Игры сердца (ЛП) - Эшли Кристен - Страница 51

После того как Фин привез ее обратно на ферму, он слез с лошади, затем положил руки ей на талию и помог слезть с лошади.

Она думала, что в этот момент у нее произойдет сердечный приступ, но он просто поставил ее на ноги и пробормотал:

— Заходи, Рис. Я должен отвести Муншайн в конюшню.

— Хорошо, Фин. Спасибо, за прогулку, — ответила она.

Он посмотрел на нее так, она не поняла как, а потом продолжил бормотать:

— Нет проблем.

Затем он повел лошадь.

Несмотря на все эти странности, они не лишили ее счастливого сияния.

Дасти, должно быть, ждала их возвращения, потому что встретила ее на кухне, и они отправились за покупками.

Поначалу Рис напряглась. Она точно сообщила матери, что хочет, чтобы было на ее вечеринки. Матери было наплевать на желания дочери. Она покупала, что попадало под руку, выбирала нужные цвета, но бестолковые вещи. Но Дасти была художником, и Кларисса беспокоилась, что Дасти могла подумать, что у нее не очень хороший вкус.

Но когда они оказались в магазине для вечеринок, и она тихо нерешительно произнесла, что хотела бы в фиолетовых, серебристых и черных цветах вечеринку, Дасти постановила:

— Это… вдохновляет. Мы сможем это сделать!

Они так и сделали, и они сделали так, потому что Дасти в магазине чуть ли не слетела с катушек. Она накупила столько всевозможных вещей, включая кучу воздушных шаров и подносы для еды, и столько блестящих штучек из фольги, которые они могли бы «превратить в центральную часть» (слова Дасти).

К счастью, в стрип-молле рядом с магазином для вечеринок находился магазин поделок, так что туда они тоже заглянули. Дасти потратила целое состояние на украшения для торта, бормоча:

— У меня все это имелось дома. Надо было догадаться и привезти сюда. — Затем объявила: — У меня есть идея для торта, который… будет… потрясающим! Что ты думаешь о…? — затем она продолжила описывать совершенно потрясающую идею для супер-крутого торта, которая Клариссе тут же безумно понравилась. Потом они пошли в магазин за продуктами для торта.

Итак, они принесли покупки домой к Клариссе и вместе все приготовили, соединив выпекание торта с украшением дома.

Ноу занимался всей едой, пока они украшали дом. Он околачивался поблизости и выглядел полным придурком, но, к счастью, думал, что Дасти была горячей малышкой, «даже для старой цыпочки» (он сказал Клариссе эту последнюю часть после того, как папа высадил их тем вечером, когда они познакомились с ней). И он, по-видимому, сделал бы все для горячей красотки, сколько бы ей ни было лет. Поэтому он убрал еду, которую они приготовят позже, и разложил закуски в точности так, как ему велела Дасти.

В конце концов, торт выглядел фантастически. Украшения были не только лучше, чем на любой вечеринке, которую устраивала Кларисса, но и на любой вечеринке, на которой Кларисса когда-либо бывала. И теперь они находились в комнате Клариссы, потому что она застенчиво попросила Дасти (чей макияж всегда выглядел бомбой), не поможет ли она Клариссе с ее макияжем, и она сразу сказала «да»!

— Итак, — протянула Дасти, все еще проводя по ресницам Клариссы кисточкой туши, — Финли милый, не так ли?

Кларисса дернулась и моргнула.

Дасти хихикнула своим музыкальным смехом, Кларисса посмотрела на нее, увидев, что та вставляет щетку в трубку туши и закручивает ее.

И проделывала это Дасти, бормоча сквозь смех:

— Красивая девушка думает, что мой мальчик милый.

Это было странно, но очень приятно, что Дасти считала ее красивой, хотя сама Дасти была самым красивым человеком в реальной жизни, которого она когда-либо видела.

Дасти перестала крутить тюбик туши и посмотрела ей прямо в глаза.

— Ты ему нравишься, — объявила она. Да, она прямо так и заявила об этом! — Типа, очень сильно. Вы двое близки?

— Э-э… — Кларисса не знала, как ответить, потому что не знала, были ли они близки.

Конечно, Фин много ей писал, она всегда отвечала и звонил ей ежедневно. Они также проводили время за обедом, он со своей компанией, она со своей.

Это было близки?

Она увидела изогнутые брови Дасти сошлись вместе, прежде чем спросила:

— А он тебе нет?

Кларисса уставилась на нее.

Затем прошептала:

— Я ему нравлюсь?

Голова Дасти дернулась, она ответила:

— Э-э… да, милая.

О Боже!

Что ж, она должна была знать. Не так ли?

— Ты точно знаешь? — тихо спросила Кларисса, и голова Дасти склонилась набок.

Потом она сделала кое-что забавное.

Во-первых, ее лицо стало мягким. Затем ее красивые темно-карие глаза скользнули по лицу Клариссы. Затем она встала с кресла на роликах, которое они прикатили из папиного кабинета, чтобы Дасти могла сесть рядом с ней и сделать ей макияж, но Дасти почему-то наклонилась вперед. Нежно обхватила рукой подбородок Клариссы и повернула ее голову к зеркалу.

Кларисса уставилась в зеркало.

Ее макияж никогда не выглядел так хорошо, никогда.

— Что ты видишь? — Спросила Дасти, и взгляд Клариссы переместился с потрясающего макияжа Дасти на наклонившуюся к ней Дасти, ее подбородок почти касался головы Клариссы, а глаза при этом смотрели на саму Клариссу в зеркале.

— Ты отлично делаешь макияж, — ответила Кларисса.

Дасти улыбнулась Клариссе в зеркале, затем отняла руку от лица Клариссы и положила ей на плечо.

— Посмотри внимательно, милая, — прошептала она, и Кларисса перевела взгляд с Дасти на себя.

И она увидела. То же самое, что всегда видела. Клариссу.

— Что ты видишь? — повторила Дасти.

— Себя, — тихо ответила Кларисса, обеспокоенная, что ответ звучал совсем не так, как видно хотела бы услышать Дасти.

Дасти улыбнулась ей в зеркале.

Затем сказала:

— Фин видит что-то еще.

Кларисса почувствовала, как ее сердце перевернулось само собой.

— Что? — выдохнула она.

— Красоту. Ранимость. Деликатность.

Кларисса смутилась и повторила:

— Что?

— Мой племянник — сын своего отца. А его отца тянуло к тому, за чем или за кем он мог бы присматривать, оберегать и беспокоиться. О земле. Оборудовании. Семейном наследие. Своей жене. Семье, которую он создал.

Кларисса не понимала, но не хотела выглядеть идиоткой перед Дасти, но говорили они о том, чего Кларисса до конца не понимала.

Поэтому она решила открыто сказать:

— Я не понимаю, — прошептала она.

Дасти секунду молчала. Затем таинственно произнесла:

— Поймешь.

Кларисса прикусила губу. Она хотела узнать, как ей понять, но спросить постеснялась.

Дасти подвинулась, снова села рядом с ней, и Кларисса повернула к ней лицо в тот момент, когда Дасти схватила ее за руки.

— Я знаю, что мы находимся в процессе, чтобы узнать друг друга получше, — начала она, — но я хотела бы попросить тебя об одном одолжении.

Кларисса сделала бы все для Дасти Холлидей. Все. И она знала это, что сделает для Дасти все, еще до того, как увидела выражение лица своего отца, когда он наблюдал, как Дасти спускалась по лестнице в доме Фина.

— Что?

— Я люблю своего племянника, — мягко и тихо произнесла Дасти, и Кларисса поняла, что она говорила то, что думала. — Ему семнадцать. Он парень. Он только что потерял отца. И он не может справиться с этой трагедией со своими друзьями. Ему приходится иметь дело и с другими проблемами. Одолжение, о котором я тебя прошу — может ты сможешь присматривать за ним?

Клариссе это не понравилось. Нисколько.

— Ты имеешь в виду, стучать на него тебе? Например, передавать его чувства, когда он будет мне рассказывать? — спросила она в ужасе. Фин бы возненавидел ее за это.

Но Дасти тут же отрицательно покачала головой, одновременно сжав руки.

— Нет, я не об этом. Я имею в виду, только ты и он.

О Боже!

У них не было только она и он. Вокруг всегда были другие.

О Боже, Клариссе понравилась мысль — только она и Фин.

— Только я и он? — Кларисса вздохнула, а Дасти кивнула.