Безумный - Джеймс Онли - Страница 25

— Этого ребенка вы любили? Та, для кого вы были такой хорошей матерью?

— Да. Посмотри на нее, — всхлипывала она.

Август бросил Дороти фотографию, наблюдая, как та падает ей на колени.

— Она умерла от передозировки лекарства от аллергии.

— Коронер сказал не это, — огрызнулась Дороти, сжав рот в жесткую линию.

— А этот ребенок? Ваш сын, Хантер. Шесть лет. Вы его тоже любили?

— Конечно, любила.

— Тем не менее, вы задушили его подушкой.

Глаза Дороти расширились, затем сузились, когда она усмехнулась.

— Ты не сможешь это доказать.

— Вы знаете, что в его горле были найдены волокна? Коронер просто не обратил на это внимания.

— Ты сумасшедший.

— Допустим, я вам поверил. Что вы любили своих двоих детей, и это просто невезение и плохая наследственность забрали их. Допустим, я вам поверил… — Август встал, держа в руках другую фотографию, еще одного ребенка. — У детей есть плохая привычка умирать рядом с вами, Дороти. У них тоже были плохие гены? Бенни Ортега – десять месяцев, Гарри Беккет – три года, Джинджер Данниган – пять лет, Флора Эккерд — два года.

Перечисляя каждого ребенка, Август бросал фотографию ей на колени. Всего было десять детей, о которых они знали, и, вероятно, несколько, о которых они не знали.

Дороти больше не говорила, только кипела. Она явно была психопаткой, как и он. Не чувствовала ни вины, ни угрызений совести. Она была акулой, холодной и расчетливой. Уже сейчас пыталась провернуть ход, продумать свой следующий шаг. Отчасти Август хотел продолжать играть с ней. Думал медленно мучить ее, желая, чтобы Дороти почувствовала страх и тревогу, которые наверняка испытывали ее дети, преданные единственным человеком, которому они должны были доверять больше всего.

Но это было бы скучно. Дороти всего лишь пустая оболочка, едва ли человек. Телефон Августа завибрировал в кармане. Август положил нож на поднос и потянулся в карман. Лукас.

— Одну минуту, — сказал Август Дороти. Он ответил: — Что случилось?

Прежде чем Лукас успел что-то сказать, Дороти начала кричать.

— Помогите мне! Помогите! Пожалуйста, он кровожадный убийца!

Август вздохнул, отложив телефон, чтобы снова заклеить ей рот скотчем. Дороти снова начала яростно ругать его. Возможно, она станет его первой жертвой, которая прожует кляп.

Август снова поднял трубку.

— Все в порядке?

— Почему на заднем плане женщина кричит о кровожадном убийце? — спросил Лукас.

— Потому что она королева драмы, — сказал Август, услышав приглушенный голос за спиной.

— Ты... убиваешь женщину?

— Я убиваю детоубийцу, которая оказалась женщиной. Сейчас двадцать первый век, дорогой. Равные права и прочая хрень. Ты позвонил мне, чтобы отругать меня за убийство женщины?

Лукас тяжело вздохнул.

— Нет. Я позвонил, чтобы поругать тебя за то, что ты послал своего брата и его парня посидеть со мной.

Август нахмурился.

— А что? В чем проблема? Адам ведет себя как придурок? Ты привыкнешь к этому, обещаю.

— Дело не в этом. — Август отметил, что это не было «нет». — Я просто думаю, что это излишне и более чем неловко.

— Я сказал тебе сегодня, что не собираюсь оставлять тебя одного после того, что случилось с этой дурацкой запиской. Ной проследит за моим братом, а я скоро приеду. С ней все равно не весело.

Звук, похожий на крик, отвлек внимание Августа от Лукаса, и он повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как Дороти выхватывает скальпель и дико размахивает им. Август смотрел, как на рукаве его черной рубашки появляется кровь. Август отступил с ее пути.

— Мне пора, — сказал Август, засовывая телефон обратно в карман, как раз в тот момент, когда Дороти тяжело упала на пол.

Ее лодыжки все еще были крепко привязаны к ножкам складного стула. Но это ее не остановило. Дороти тащила стул за собой, пока ползла к Августу. Он обошел ее по кругу, подойдя сзади, как будто приближался к гремучей змее. Придавив ногой в ботинке руку, державшую скальпель, почувствовав легкое возбуждение, когда та закричала. Вероятно, Август сломал ей пальцы.

— Знаете, — начал он, наклоняясь, чтобы выхватить скальпель из теперь уже бесполезных пальцев Дороти. — Я с нетерпением ждал нашего совместного времяпрепровождения. Я мог бы сейчас быть дома со своим парнем, ужинать и, возможно, заниматься сексом. Вместо этого – пришёл сюда, чтобы убить вас, о чём я мечтал с тех пор, как узнал о вашем существовании. Но скажу честно, вы здорово подпортили мне удовольствие. — Август уперся коленом в спину Дороти, дернув ее голову назад за хвост. — Увидимся в аду, Дороти.

Скальпель прорезал ее кожу как масло, перерезая сонную артерию и заливая Августа теплой кровью. Он вздохнул, стянул перчатку, достал из кармана телефон и набрал номер Адама.

— Ты уже близко? Мне кажется, твой парень меня ненавидит.

— Ты довольно неприятен. Мне нужна услуга.

— Что за услуга?

— Не мог бы ты оставить Ноя с Лукасом на часик и прийти помочь мне убрать место преступления?

Адам застонал.

— Цыпочки Дороти? Я думал, ты просто утопишь ее и бросишь в реку?

— Да, но она доставила больше хлопот, чем предполагалось.

— Как всегда, — посочувствовал Адам. — Насколько плохо с уборкой?

— Артериальное кровотечение.

— Да ладно тебе. Ненавижу мокруху. Позвони Арчеру. Или Аттикусу. Он задолжал нам после инцидента с топором.

Август закатил глаза. Адам иногда бывал таким ленивым.

— Это был кухонный тесак. Кроме того, Арчер все еще на своем покерном турнире в Вегасе, а Аттикус представляет папу на «Человеке года».

— Сколько раз папа может выиграть эту штуку? — ворчал Адам.

— До тех пор, пока он будет оставаться сексуальным и богатым. Старушки в комитете его обожают. Так ты идешь или нет?

— Да, хорошо. Как я уже сказал, не думаю, что я нравлюсь твоему парню.

Август усмехнулся.

— Я же говорил, что он умный.

— Да, да. Я буду там через полчаса. Надо заскочить к папе, чтобы взять фургон.

— Я скину тебе сообщение о своем местонахождении. О, и скажи Лукасу, что я немного опоздаю с десертом.

Адам ничего не ответил, лишь застонал и отключил телефон. Август скорчил гримасу, глядя на бледное лицо Дороти Брайер.

Он не мог поверить, что отказался от ужина с Лукасом ради этого.

ГЛАВА 12

Лукас

Лукас чувствовал себя ребенком. Ему было тридцать три года, он сидел на диване, а с ним нянчился ребенок, едва ли достаточно взрослый, чтобы покупать пиво. Представляя себе семью Августа, Лукас явно не ожидал увидеть ни брата супермодель, ни его веснушчатого парня похожего на херувима.

Его беспокойство усилилось, когда он подслушал разговор Адама и Августа, особенно когда Адам взял ключи и поцеловал Ноя в лоб, пообещав зайти за ним, как только они закончат убирать «беспорядок». Какой беспорядок? С Августом все в порядке? Адам не выглядел обеспокоенным, скорее недовольным и слегка веселым.

Лукас не спрашивал. Адам и так был не слишком разговорчив. Ной, с другой стороны, казалось, что только и ждал возможности застать Лукаса одного.

Как только дверь закрылась, Ной повернулся к нему, подтянув колено на диван и наклонившись ближе.

— Ты привыкнешь.

Лукас нахмурился.

— К чему привыкну?

Ной махнул рукой.

— К странностям. К собственничеству. К тому, будто мы неспособны позаботиться о себе. Мне приходится постоянно напоминать себе, что для Адама это его единственный способ показать, что он заботится о моем благополучии.

— У Августа нет причин беспокоиться о моем благополучии. Мы знаем друг друга меньше недели, — ответил Лукас.

Ной фыркнул.

— Ты говоришь так, словно для парней Малвейни это имеет значение. Вовсе нет. Они как животные. Как только они улавливают запах, который им нравится, неважно, прошло десять секунд или десять лет, ты принадлежишь им. Август не позволит тебе уйти от него. Я знаю, это звучит пугающе, но быть рядом с семьей... никогда не скучно. И никто не защитит тебя лучше, чем они.