Боги, пиво и дурак. Том 5 (СИ) - Гернар Ник - Страница 34

Такая маленькая ручка — а как много от нее тепла!

Я улыбнулся.

Все-таки как же приятно возвращаться домой, к своим!

— Вообще-то это было непросто, — усмехнулся Графыч. — Ведь по правилам передача магистерских регалий происходит в течении месяца. Срок выдерживают специально, чтобы дать возможность за это время другим желающим оспорить претензии нового претендента или предоставить доказательства того, что новый магистр не достоин столь высокого звания.

— Правда, у нас на руках была бумага, подписанная Янусом, — сказал Азра, — согласно которой я имел право вступить в должность в случае его гибели и прочих неприятностей. Но ее оказалось мало…

— Однако вмешательство его светлости решило и эту проблему, — закончил историю Графыч. — Так что не позднее, чем послезавтра мы выезжаем в столицу…

Тут я запнулся на ровном месте, и, если бы не твердая рука Азры, определенно шлепнулся бы на мостовую.

— Эй, тебя чего совсем ноги не держат? — спросил он. — Ты что ли месте с Флорой бухаловом спозаранку угостился?

— Да если бы, — вздохнул я. — Похоже, у меня очередная полоса невезения…

Вернувшись в уютное гнездо родной альма-матер, я поздоровался со всеми нашими, пообнимался с Та’ки и спросил, куда делась Лилит со своим взводом красавиц в кожаном белье.

Майка сказала, что никто из них так и не вернулся в «Жареного Лося» после приключения в храме.

Мне стало грустно.

Все-таки я здорово привязался к Лилит. Даже не как к любовнице, а скорей как к другу. Потом покружил немного над головой расшалившуюся на радостях Лидию и отправился в банк, чтобы взять побольше денег в поездку.

И еще на подступах к месту назначения увидел, как по улице взад-вперед носятся пожарные в красных плащах и блестящих касках, наспех рисуя конструкты и поливая все вокруг парящими на морозе струями воды.

Мой банк пылал. Черный дым валил из глазниц его окон, женщины охали и вскрикивали при каждом порыве ветра, опасаясь, что пожар перекинется на другие дома. Несколько пожарных с помощью конструктов создавали небольшие волны воды, которые обрушивались на горящее здание и яростно шипели, превращаясь в клубы пара.

Твою ж мать! Это что же, всем моим сбережениям крышка?..

Я попытался подойти ближе, но меня остановили стражники.

— Туда нельзя! — недружелюбно гаркнул на меня высокий молодой воин с мечом в руке. — Уходи подобру-поздорову!

— У меня там лежали деньги!.. Что теперь с ними будет?

— Золото и серебро? — хмуро осведомился воин.

— Да!

— Да ничего с ним не станется. Хуже, если бы у тебя там хранились какие-то документы. А золото, хоть и расплавится, останется в каменной нише, закрепленной за твоим именем. Только придется подождать, пока этот слиток банк снова превратит в монеты, — пояснил, смягчившись, стражник.

— Ясно, — пробормотал я.

Ну, хотя бы не с голым задом остался — и то хорошо. А в столицу придется ехать с тем бюджетом, который имелся у меня на руках.

Тяжко вздохнув, я развернулся и пошел назад, в таверну.

— Доброго тебе дня, везучий Даня, — услышал я вдруг знакомый голос позади себя.

— Ли?! — искренне обрадовался я.

Обернувшись, я увидел женскую фигуру, закутанную в темную накидку с капюшоном, из-под которого поблескивали рубиновые глаза демоницы.

— Да, — улыбнулась она. — Не смогла уехать, не попрощавшись.

— Уехать?.. Да ты с ума сошла! — возмутился я. — Зачем, куда?..

— Ну, Януса больше нет, а нынешнему магистру нет причин держать меня в своей школе, — уклончиво ответила Лилит.

— Не говори ерунды! — возмутился я. — По-моему, все наши уже привыкли к тебе, и никто не будет против, чтобы ты осталась!

Ли помолчала, а потом проговорила:

— Мне кажется, я буду там лишней, Даня. Ника по уши влюблена в тебя, ты влюблен в Нику… При таком раскладе третий не просто лишний, он раздражает.

Я растерянно проморгался.

— С чего ты это взяла?.. Что я вдруг… это… в Нику?

Ли фыркнула.

— Бедная кошка! Она выбрала, наверное, самого недогадливого парня из всех живущих!

Она коснулась когтистыми пальчиками моей щеки и ласково проговорила:

— Твое тело, оказывается, умней головы. И оно, — больно ткнула Лилит острым ногтем меня в грудь. — уже давно воспринимает Нику как часть себя. И, заметь, самую ценную часть. Ты же бросился ее спасать на одних только рефлексах, мгновенно! Так люди одергивают руку от раскаленного котла, чтобы не обжечься. Не думая, не рассуждая. Как само собой разумеющееся.

Я озадаченно почесал в затылке.

Никогда не задумывался на эту тему. Но в целом мысль была интересная, не лишенная здравого смысла.

— Звучит круто… — признался я. — И в этом определенно что-то есть…

— Ну еще бы, — тихо рассмеялась Ли. — Все-таки мне много лет, и я достаточно повидала в своей жизни.

— Так-то оно так, — не стал я спорить. — но вообще когда-то я точно так же, без размышлений, встал между копьем и медведем, — проговорил я, мысленно перебирая самые яркие эпизоды своей жизни. — А потом бросился выталкивать из ловушки Диса. Тоже не успев подумать. И еще между одним богом и младенцем, которого посчитал жертвой… И что теперь? По-твоему, я латентный бого-зоо-гомо-педо-фил?..

Несколько мгновений Лилит с недоверием смотрела в мои честные глаза. А потом расхохоталась.

— Нет, при таком раскладе ты просто дурак, каких я еще не видела! Постой, ты это сейчас серьезно, или издеваешься надо мной?

Я растерянно пожал плечами.

— Ну, как бы да…

— Ой, ты и правда всерьез! — звонко воскликнула Ли, опять рассмеявшись. — Безумный безумец, подумать только…

Я улыбнулся.

— И вообще, Ли. Что бы там дальше не случилось, как бы не повернула жизнь, я не хочу терять такого друга, как ты. Нас же не просто какая-то глупоромантика связывает, или хозяйственно-бытовой трах. Секс с самого начала был скорее необязательным приложением к нашему общению. Разве нет?

Лилит прищурилась.

— Может быть.

— Тогда о каком отъезде может идти речь?.. К тому ты еще не закончила свою образовательную программу. Не научила различать назревающие всплески божественной энергии. А еще — развоплощать предметы, которые я создаю. Кто, кроме тебя, сможет помочь мне разобраться в этом?

— Пожалуй, таких учителей мало, — не без удовольствия проговорила Ли.

— Тогда пошли домой? Время обеденное. Если поспешим — застанем булки Леандра еще горячими.

Лилит опять рассмеялась.

Я сообразил, что ляпнул двусмысленность. Надо же такое ляпнуть! «Булки Леандра»!

Со смехом ругнулся себе под нос, и мы отправились в «Жареного Лося», подкалывая друг друга и ехидничая.

Теперь для полного счастья нужно было вернуть Лёху, который сейчас весело проводил время то ли у Диса, то ли у Альбы — в общем, отдыхал от меня до нашего приезда в столицу на турнир.

Солнце весело светило нам с неба, мороз щипал раскрасневшиеся щеки, беззаботная болтовня и пошлые шутки делали дорогу домой еще приятней.

А потом на мгновение все звуки вдруг исчезли.

В ушах стало пугающе тихо. Глаза обожгла яркая вспышка, как если бы кто-нибудь из уличных мальчишек ради забавы осколком зеркала направил мне в лицо солнечный зайчик. Ноги налились свинцовой тяжестью. Все мое тело с трудом слушалось меня.

Предчувствие беды ознобом пробрало изнутри.

Что происходит?

Я остановился и обернулся — не знаю, почему.

И в следующее мгновение увидел краем глаза испуганное лицо Ли, застывшее в немом крике. И бешеную тройку коней с побелевшими глазами и развевающимися гривами, несущуюся прямо на меня.

Единственное, что я успел — это с силой отшвырнуть от себя Ли.

Потом в мои глаза резко взглянуло ослепительное небо, в тишине я услышал отвратительный, тошнотворный хруст.

Причем в тот момент я уже знал — это ломаются мои кости. Черные тени пронеслись мимо, и только после этого в теле полыхнула боль.