Отец-одиночка поневоле (СИ) - Ночь Ева - Страница 34

У них тут столовая. Чопорно, идеально, мало жизни. Но очень респектабельно и помпезно. Стол. Стулья. И Ян, что смотрелся несколько чужеродно в качестве «официанта». Не его роль. Но, видимо, здесь разграничений не будет.

Всё выглядело красиво, как в ресторане. Я надеялась, что он это оценит и поймёт, как ему повезло.

Я только задницей к стулу прикоснулась, как Машка уже застучала ложкой. Самая голодная. Их же в детском саду кормили, и не только «коклетой».

– Приятного аппетита, – пожелал мне господин Алексеев и снова тяжело уставился куда-то мне в грудь.

Я занервничала. Захотелось поправить платье. Но я знала, что там всё хорошо, в порядке, скромно, не вызывающе, и пятен никаких не наблюдается. А поэтому предпочла опустить нос в тарелку.

– Взаимно, – пробормотала в ответ и уже собралась насладиться прозрачным бульоном с курицей.

И тут раздался звонок в дверь. Очень вовремя кого-то принесло.

Глава 39

Евгений вдохнул. Несчастным взглядом посмотрел на бульон. Мне стало его жаль.

– Я открою, – поспешно поднялась со стула.

– Сиди! – рявкнул он, поднимаясь. – Ты не швейцар, а тот, кто явился, явно не по твою душу.

«Невеста», – обречённо подумала я. По испуганным глазам Маськи поняла, что она, наверное, тоже думает не о дорогих гостях.

Алексеев ещё раз посмотрел на красиво накрытый стол, вздохнул и похромал открывать дверь.

– Здесь всегда так? – тихо поинтересовался Ян.

– Как – так? – спросила в ответ, прислушиваясь к иноходи Евгения.

– Весело? – это был вопрос. Ян словно пробовал слово на зуб, сомневаясь, правильно ли оценил ситуацию.

– Не могу сказать за «всегда» – мы тут всего лишь несколько дней. Но пока мы тут, да, однозначно: не скучно.

– Женя, дорогой, ты почему опять отключил телефон и не отвечаешь на мои звонки? – послышался голос из прихожей, и я перевела дух.

Этот голос я запомнила. Это точно не невеста, а его мама.

– Что с тобой? – она ему рта не дала открыть, видимо, заметила гипс. – Что случилось, Женя? Что это такое?

– Это гипс, мама, – я даже отсюда слышу, как он буквально скрежещет зубами.

– Это бабушка, – шёпотом пояснила Яну Машка. – Она бабушкой быть не хочет, павда. Потому что я свалилась на голову. Папа обо мне ничего не знал, педставляешь?

– Представляю, – очень серьёзно кивнул Ян.

– Как всё произошло? И ни звука! У тебя нет сердца! Ты о матери вообще не вспоминаешь, Женя! А я хотела, чтобы на выходных мы поехали на дачу! Весна, между прочим. Там свежий воздух, ребёнку может быть полезно. Кстати, где твой ребёнок?

Она его не слушала, да и он ничего не отвечал. Ей, наверное, не нужны были его объяснения: по уверенным шагам, по шуму из прихожей, было понятно: мать его прёт на всех парусах, вперёд.

– Вот вы где! – торжественно ворвалась она в столовую. Можно подумать, мы прятались под столом.

– Здравствуйте… – попыталась вспомнить её имя и замялась, потому что нас никто не представлял друг другу. То есть моё имя Алексеев называл, а вот имя его матери как-то в ходе бурного разговора не всплыло.

– Меня зовут Виктория Ивановна, – представилась она сама и царственно кивнула. – Обедаем, значит? – окинула плотоядно хищным взглядом стол. – Замечательно!

Она плюхнулась на свободный стул во главе стола, а затем заметила Яна.

– О-о-о! – простонала восторженно, разглядывая парня. – Женя, ты наконец-то нанял повара?

– Нет, танцора диско, – буркнул Алексеев, что наконец-то доковылял за нею вслед.

– Какой красивый мальчик!

Красивый мальчик, видимо, привык, что к нему относятся, как к манекену, поэтому никак не отреагировал, в лице не изменился, а лишь молча поставил на стол ещё один прибор.

– Идеально! – продолжала не понятно чему радоваться мама. – Вот, пример чуткости! – обратила она взор на сына, что рухнул на стул и согласно кивнул головой. Мол, да, всё верно. Бесчувственная скотина. – Я, между прочим, голодная! А ты даже не поинтересовался, не пригласил, не предложил!

– Может, мы наконец-то поедим? – терпеливо спросил плохой сын.

Удивительно: но с ней он не скандалил. Хватало и терпения, и выдержки. С другой стороны, она его мать. А я никто. Так что всё верно.

– Как вас зовут, молодой человек? – спросила она Яна.

– Ян Стрелец к вашим услугам, – чинно поклонился тот, но я видела, как дрогнули его пальцы, выдавая то, что на самом деле он чувствовал.

Видимо, ему никогда не приходилось быть настолько зависимым. Ниже на ступень. Хоть лестница – призрачная.

– Ну, раз к нашим услугам, то садись за стол, Ян. И себе тарелку поставь. У нас рабов нет. Правда, Женя? Все равны. Его отец в гробу бы перевернулся, узнав, что… впрочем, какая разница? Присаживайся, не стесняйся.

Ян не стал ломаться, и поэтому всё получилось, как надо. Наконец-то стало тихо, и все накинулись на еду.

Машка вообще не церемонилась. Как только выяснилось, что это «бабушка», она тут же пришла в себя и продолжила обедать.

– Очень вкусно, – закатывала глаза мама. Алексеев только кивнул, а я облегчённо вздохнула: Ян выиграл джек-пот и больше мог не переживать, что ему укажут на дверь.

Единственное, к чему мог хозяин придраться, – это так себе еда. Но Ян знал своё дело, я в нём не ошиблась, а поэтому все звёзды сошлись в нужной точке.

Между вторым и десертом, мама изрекла:

– У меня теперь есть очень весомая причина бывать у тебя чаще, Женя.

Бедный Женя поперхнулся, но промолчал.

– И моё предложение в силе: на выходные поехать на дачу. И Яна с собой возьмём – не надо будет на еду отвлекаться. Работник из тебя так себе сейчас, – скептически посмотрела она на Женькину ногу, – но это и к лучшему. Ты когда в последний раз выбирался на природу? А на отдых? Самое время сделать паузу. Подумай о ребёнке, Евгений, – надавила она на больной мозоль.

– Давай, мама, я сам буду решать, что мне делать, – огрызнулся он наконец-то. – До выходных ещё два дня.

– Ну, учитывая, что ты сейчас в некотором роде свободен, то выходные уже начались. Но ты подумай, да. Все решения нужно взвешивать. Ребёнок, ты хочешь на дачу? – посмотрела она почти ласково на Машку.

– Меня зовут Маша, – сверкнула глазищами племянница и упрямо вздёрнула подбородок.

У меня мороз по коже прошёл. Не знаю, то ли переняла она этот жест, то ли он с нею всегда был, а я не придавала значения. Но сейчас у меня будто зрение отключилось. Его дочь. Без сомнений. Лишь Алексеев умеет так делать. То есть теперь не только он.

– Вот и хорошо, Маша. А меня зовут Вика.

– Бабушка Вика? – Машка будто специально издевалась, сама не понимая, какие струны задевает.

– Просто Вика. Сейчас так модно.

– А ты не обидишься? – разглядывала она Алексеевскую маму с разных сторон, словно вдумчиво выбирая ракурс для фото.

– Не обижусь. Здорово. Мне очень нравится. Пожалуй, я пойду. Спасибо, Ян, всё было божественно вкусно. Это самое ценное и важное, что сделал мой сын за последние года три – пригласил тебя у него поработать.

Поднималась она, как королева. Жаль, короны ей не отвалили даже на распродаже. Ей бы подошло, честно.

– И телефон включи, Жень. Пожалуйста. Хотя можешь не утруждаться. Я лучше буду в гости каждый день ездить. Здесь у вас теперь вкусно. Может, однажды и уютно станет, когда ты избавишься от мёртвых стен, которые тебе твоя Маришечка навязала.

С этими словами она удалилась. Мы, замерев, смотрели ей вслед. Длинная театральная пауза, которую ни у кого не хватило ума нарушить. Всё по классике жанра.

Глава 40

Евгений

Мама как контрольный выстрел в ногу. Не в голову, хоть иногда и туда метит. Но ноги простреливать и руки выкручивать она научилась мастерски.

– Пап, а мы с бабушкой, то есть Викой, поедем на дачу? – первой очнулась Матрёшка.