5 звезд для Золушки (СИ) - Тур Злата - Страница 39

Страх и яростные порывы немного утихали, и я с трудом дождалась следующего дня. Бессонная ночь выветрила адреналин, оставив в голове холодную решимость.

Время с половины второго до половины третьего должно быть самым «затишным». Все процедуры выполнены, персонал обедает. Я схватила четвертинку одеяла, запихнула под халат на всякий случай и, с грохочущим сердцем, удерживая себя от того, чтоб не побежать, не торопясь, вышла в коридор. Мой малыш и детки от суррогатных мам лежали на третьем этаже, что было очень удобно.

Даже не видя бирки, я узнала свое сокровище сразу - на правом виске, ближе ко лбу, у него было красное пятнышко. При виде малыша я чуть не разревелась, но счет успеха операции шел на секунды, поэтому я тут же затолкала эмоции поглубже и завернула сынулю в теплое одеяло. Рванув в коридор, я распахнула окно и, усевшись на подоконник, заорала, что было сил:

- У меня хотят отнять ребенка! Я требую адвоката и чтоб пропустили сюда съемочную группу!

Словно почувствовав единение со мной, Владька, которого я разбудила, заматывая в шерстяной лоскут, тоже подал голос. И как оказалось, отнюдь не слабенький. На мой истеричный крик сбежались медсестры, но я предупредительно выставила вперед руку:

- Не смейте приближаться ко мне, иначе я выпрыгну вместе с ребенком. Внизу съемочная группа, и мое падение будет во всей прессе и соцсетях. И вас всех посадят!

- Ребеночка оставь, застудишь! Или уронишь! - тут же нашлись типа переговорщики. Щас!

- Стоять, я сказала! Мне терять нечего! - и тут же выдала информацию вниз: -Уважаемая семья Станишевских, воспользовавшись моей послеродовой подавленностью, вынудила подписать меня бумаги об отказе от ребенка. Я категорически заявляю - все было подписано под давлением. И я требую аннулировать это все. Иначе я выброшусь из окна и в нашей смерти будут виновны Станишевские.

Дожевывая что-то на ходу, прибежал перепуганный главврач с попытками договориться, однако вид у меня был, как у настоящей бесноватой, а ставить под удар себя он явно не хотел, поэтому отдал приказ пропустить мою группу поддержки.

Словно до предела сжатая пружина, я считала секунды, боясь и, правда, вывалиться из окна от перенапряжения. И только увидев Влада, который бежал ко мне, поняла, насколько окоченела и перенервничала. Я буквально упала в его объятия и наконец дала волю слезам.

Меня колотило, как в малярийном приступе, но я зашипела разъяренной кошкой при первой же попытке персонала приблизиться ко мне

Влад большой обнимал меня, укрыв своей теплой курткой, а мой маленький Влад истошно орал у меня в руках.

- Ты может покормишь его, пока будем разбираться?

Я подняла изумленный взгляд на этого удивительного мужчину. Он, словно воспитал десяток детей, предложил то, до чего я сама не додумалась. Правда, как только я очутилась в его надежных объятиях, мои мозги словно выключились.

- Я боюсь хоть на секунду отвлечься, - охрипшим голосом я высказала свои страхи.

- Не бойся. Вот наш адвокат. Андрей Олегович, знакомься.

- Но я же про адвоката от отчаяния кричала... Боюсь, моих сбережений не хватит.

- А у тебя кто-нибудь спрашивает про деньги? К тому же у меня с Норой свои счеты. Из-за нее Никита с катушек слетел. Я знаю, тебе больно. И давай про деньги больше не будем.

Владька, словно барометр, почувствовав перемену настроения, перестал горланить и сейчас лишь просительно хныкал.

В кабинете главврача, куда нас провели всей толпой в ожидании Станишевских, я потянула Влада за рукав и жалобно попросила.

- Я отвернусь, а ты посмотри, чтоб никто к нам близко не подходил. Я боюсь до ужаса.

Влад усмехнулся и загородил нас широкой спиной, а я, мигом забыв обо всех несчастьях, достала из лифчика грудь, до боли налитую молоком. И увидев, как мой малыш, проявив мгновенную заинтересованность, открыл рот в поисках соска, я чуть не умерла от счастья. Этот миг был настольно пронзительно радостным, что я не удержалась и опять заревела. От восторга и от страха - я ведь могла никогда в жизни не увидеть, как моя крошка жадно сосет грудь и причмокивает, смешно морщась от удовольствия.

Но не успела я насладиться первым в нашей жизни кормлением, как прилетела Нора, словно ведьма на помеле.

По ее лицу пробегали судороги. Очевидно, ей уже по дороге обрисовали картину. Следом подтянулся тот толстяк, которому я сейчас жутко хотела вцепиться в его мерзкую лоснящуюся морду.

Нора хотела сорваться на крик, но увидев нацеленное жало камеры, снова, как хамелеон, придала лицу вежливую приветливость.

- Выключите камеру немедленно. Я запрещаю снимать себя, - привычно скомандовала она.

- А мы снимаем не вас, а девушку, у которой обманным путем вы собирались отнять ребенка.

- Георгий Сергеевич! Потрудитесь объяснить господам, что они грубо нарушают законодательство и если сейчас же этот балаган не прекратится, вы лишитесь лицензии и ваш элитный роддом превратится в богадельню, - следующая пуля полетела в главврача.

- Элеонора Эдуардовна. При все уважении к вам, конфиденциальность уже нарушена, и если мы не уладим этот конфликт, то с моей карьерой и вашей репутацией можно будет распрощаться. Я уверен, что отснятый материал об отчаявшейся мамочке, которая собиралась выброситься с ребенком из окна, обвиняя вас, уже передан коллегам наших гостей и те ждут отмашки, чтоб запустить в интернет. И это особенно неприятно, учитывая, что ваш муж выдвинул свою кандидатуру на выборы депутатов.

Нора слилась с цветом роскошной серебристой норки, накинутой на плечи. Но ее выдержке может позавидовать и дрессировщик тигров. Она тут же взяла себя в руки.

- Рина, детка, - снова с языка закапал мед. - Зачем же такие крайности. Я думала, ты видела, что подписываешь. Это же все формальности, чтоб ребенок получил

законное наследство отца. И если у тебя возникли вопросы, почему ты не позвонила мне? Мы бы по-хорошему все уладили!

- Ничего мне от вас не нужно! Я хочу забыть о вашем существовании! Вместе с наследством! - Я опять была на грани истерики. - А насчет улаживаний, да! Вы прямо кудесница! Так уладили, что выгнали меня взашей, не дав с Никитой объясниться!

До сегодняшнего дня катавшийся, как сыр в масле, Георгий Сергеевич нервно вытирал пот со лба.

Ссориться с богатой дамой он, конечно, не хотел, но своя рубашка ближе к телу, и чтобы быстрей исчерпать этот нервирующий инцидент, принял решение, единственно возможное, чтоб не пострадала репутация роддома.

- Я считаю, что при сложившихся обстоятельствах, мы должны аннулировать отказные документы. Если вы будете настаивать на своем, я буду вынужден заявить, что меня ввели в заблуждение, и отказ подписан был под давлением. При всем уважении.

Нора протянула руку, и нотариус, вынув из папки бумагу, отдал ей.

Та демонстративно порвала документ, сохраняя предельное спокойствие, и лишь легкое подергивание века выдавало душевное напряжение.

- Итак, господа,- обратилась она к журналистам. - Я понимаю, что любой труд должен быть оплачен, и раз вы уже проделали его, я предлагаю достойную компенсацию за отсутствие сенсации в прессе.

Предложение было воспринято одобрительно, и Нора со своим подданным удалилась.

- Черепашка, я думаю, вас нужно забрать отсюда? - Влад вопросительно посмотрел на меня.

- Конечно! - от радости и облегчения я чувствовала себя слегка пришибленной и поэтому туго соображающей. Словно весь запас энергии израсходовался на мой отчаянный поступок.

Получив выписку и вещи, я Владьку так и забрала в больничном одеяле. И мстительно усмехнулась - никто счет за испорченное имущество не предъявил.

- Будете фотографироваться возле стенда? На память о выписке? - вручавшая выписку медсестра одарила самой радушной улыбкой, чуть рот не порвала. - Для девочек розовый фон, для мальчиков - голубой. Надпись «Я родился в роддоме...»