Мальчики из Фоллз - Дуглас Пенелопа - Страница 71

– Прости, Хоук! – выкрикивает его друг и захлопывает дверь.

– Они заняты! – слышим, как Столи кричит кому-то. – Очень заняты!

– Серьезно? – спрашивает Дирк за дверью. Следом доносится его возглас: – Молодец, Хоук!

Стараюсь сдержаться, но все равно прыскаю от смеха. Его друзья такие участливые.

Однако Хоук не смеется.

– Я их убью.

Поднявшись на руки, оглядываюсь через плечо.

– Завтра. – Качнув бедрами, насаживаю себя на его член. – Я хочу искупаться в озере, а потом вернуться сюда и скакать на тебе до тех пор, пока ты не вспотеешь.

Он рычит и обхватывает рукой мое горло, заставляя изогнуть спину, прижаться задницей к его паху.

– Смотри вверх, детка.

Подняв взгляд, вижу звезды через световой люк. Хоук двигается во мне в погоне за удовольствием, а я все еще ощущаю отголоски своего оргазма.

Я чувствую только его – мое восприятие, каждый мой вдох наполнен им. Потому что впервые в жизни я нахожусь именно там, где должна быть.

И небо смотрит на меня.

– Хочу остаться тут навсегда, – шепчу я.

Склонившись над центральной консолью, утыкаюсь носом и ртом в рукав рубашки Хоука. Глядя снизу вверх, с обожанием замечаю на нем все свои метки: засос на шее, взъерошенные волосы – он плавал, потом мы играли в воде, потрахались и опять поиграли.

Когда проснулись, подурачились еще немного.

Хоук качает головой, одной рукой удерживая руль, другой – сжимая мою ладонь.

– Девочка, не смотри на меня так. – Его губы растягиваются в улыбке. – Нам нужно поесть. А мне необходимо принять душ.

Я вздыхаю. Знаю. Мне тоже.

Клонящееся к закату солнце светит сквозь листву деревьев. Моя кожа пропитывается вечерним теплом. Мы провели на озере весь день, и ни он, ни я не желали оттуда уезжать.

В бедрах покалывает, между ног немного саднит и болезненно пульсирует, но мне это нравится. Мне нравится любить Хоука своим телом. Мне нравится секс. С ним.

Припарковав машину, мы пробираемся на крышу, спускаемся через люк. Прошло всего пара дней, однако место выглядит иначе. Хотя так же уютно. Спрятанный ото всех, тихий, безопасный мирок.

Хоук подхватывает меня на руки и несет в душ, а я целую его на всем пути в ванную. Мы смеемся и спотыкаемся, раздеваясь на ходу.

Я мою голову и ополаскиваю волосы. Нам обоим не удается оторвать глаз друг от друга.

До начала учебного года остается недолго. Дилан и Кейд вернутся в школу лишь через пару недель, но в колледже занятия стартуют раньше. Хоук сказал, его тетя Куинн уехала, чтобы заново обосноваться в своей квартире в Нотр-Даме, еще до того, как я пришла в башню.

– У меня есть возможность остаться тут после того, как все закончится? – спрашиваю я.

Хоук молчит.

– Я имею в виду, на всякий случай, – выпаливаю. – Например, если дети останутся в этом районе, а мне захочется быть рядом с ними. Может, на время, пока я не заработаю достаточно, чтобы снять жилье для нас с Мэтти и Бьянкой?

Понятия не имею, кто владелец этого места и есть ли у Хоука планы на него после отъезда в колледж, правда, было бы полезно знать, если для меня найдется жилье на следующие несколько недель. Я задала вопрос. Ведь он этого хотел.

Хоук отворачивается, смахивая воду с задней поверхности своей шеи.

– Поговорим об этом завтра, ладно?

Я прищуриваюсь. Почему завтра? Это не так уж сложно. Да или нет?

Так и думала, что лучше не спрашивать.

– Халявы я не жду, – заверяю его. – Просто проверяю, какие опции у меня есть. Забей.

Развернувшись, слышу его голос у себя за спиной:

– Что ты будешь делать со свидетельством о неполном среднем образовании, Аро?

Хм?

– Ты должна стремиться к расширению своих перспектив, – поясняет Хоук.

Разве это его дело? Мои планы на будущее?

Смывая остатки мыла, говорю:

– А может, тебе просто нужна девушка, которая тебя не опозорит.

В конечном итоге он получит докторскую степень. Хоук не может связаться с девчонкой, которая даже школу не окончила. Я отворачиваюсь, но через мгновение он уже рядом, поворачивает меня к себе и обхватывает мое лицо ладонями.

– Никогда больше так не говори.

От слез щиплет в глазах. Уже не знаю, что думать. Мне хочется того же, чего хочет Хоук. В идеальном мире, разумеется.

Однако для меня такой вариант невозможен. Есть более важные вещи. Я просто не могу.

Отстранившись, вместе с ним заканчиваю мыться, хотя мы больше ни словом не обмениваемся. Я укутываюсь в полотенце и иду в тоннель. Едва ступив в тускло освещенный коридор, вижу Дилан и Столи.

Вышедший вслед за мной Хоук с полотенцем, обернутым вокруг талии, сразу же бросается к своему другу. Столи пускается наутек, но Хоук ловит его за футболку.

– Чувак… – Парень судорожно вздыхает. – Это была шутка, просто ради развлечения!

Хоук прижимает его к стене.

– Я больше никогда не прикоснусь к ней! – кричит кретин, прикрывая лицо руками. – Обещаю! Обещаю!

Хоук поднимает кулак, но не бьет. Усмехнувшись, Дилан, одетая в черные шорты, свободный черный топ с длинными рукавами, укороченный спереди и слегка оголяющий живот, и прозрачные черные легинсы, неспешно подходит ко мне. На ней черные ботинки на клиновидном каблуке, который делает ее на несколько сантиметров выше.

– Вы скоро, ребята? – спрашивает она.

Нырнув в свою комнату, отвечаю:

– Мне нужно одеться.

Мы оставляем мальчиков выяснять отношения. Дилан проходит за мной с сумкой в руках.

Достав одежду, я надеваю трусики под полотенцем.

– Я увидела кое-что, что может тебе понравиться. – Дилан протягивает мне сумку. – Не могла их не взять.

– Что это?

Она лишь улыбается.

Заглянув внутрь, вытаскиваю оттуда коробку, похожую на обувную, и бросаю сумку на пол.

Когда открываю крышку, вижу пару ботинок. Практически такие же, как у Дилан, только у нее верхняя часть состоит из ремешков, через которые виднеется стопа, а эти полностью закрытые. Каблук тоже есть, но подошва резиновая. Мне нравятся пряжки и молния.

– Коко говорит, порой девушкам на кинсеаньеру дарят их первую обувь на каблуках, – говорит Дилан, – а ты сказала, что не праздновала, и я не отмечала «сладкие шестнадцать», потому что это така-а-а-а-ая архаика, но… может, я бы хотела отпраздновать… может быть… – После короткой паузы она возвращается к первоначальному ходу мыслей: – В общем, я подумала, что сегодня мы можем надеть каблуки.

Снова глянув на ее ботинки, затем на свои, вспоминаю обычай. Дилан права. Иногда на кинсе ты получаешь первую пару каблуков – символ того, что становишься женщиной, и т. д.

На самом деле, у меня уже была обувь с высокими каблуками. Эта для меня не первая, однако… Вытащив один ботинок, рассматриваю его. Я бы их надела.

Улыбаюсь себе под нос. Трент не так уж плоха.

– Возможно, сегодня нам придется бегать, – подмечаю я.

Вполне вероятно.

Она просто смотрит на меня, немного выпятив нижнюю губу.

– Но я хочу надеть каблуки.

Я смеюсь. Думаю, спорить бессмысленно.

Подняв сумку, Дилан достает футболку, которую я не заметила.

Это сине-черная футбольная джерси «Бунтарей». Ошарашенно уставившись на нее, спрашиваю:

– Где, черт побери, ты это взяла?

Протягиваю руку, но Дилан отдергивает футболку.

– Ты должна надеть каблуки.

Выхватив вещь из ее рук, закатываю глаза.

– Я сломаю лодыжку, – ворча, несу джерси и новую обувь на кровать вместе с остальной одеждой. – Но ладно.

Переодевшись, крашусь косметикой, которую Дилан находит в своей сумочке. Когда волосы высыхают, собираю их в высокий хвост и начесываю для объема. Впечатление такое, словно я надеваю боевые доспехи.

В последнюю очередь натягиваю новые ботинки и осматриваю себя. Ноги выглядят намного длиннее благодаря джинсовым шортам и каблукам. Синий цвет футболки подчеркивает тон моей кожи, и я рада, что Хоук увидит меня принаряженной. Мне понравилось, как он смотрел на меня на вечеринке у бассейна.