Боги, пиво и дурак. Том 5 (СИ) - Гернар Ник - Страница 56

Я покрутил перстень на пальце.

«Я дарую вам ключ, отпирающий многие двери» — написал мне тогда Альба в письме. «Носите его на левой руке, когда будете нуждаться в помощи, и на правой, когда сами будете готовы оказать помощь.»

Переодеть, что ли?..

— Вообще-то и костюмчик у него недешевый, — заметил кто-то еще из моих пленителей.

— Отставить разговоры! — гаркнул на своих подопечных командир.

Я вытер набежавшую с губы кровь и неспешно стащил сапоги. Густой аромат ни разу не мытых за время похода мужских ног отравляющим газовым облаком расплылся вокруг.

— Портянки снимать? — поинтересовался я, прищурив один глаз на командира.

Тот кашлянул.

— Это… сапоги досмотрены, надень-ка обратно.

Пряча злорадную ухмылку на битом лице, я принялся надевать их обратно. Потом стащил с себя куртку, подставляя рубаху по-весеннему теплому ветру.

— Карманы штанов вывернуть!.. — последовал следующий приказ. — И что это у тебя за череп, для чего он? А вообще, куда делся Генрих?.. — недовольно пробормотал он, окинув взглядом свой отряд.

И тут на весь внутренний двор прогремел гневный окрик.

— Что здесь происходит?!..

Все обернулись.

По дорожке внутреннего двора, сверкая латными пластинами доспеха, к нам направлялся энергичной походкой немолодой мужчина с седой бородкой. И судя по тому, что на указательном пальце его правой руки сверкал точно такой же перстень, как и у меня, это был сам господин комендант.

Все мгновенно изменились в лице. Вытянувшись в струнку, и подопечные, и командир выстроились в ровную линию, как один, задрав подбородки.

— Производим досмотр нарушителя общественного порядка, господин комендант! — отчеканил усатый.

— Какого еще нарушителя порядка, вы с ума сошли?.. — с такой яростью в голосе сказал комендант, что все остальные невольно втянули головы в плечи. — Да этого господина разыскивает сам князь Дис! Перед вами гость его высочества принца Альбы!

Вот тут товарищ командир из красного превратился в белого.

— Господин комендант, я… Я не знал… — растерянно проблеял он.

— Вообще-то он сказал, что попал на ипподром из-за ошибки королевского портального, — проговорил один из молодых стражников, за что мгновенно получил тычок локтем от более старшего коллеги.

— Мне все ясно, — отозвался комендант. — С вами я буду разбираться позже! Немедленно верните нашему гостю все, что вы у него забрали. Сейчас же!

Он повернулся ко мне, и, звякнув шпорами, громко произнес:

— От лица своих людей и от себя самого я приношу глубочайшие извинения за случившееся недоразумение. Прошу вас, пройдемте со мной.

И на глазах всего охреневшего отряда комендант почтительно пропустил меня вперед и двинулся следом — все той же энергичной походкой.

— Святые боги, я так рад вашему появлению! — искренне признался я. — А как давно меня искал князь Дис? Где он сейчас?

— Понятия не имею, — негромко отозвался комендант.

— Эм… То есть… На самом деле он не искал меня?..

— Нет. А должен был?

Я пожал плечами.

— Если нет, то почему вообще вы упомянули князя?

— Он сам дал мне право ссылаться на него в случае, если кто-нибудь из друзей его высочества окажется в сложном положении. Вот я и воспользовался этим правом. Дис в этих краях персона известная, его и уважают, и боятся. А вы действительно знаете князя лично?

— Да, я имел честь общаться с ним, и неоднократно. Кроме того, князь Дис сопровождал нашу школу на турнир. Вчера в Плескавице нас переправлял портальный, а я… Так вышло, что я отстал, — пояснил я на ходу.

— Как называется ваша школа? — спросил у меня комендант, жестом предлагая свернуть к лестнице, ведущей прямо на городскую стену.

— «Парящего грифа».

— Оу, — как-то неопределенно удивился тот. — Нет, я не получал никаких сообщений по этому поводу. Однако же если представители вашей школы все еще здесь, они наверняка взяли комнаты в какой-нибудь таверне возле площади Великого Диониса.

— Спасибо за подсказку.

Мы поднялись по узкой лестнице наверх, прошли по стене и очутились в небольшом помещении внутри одной из четырех смотровых башен крепости.

Это была небольшая пропыленная комнатка, похожая на кабинет писаря. На длинных полках вдоль стен стояли большие книги и рядами лежали пожелтевшие от времени свитки со сломанными печатями. Два квадратных стола, сдвинутые вместе в середине комнаты, были окружены грубыми стульями.

— Присаживайтесь, — сказал комендант, доставая из закрытого шкафа графин и пару стаканов. — Выпьете со мной?

— С удовольствием.

Он плеснул на дно стаканов красно-коричневую жидкость из графина, и мы вздрогнули.

— Настойка? — удивился я неожиданно новому вкусу.

— Обычная северная рябиновка, — пояснил комендант. — Если что, официально запрещенная, поскольку считается еретическим напитком.

Хорошо, что я уже все выпил, а то бы подавился.

— Серьезно? Бывают еретические напитки?..

Комендант с усталым вздохом расположился напротив меня.

— Рад за вас, если вы еще хоть чему-то в этой жизни удивляетесь, — проговорил он. — Меня зовут Георг Ольшанский. А кто вы?

— Даниил. Даниил из «Парящего грифа».

Комендант многозначительно хмыкнул.

— Серьезно?..

— А что не так? — удивленно развел я руками.

Ольшанский вдруг улыбнулся. И улыбка сделала его жесткое лицо доброжелательным и светлым.

— Радуюсь, что, оказывается, мне тоже есть чему удивиться. Просто немного слышал о вас, и никогда бы не подумал, что… Впрочем, слухи и болтовня всегда были пустым делом. Я предлагаю вам перейти в смежную комнату — там мои личные апартаменты, и снять с себя грязную одежду. Пока ее почистят, можете воспользоваться моим умывальником и халатом — если пожелаете.

— Благодарю. И самым наглым образом принимаю ваше предложение, потому что в таком виде только детей пугать.

— Хорошо, — кивнул комендант. — Может, еще по одной? А потом уже умываться?

— Давайте, — согласился я.

Мы снова выпили.

— Своим людям я хвост на локоть намотаю, вы не сомневайтесь, — уверил меня Ольшанский. — Но вы уж не держите на них зла. На самом деле они неплохие парни, просто одному горе-вояке командирский плащ, видать, на голову давит — так услужить старается, что аж из шкуры вон лезет. Того и гляди, вовсе вылезет. Но я бы предпочел самостоятельно определить меру наказания.

Я тронул битую челюсть.

— Да я и не собирался никому жаловаться, если вы об этом.

— За это — отдельное человеческое спасибо, — опять улыбнулся Ольшанский. — Подите посмотрите, там довольно воды? Условия, конечно, здесь оставляют желать лучшего, живем скромно и по-солдатски, но тут уж ничего не поделаешь.

— Ерунда, — махнул я рукой. — Есть вода — и то счастье. Могу я вас попросить об одолжении? Моего соратника и осла ваши люди посадили в отдельную камеру.

— Да уж, соратники бывают разные, — понимающе кивнул Ольшанский.

Я рассмеялся.

— Нет, вы не поняли. Это не соратник-осел. Хотя в данном конкретном случае вы, может быть, в чем-то и правы. Но я имел в виду, что соратник вместе с моим ослом. Вдвоем. В тюремной камере.

Повисла пауза.

Комендант непонимающе моргнул. Потом еще раз.

— В смысле… Прямо вместе? В камере?..

— Да, прямо вместе.

Ольшанский тихо выругался.

— Совсем с ума сошли мои идиоты. Я распоряжусь, чтобы их отпустили и… по всей видимости, тоже привели в порядок.

Так благодаря подарку Альбы меньше чем через час я, Кир и присмиревший Буцефал покинули гостеприимную крепость, которая, как оказалось, носила название «храмовой».

Кир ворчал и чертыхался. Бубнил себе под нос, что только вчера он было решил, что я — нормальный мужик и со мной можно иметь дело. Однако же он ошибся, и я как был черезжопником, так им и остался.

Я не обращал на это внимания. Сверху меня пригревало солнце, изнутри — еретическое тепло северной рябиновки, которой меня щедро угостил Ольшанский. Так что я молча тащил за повод Буцефала и внимательно глазел по сторонам, пытаясь соотнести расположение улиц с той схемой, что мне показал комендант в своем кабинете.