5 звезд для Золушки (СИ) - Тур Злата - Страница 38

Я прошла в санузел и долго плескала холодной водой в лицо, пытаясь вернуть себе душевное равновесие, но безуспешно. Тоска сжимала тисками душу, выдавливая из меня горькие вздохи. Надо будет зайти к Никите попрощаться. Только подумала, и снова навернулись слезы. Так просто это не отступит, но нужно возвращаться в реальность.

Я взглянула на часы. Половина третьего. Уже ребеонка можно и помыть , и взвесить, и анализы, какие нужно взять. И пора, наверно, кормить.

Тут пришла санитарочка с целым подносом еды. Очень приличной, надо сказать. И свежий салатик, и груша, и йогурт, помимо первого, второго и третьего.

- Скажите, пожалуйста, что мне ребенка так долго не несут? Его ж кормить пора , наверно.

Женщина посмотрела как-то странно, и я подумала, что мой вид ее насторожил, пойдет еще за доктором, чтоб мне успокоительное прописал.

- Я в порядке, просто у меня печальное событие случилось, никак не могу в себя прийти, решила я пояснить на всякий случай. - Так вы мне не ответили.

-Так ты ж отказница, - нерешительно ответила она, вызвав у меня недоумение.

- От чего отказница?

- От ребенка, - нерешительно ответила она.

- В смысле от ребенка?! Вы о чем вообще?

Только таких глупостей мне еще не хватало до кучи!

- Вообще -то у нас не поощряется обсуждение пациентов. Но я и не осуждаю, что ты подписала бумаги. Мало ли у кого в жизни какие обстоятельства.

Я почувствовала, что ноги стали тряпичными и , чтобы не грохнуться, держась за спинку, попыталась сесть на кровать. Однако в голове будто выключили свет , и я стекла на пол. Последнее, что я услышала сквозь вату в ушах, это испуганный вскрик санитарочки: «Ой, только не говори, что я сказала»

Очнулась оттого, что почувствовала, как в плечо вонзилась тонкая иголка.

- Тихо- тихо, - услышала я голос и поняла, что лежу на кровати и мою руку крепко держат, чтоб я не дергалась.

Мне померяли давление, принесли еще горячего чая. А я постепенно приходила в себя и осознавала, что пришла настоящая беда.

- Ну как вы? Как себя чувствуете?

- Сейчас поем, и буду нормально себя чувствовать, - еле ворочая языком, ответила я.

Но в отличие от языка и тела, мой мозг начал работать, как самый навороченный компьютер. Я не имею права впадать в панику, иначе не смогу соображать. - Уже все хорошо.

Не нужно быть Шерлоком, чтоб сопоставить факты.

С Никитой случилась беда. И Нора, выжившая меня из квартиры и из жизни сына, решила забрать моего. Я понимаю, горе ее безутешно, возможно, она сделала это, чтоб не сойти с ума. И понимаю то, что изначально я для нее была как кость в горле. Поэтому с моими чувствами она не собиралась церемониться. Это настолько мерзко, что меня передернуло, как от холода. Она носилась со мной, как с фарфоровой вазой династии

Цинь, кормила, баловала - главное, чтобы ребеночек был здоров и с крепкой нервной системой.

Рассчитав все, как по нотам, провернула план. Понятное дело, что после родов я была не в адеквате, к тому же известие о несчастье Никиты просто прибило меня. И наивная чукотская девочка проигрывает всухую столичной акуле.

Находясь в почти в прострации, я не глядя подписала отказ от ребенка. И с этим ничего поделать нельзя. Только обратиться в суд, но не нужно быть семи пядей во лбу, чтоб прикинуть соотношение сил.

Три дня еще я с ребенком должна быть здесь -проплачено и доктора должны убедиться, что все нормально с нами. Значит, я обязана что-то придумать. Причем срочно. Если сына увезут отсюда, я потеряю его. Ведь я даже не смогу приблизиться к дому Станишевских. Вызовут полицию, и меня отправят в кутузку, хорошо, если не в сумасшедший дом. И никому я ничего не докажу... Там я наверно еще и документ о получении денежных средств подмахнула, не глядя.

Полиция. Полиция.. Отчаянный росток надежды вдруг проклюнулся и стал набирать силу. Из полиции меня выручил Влад. Не задавая вопросов, не критикуя мою бестолковость. Просто выручил. Как настоящий друг..

Чем он сейчас может помочь? Но, кроме него, мне обратиться не к кому.

Нет, есть еще одна ниточка, но это внутренняя. И она не мене важная, чем внешняя. И хотя эти ниточки были тонкими, как паутинки, я должна связать из них веревочку, чтоб выбраться из беды.

Я с нетерпением стала ждать санитарочку, которая должна забрать посуду. Теперь я точно походила на сумасшедшую Губы от волнения пересохли, сердце колотится где -то в горле, не давая дышать, а в глазах лихорадочный блеск.

- Ой, да ты ничего не поела! Тебе силы восстанавливать надо! - всплеснула руками зашедшая женщина.

Я подскочила к ней, схватив за руки и наверняка испугав.

- Если вы мне не поможете, то я за эти три дня, что буду лежать здесь, умру от голода.

У меня есть деньги! Немного, но я отдам все. Я буду мыть полы и драить сортиры, чтоб заработать на пропитание, но если у меня отнимут сына, я просто не смогу этого пережить. Меня обманули, вынудили подписать документы, которые я никогда бы не подписала. Понимаете? Моим женихом случилось несчастье, и его со дня на день отключат от системы жизнеобеспечения. И несостоявшаяся свекровь, которая была против нашей женитьбы, решила заменить своего сына моим. Скажите, где лежит мой ребенок, я вас умоляю.

Эмоции выплеснулись, заглушая голос разума, и я рухнула на колени перед этой женщиной, цепляясь за ее руки.

- Умоляю, помогите. Никто не узнает, что вы со мной разговаривали. Я хоть сейчас могу деньги перевести вам на карточку, сколько скажете! Пожалуйста, помогите!

Несложно сложить два плюс два - было понятно, что я не знала о том, что меня лишили ребенка. И моя потеря сознания - лучшее тому подтверждение.

- Что ты, детка, вставай немедленно! Ох уж эти богатые. Не надо мне денег. Ты только меня не выдавай, я тебе скажу, где ребеночек, а дальше сама делай, что надумала. А теперь поешь, я зайду позже, чтоб не привлекать внимание.

Какой там поешь! Я поковырялась в котлете, кое-как запихнув в себя с ложкой салата, слила суп в унитаз вместе с гречкой.

И трясясь от волнения, начала звонить Владу. Неосознанно, я воспроизвела почти точь-в - точь свой крик о помощи из полицейского участка. Чуть ли не на грани нервного срыва я считала равнодушные гудки, пока, наконец, не услышала, как всегда, невозмутимый голос Влада.

- Але...

- Влад! Влад! Это Рина, девушка Никиты! Влад! Помоги, пожалуйста!

Спокойствие Влада как ветром сдуло.

- Черепашка! Ты опять в полиции?! Где?!

Сбиваясь и всхлипывая от радости, что он меня не послал, я рассказала о своей беде.

- Влад! Ты говорил, что у тебя мощная команда компьютерщиков. Понимаешь, для меня единственный шанс вернуть сына - это организовать взрыв в соцсетях. Дать информацию, что Станишевские обманом отобрали ребенка. Если сможешь найти борзых корреспондентов, которые специализируются на жареном, пусть они пройдут на территорию и я сделаю заявление. Только это должно быть рассчитано до секунды. Влад! Я тебя умоляю!

- Черепашка! Ты умница! Не жуешь сопли, а борешься. Не истери, я сделаю все, что можно и чего нельзя.

Но я слишком долго жила по принципам «нельзя то, что нельзя!» Сейчас от того, сумею ли я переступить границы дозволенного, зависит моя судьба и моего малыша.

Я прошла на пост и под предлогом, что мне хочется сделать оригами, попросила ножницы. На самом деле я разрезала на четыре части шерстяное одеяло. Лошадиные дозы адреналина, плескавшиеся в моей крови, буквально подталкивали бежать в кабинет главврача и требовать прокурора, общественного правозащитника или еще кого. Но я понимала, что любой мой демарш окончится плачевно. Любой бунт, рожденный в этих стенах, здесь же и останется. Вызовут Нору, в лучшем случае, она еще раз подтвердит, что все законно и вместо адвоката мне предоставят личного психиатра.

Держать свои эмоции в узде помогал и Влад. Он периодически звонил и обсуждал со мной ситуацию и план действий. Пошагово. Успокаивал. Сказал, что его адвокат готов будет защищать мои права.