Утилизация (СИ) - Тараканова Тася - Страница 24

Головокружение, шум голосов, крики. Не надо так сильно. Вертолётики в голове как после дикой пьянки. Остановитесь. Слишком раскрутили. Почему она так высоко над землёй? Я упаду! Выпустите! Не надо… Не хочу-у-у! Пожалуйста. Выпустите меня отсюда.

— Подними голову.

— И так нормально.

— Лей уже…

Лицо окатила волна. Вода попала в нос, в рот, я чуть не захлебнулась. Надо отползти от кромки воды, а то меня захлестнёт снова.

Женские голоса.

— Чтобы они сдохли!

— Твари!

Так громко. Прямо над ухом. Что происходит? Снова брызги на лице.

— Она приходит в себя.

— Пошевелилась.

— Юля, очнись.

— Юля!

Голоса звали. Вытаскивали из небытия.

— Юля, пожалуйста, — а вот и Лизин стон. Вечно ко мне пристаёт.

По щекам били чужие ладони, я открыла глаза. Надо мной склонились лица девчонок. Над их головами так же безмятежно голубело небо. Красиво.

— Ты слышишь? Скажи что-нибудь?

— Не-бо...

— Ох, напугала, — Софа начала поднимать меня. — Девочки, помогайте. Надо до кровати довести.

Опираясь на плечи Лизы и Софы, я поднялась. Меня как будто сняли с креста, я еле волочила ноги. На поляне стояли стулья и даже мольберты в целости и сохранности. Арнольд поблизости не маячил. При заварушке он почти всегда становился невидимкой. Терялся за кулисами, когда на авансцену выходили главные действующие лица.

Меня доволокли до кровати, уложили поверх одеяла.

— Пить хочешь?

— Да.

Лиза попыталась напоить меня из бутылки. Вода полилась по подбородку, на шею, на подушку.

— Я сама.

Нетвёрдой рукой забрала бутылку, приложила к губам, сделала пару глотков. Стало гораздо легче. Девчонки расселись вокруг меня. Не было только Мальвины с голубыми волосами. Видимо, Ирочка после нашей стычки взаимно возненавидела меня. Правда, сейчас меня интересовало совсем другое. Я пыталась нащупать в теле источник боли.

— Она укусила меня?

Лиза встрепенулась.

— Это ужик был. Он не опасный.

Софа взяла из моих рук бутылку, завинтила крышечку, поставила воду на тумбочку.

— Когда ты грохнулась, они наручники отстегнули и сбежали. И Арнольд следом. В сортир что ли рванул?

Девчонки невесело рассмеялись. Арнольд вёл себя каждый раз предсказуемо малодушно. Он был куратором группы, в его обязанности входила наша защита, а он каждый раз трусливо поджимал хвост.

— Конечно, он сволочь, у нас даже нашатыря нет. Кто должен помочь? — добавила Вика, — и ты как мёртвая.

— Это из-за бабушки, — просипела я, прочищая горло.

— Она змеями пугала?

— Нет. У неё брат был, — я заговорила медленно, с перерывами. — Зимой дрова рубил и нашёл замёрзшую гадюку. Принёс, положил в печь, жене сказал. Тебе там подарок. Пошутить хотел. Печь теплая была. Жена открыла, гадюка выпрыгнула и ужалила в лицо. Женщина умерла.

Девчонки притихли. История оказалась сюжетом из фильма ужасов. И страшно, и дальше ужаснуться хочется.

— Мне один парень рассказал, как соседка думала на улице труп найти. Ну, и нашла. Так представляете? У меня эта история в голове зацепилась. Прошлой зимой утром иду мимо детского сада с Ириской в лес гулять, он у нас недалеко, а там полицейский бобик на краю и двое в форме из окна за мной внимательно наблюдают. Дохожу до угла садика, а на спуске в лес мужчина лежит. Ну, вот как так?

— Слушайте, я уже думаю, а может, правда, кто из нас миллионеров угробил? — задумчиво сказала Мила.

Ответом ей послужили удивлённо-возмущённые взгляды.

— Мы все домой вернулись после хождения по углям, — хмуро ответила Нина.

— А если ночью кто-то из нас к ним обратно пошёл? — Мила не отступала.

— Так, давайте теперь друг друга подозревать, — с вызовом бросила Нина. — Как в детективных романах. Кто из нас убийца? Признавайтесь!

Мы с Лизой переглянулись. Про убийцу, конечно, Нина сильно загнула. Плохо, что Сабы не было на поляне, неизвестно что с ним. Всё так обострилось и запуталось…

— Они просто довязались до названия утилизация, — буркнула Софа.

— Утилизация в случае абъюза – это полный паралич психики жертвы на гормональном уровне, — сказала Вика, словно читала лекцию на кафедре, — в этом случае полностью или частично стирается личная воля и личный выбор жертвы. Всё это происходит после нарциссического захвата, который проводится на речевом, эмоциональном и физическом уровне. А эти приматы трактуют утилизацию как уничтожение мусора.

Вика, похоже, была самая подкованная из нас в психологии психопатов. В её речи так и чувствовалась академическая подача материала. Мы застыли, внимая её пламенной речи. Правда, почти ни одно умное слово не задержалось в моей голове, кроме одного. Я мгновенно «впитала» — речевой захват жертвы, потому что муж лишил меня слова, как принято нынче говорить, от слова совсем.

Закрой рот. Ты глупая. Не говори чушь. Не спорь со мной, а то хуже будет. Не доводи меня. Ты ничего не понимаешь в жизни.

Его открытое хамство высасывало душу, вытаптывало всё то, во что я верила прежде, встраивало в моё подсознание программу собственной ничтожности и ущербности.

— Если честно, я очень хочу утилизировать вампира, который никак от меня не отцепится, — зло сказала Нина. — Достаёт через знакомых, дёргает отца, пытается меня выследить. Мне приходится скрываться. Даже папа не знает адрес моей съёмной квартиры.

— У меня тоже злость на бывшего. Но мужики миллионеры при чём? — спросила Вика. — Получается, что мы ненавидим бывших, а срываем агрессию на незнакомцах?

— Враньё это всё девочки, — Софа встала, схватилась за изножье моей кровати. —Мила вот тоже. Надумала, что кто-то из нас миллионеров грохнул. Мы оправдываемся, трясёмся от страха, убегаем. Сценарий один и тот же. Нас запугали. Мы, — Софа сделала паузу, — купились на их сраную игру. Потому что, если кажется, то ни черта, не кажется. Тем утром, когда они заявились к нам на линейку, я подумала, что они нас разыгрывают.

— Точно такое же ощущение, — подтвердила Нина.

Девчонки согласно загугукали. Нахохлившиеся, взъерошенные как птицы на ветке, они сейчас напоминали мудрых сов, собравшихся на совет.

Слушая девчонок, я всё-таки хотела понять, что случилось? Меня не забальзамировали укусом гадюки, готовя к прожарке на огне, тогда для чего было это шоу?

— Зачем охранники пришли?

— Тебя искали. Бур сказал, что ты чуть Сабу не убила, — ответила Нина, — кричал, что хотела и его утилизировать.

Я расслабилась. Ну, раз «хотела», значит, черепушка Сабы выдержала.

— Почему они каждый раз загоняют нас под ковёр, как мышей! — повысила голос Мила. — Мы сидим в комнате и разбираем их ублюдочные поступки. Не хочу ничего анализировать! Я приехала сюда отдохнуть и расслабиться, в конце концов!

— Знаете, что мы должны были сразу сделать? — спросила Нина. — Пойти к тому корпусу и сами всё посмотреть. Хватит сидеть под веником! Пора слезть с крючка.

— Хочешь удостовериться, что миллионеров там нет?

— Да. И найти логово охранников. Они к нам ходят, как к себе домой, а мы возле корпуса щемимся.

— Все вместе? — спросила Вика.

— Естественно. Ты с нами, Лиза? — спросила Софа.

Лиза подскочила, как первоклассница перед учительницей, растеряно посмотрела на неё.

— Юлю одну оставить?

— Ой. Я не подумала. Оставайся, конечно.

Девчонки гурьбой вышли из комнаты. С веранды слышались их гневные голоса. Они о чём-то договаривались между собой, крикнули Ирочку, ещё о чём-то потолковали и спустя несколько минут ушли.

Лиза горестно посмотрела на меня.

— Ты как?

Под её взглядом хотелось растечься медузой и хлюпать носом пока полностью не изойду на слёзы.

— Нормально.

Мы немного помолчали.

— А ты видела брата бабушки?

— Да. Один раз. Он переехал в другую деревню.

— И как он… выглядит?

— Обычный. Женился второй раз, — я пожала плечами. — С виду и не скажешь, что жену угробил.