Проклятие Саана (СИ) - Лисина Александра - Страница 16

Она с яростью уставилась на сверкающий в свете магического светильника камень, а потом подошла и с силой ударила по нему каблуком. Раз, другой, третий…

Я от неожиданности ойкнул и быстро присел, чтобы разбушевавшаяся тетушка меня не заметила. Цветок от неосторожного движения выпал из моей руки и упал, отчего-то окрасившись в кроваво-красные тона. При этом он как-то съежился весь, деформировался, усох, словно гнев тети Алланы и на него сумел подействовать. А когда я попытался поднять его и оживить, он и вовсе сначала сник, а потом рассыпался горсткой пепла.

— Еще посмотрим, кто кого, — неожиданно спокойным голосом бросила из комнаты тетушка. — Скоро я узнаю, чем ты расплатилась с Сааном за дар мальчишки. И если окажется, что он на самом деле темный, Совет его уничтожит. И тебя вместе с ним заодно.

Следом за этим послышался дробный стук каблуков. Я, осторожно высунувшись, успел заметить, что ожерелье она все-таки подобрала с пола. Но что она над ним шептала, какие наговоры и заклятия, разобрать мне так и не удалось. Единственное, что я заметил, это как исказилось ее лицо, а на губах промелькнула злая, откровенно мстительная улыбка…

Когда я пришел в себя, вокруг почти ничего не изменилось, кроме того, что Мор вернул себе прежний облик и, зависнув напротив, с тревогой всматривался в мое лицо.

— Ты что-нибудь вспомнил? — спросил он, когда я сфокусировал на нем взгляд.

— Да. А ты?

Призрак забавно наклонил голову.

— Откуда ты узнал?

— Что именно?

— Про осколок. Я ведь его до последнего мига не чувствовал. Даже оказавшись вплотную… вообще ничего, пока ты его не достал.

Я вопросительно приподнял бровь.

— Так ты что-нибудь вспомнил?

— Да. Женщину, которая призвала в этот мир тьму и умерла во имя мести.

— Выходит, у нас с тобой есть и общие воспоминания?

— Выходит, что так, — тяжело вздохнула тень и, ужавшись в совсем уж крохотное облачко, тихонько добавила: — Оказывается, некоторые осколки нельзя почуять, даже находясь вблизи. Скверна их каким-то образом не только использует, но и закрывает. Зато теперь мы знаем, что ее подпитывало все эти годы. Непонятно только, во что она превратила темный артефакт. Похоже, это и есть темное сердце? Раньше я про него только слышал, а вот видеть как-то не доводилось… Кстати, что с мертвецами-то делать будем? Оставим как есть?

Я ненадолго задумался.

С одной стороны, судьба скверны меня не волновала. Пока снаружи стоят заградительные камни с запрещающими знаками, нежить за пределы котлована на выйдет. Людей поблизости нет. Зверье тоже давно разбежалось…

С другой стороны, сколько простоят эти валуны? Десять лет? Двадцать? Может, чуть больше? Судя по тому, что мы узнали, один из проклятых камней с осколком души Мора сумел сотворить из скверны нечто совершенно особенное. Преобразил ее. Дал ей источник силы. Причем источник настолько мощный, что она веками существовала исключительно за счет него.

Мор назвал эту штуку темным сердцем… что ж, пожалуй, в каком-то смысле это действительно было так. Теперь же, когда сердце скверны уничтожено, производить новых мертвецов стало нечему. Но все же многие из них когда-то являлись людьми. Да и проклятие наверняка успело на них подействовать. А исходя из того, что я успел узнать о проклятиях, из тел этих бедолаг оно само по себе не уйдет. Успев за столько веков пропитать их насквозь, оно так и будет сочиться наружу и рано или поздно найдет способ выбраться за пределы ограничивающего его котлована. Ну а поскольку иметь потом дело с полноценными проклятыми землями вместо одного большого пятна я не хотел…

— Что ты делаешь? — удивился Мор, когда я вышел вперед и поднял руку. — О! Хочешь попробовать его подчинить?

Я промолчал, после чего закрыл глаза и скомандовал так же, как раньше: «Ко мне!»

И проклятие, как ни удивительно, послушалось. Вырвавшись из тел мертвецов множеством тонких черных струек, оно многоглавой змеей ринулось в мою сторону. Жадно раззявив пасть, сначала попыталось меня заглотить, но при виде резко набравшего массу призрака неожиданно передумало и тихо-мирно, без боя, втянулось в мою ладонь, спокойно улегшись внутри, словно так и было задумано.

Из зомби после этого словно стержень вырвали. Они вздрогнули и дружно осели на пол. Причем, судя по раздавшемуся из смежных тоннелей шуму, упали они все до одного, словно им ноги подрубили. Тогда как черно-красная жижа в центре зала с недовольным шипением опала и моментально усохла, навеки застыв уродливой каракатицей и выпростав наружу окаменевшие корни.

— Надо же, — пробормотал Мор, когда я молча развернулся и двинулся к выходу. — Оказывается, у тебя гораздо больше возможностей, чем я предполагал. Женщина в видении — твоя мать?

Я кивнул.

— И ожерелье я тоже узнал, включая трещины на том аметисте… Вот откуда они появились. И вот почему перед ритуалом ей пришлось накладывать защитные заклинания.

— Значит, теперь мы оба знаем, как и почему это началось, — задумчиво уронил призрак, следуя за мной по пятам. — Теперь осталось найти остальные проклятые камни и понять, как все это закончить.

Когда мы выбрались на поверхность, снаружи вроде ничего не изменилось. Ну кроме валяющихся на дне котлована тел, которые прямо на глазах начали разлагаться.

Вот уж когда отсутствие обоняние меня порадовало, потому что вонь от трупов должна была стоять такой, что из леса последние тараканы разбегутся.

Нардиса, кстати, мы нашли там же, в лесу — он сидел, привалившись спиной к пограничному камню, и тяжело дышал, словно загнанный конь. Весь какой-то бледный, осунувшийся и настолько скверно выглядящий, что я сразу понял — до других мест из списка Лу мы сегодня точно не доберемся.

— Что-то мне совсем нехорошо, — просипел компаньон, когда я остановился рядом. — Может, пойдем домой, а? Да и светает скоро.

Я молча открыл пространственную щель, вышел в собственной гостиной, активировал там маячок и, вернувшись обратно в лес, буквально вытолкнул парня в открывшийся портал.

Для него это стало последней каплей — оказавшись дома, он на карачках дополз до первого попавшегося ведра, и его тут же вывернуло какой-то мерзкой жижей. После этого сил у парня хватило лишь на то, чтобы добраться до дивана и с мучительным стоном рухнуть рядом, так и не сумев взобраться на подушки.

Пришлось его поднимать, затаскивать, осматривать… но даже тогда я не смог понять, что с ним происходит. Внешне это походило на отравление. Такое же, какое было после того, как он проглотил зачарованный мною амулет. Но сейчас амулет был на месте, я проверил, да и не дурак Нардис два раза наступать на одни и те же грабли. Ничего, кроме крови, он за последние сутки не ел и не пил. В лесу, смею надеяться, по глупости никакую травинку в рот не засунул. Так в чем же дело? И почему мой помощник выглядит так, словно вот-вот помрет во второй раз подряд?

— Прости, — виновато улыбнулся Нардис, встретив мой изучающий взгляд. — Кажется, сегодня я больше не ходок.

— Что с тобой?

— Не знаю… башка болит и мутит без меры… о-ох… если тебе не сложно, принеси сюда ведро, не то я весь ковер заблюю!

Я молча сходил, принес, и Нардиса тут же вывернуло снова.

Я после этого так же молча снял с его пояса флягу и, отвинтив крышку, попробовал содержимое на язык.

Кровь как кровь. Сам ее на днях добывал. Может, стабилизирующее заклятие ослабло? Может, за сутки в ней какая-то гадость завелась? Или проклятие в том лесу все-таки сумело до нее дотянуться?

— О-ох! — снова простонал Нардис, в третий раз склоняясь над злополучным ведром.

Когда он откинулся обратно на подушки, я присел рядом и потрогал его лоб.

Горячий… Саан меня задери, неужели у моего помощника остались человеческие слабости?!

— Что ты чувствуешь? — спросил я, встретив мутный расфокусированный взгляд.

— Голова… раскалывается… и х-холодно…