — её однокурсники, и она может их обоих подговорить. Просто очень беспокоится, что мне придётся куда-то ездить с незнакомыми мужчинами, и поэтому…

— То есть сватовство — это второстепенная задача, а основная цель была — проверить и подыскать напарника?

— Ну, как сказать, — Самира потупила взгляд. — Слушай, а давай их поэпатируем? Садись ближе.

Я сел на угол стола, на соседний с ней стул, где только что сидела Мариам. Шторы у гостиной располагались таким образом, что моё предыдущее место было видно из сада, а это — нет. Мне уже стало интересно, что она замышляет.

— Сел. Что дальше?

— Сейчас, надо выждать некоторое время, — сказала она, перейдя на шёпот.

Допила вино из фужера, аккуратно вытерла тёмные губы салфеткой и выждала несколько минут. Отодвинула все тарелки и приборы на середину стола, задрала скатерть, а затем принялась ритмично постукивать по столу ребром ладони, периодически приостанавливаясь. Процесс продолжался около двух минут. Затем она закусила губу и достаточно громко и томно замычала, застонала, чередуя русские и английские слова:

— М, да, да, ещё! Еа, еа, о май гад!

Я решил ей подыграть — стал покачиваться на стуле, заставляя его скрипеть. Разговор матери и Мариам, который доносился из сада, притих. Хулиганство темнокожей красавицы звучало весьма правдоподобно, а тембр голоса был такой завораживающий, что я даже задумался: очень жаль, что это инсценировка. Не выдержал и для усиления драматургического эффекта рискнул и положил руку ей на грудь. Она округлила глаза от удивления и убрала ладонь, но через секунды две, продолжая постанывать.