Игрок (СИ) - Токсик Саша - Страница 24

— Так двадцать тысяч, или квартиру? — уточняю у расклеившегося поэта. — Что-то я не понял из твоих рассказов.

— Через три дня я должен отдать двадцать тысяч, — Муха пытается оттереть пятно на рубахе носовым платком, — тогда они вернут мне расписку на квартиру. Скажи, Михалыч, ты же с разными людьми играл. Разве такое бывает, чтобы квартиру проиграть? Может, это шутка такая? Напугают и простят? У меня дома на сберкнижке две тысячи отложено. Не бог весть сколько, но пускай забирают, может, поговоришь с ними? Не знаю как я это Алисе Михайловне объясню, тёща у нас семейный бухгалтер, но это лучше чем остаться без квартиры.

Не простят, мне это понятно, как белый день. Взбрыкнуть, конечно, можно. Пойти в милицию, заявить о факте вымогательства. А вдруг мстительные товарищи окажутся? Подготовку-то серьёзную провели. И вряд ли конкретно на Муху охотились, просто раскинули сети в гостинице, где много командировочных. А Муха вырвался на свободу от супружеского присмотра и слопал наживку вместе с удочкой.

— Погляжу я на них, — говорю, — ничего не обещаю, но схожу с тобой и взгляну.

— А мне что делать? — спрашивает поэт.

— Подскажи, где тут можно позвонить.

— Да я не про это, я про себя…

— Выпей вина, сходи на пляж… Самое главное — не отыгрывайся, — советую, — Так что, насчёт телефона?

— В филиале можно, — светлеет лицом Муха, — в приёмной.

— Тогда бывай, — говорю, — через три дня загляну к тебе в гостиницу. Часика в два, как раз после обеда. И вот ещё что… — наклоняюсь и шепчу ему на ухо.

— Михалыч, это же подло, — пугается Муха, — я тебя, получается, подставляю.

— По-другому меня туда не пустят, — хлопаю его по плечу, — Не ссы Муха, прорвёмся.

* * *

Секретарша в приёмной филиала, вертлявая брюнетка, довольно симпатичная, но исключительно вредного характера, долго пытает меня на предмет того, не собираюсь ли я звонить в столицу или в другие места. Предлагаю недоверчивой особе самостоятельно набрать телефон совхоза имени Ковпака и пригласить товарища Бубуна к аппарату.

— Фёдор! — радуется мой знакомый, — а я уже удивился, куда ты пропал? Справлялся о тебе в гостинице, говорят,«не заезжал».

— Всё в порядке, Сергей Геннадьевич, — отвечаю, — с барышней с одной познакомился, так что гостиница не понадобилась.

Не знаю даже, зачем так сказал. Наверное, чтобы секретаршу позлить.

— Ну, ты силён! — смеётся Бубун, — правильно я сделал, что к своим работницам тебя не подпустил.

— Я по поводу книги, — говорю, — можно мне к вам завтра приехать в хозяйство? Наглядно, так сказать, познакомиться с материалом?

— Приезжай! Встретим тебя как полагается.

После происшествия в поезде Бубун радуется мне словно старому товарищу, да и я, откровенно испытываю что-то подобное. Хорошо он себя показал в этой непростой ситуации. Как там раньше говорилось: «С ним бы я пошёл в разведку».

— А Галочку увидеть можно будет? — уже откровенно веселюсь.

— Охламон, Дон Жуан недоделанный! — резюмирует Бубун. — Завтра жду.

Уточняю маршрут и вешаю трубку. Секретарша к тому времени успела рассмотреть себя в зеркальце, подкрасить ресницы и подточить ноготь специальной пилочкой.

— Говорят, у них в совхозе очень вкусный «Мускат», — говорит она задумчиво.

— Вы любите «Мускат»? — спрашиваю заинтересованно.

— Очень люблю, — улыбается она.

— Обещаю, приеду из совхоза, и… — говорю уже от самой двери, — обязательно вам расскажу свои впечатления!

Томной домовладелицы в зоне видимости не оказывается, и своё механическое печатающее чудовище я доставляю в комнату без происшествий. Заправляю в него листок бумаги, но работа категорически не идёт.

И этому есть объяснение. Уже второй день в Крыму, а в море до сих пор не окунулся. Решительно встаю из за стола и отправляюсь на пляж.

* * *

Несмотря на то что сейчас только конец мая, на ялтинских пляжах не протолкнуться, просто яблоку некуда упасть. Отдыхающие со всей страны заняли буквально все возможные места для пляжного отдыха.

Кто-то, кому было не жалко отдавать свои кровно заработанные, пользовались лежаками и зонтиками. которые тут сдавались в аренду, но таких было ничтожно мало по сравнению с теми кто просто загорал на полотенцах.

Я это не очень понимаю, какое удовольствие лежать голым телом на камнях, пусть даже и если между тобой и этими самыми камнями полотенце?

Да и вообще, практически все ялтинские пляжи, за исключением разве что Массандры, не отвечали моим представлениям о прекрасном.

Галька. кругом крупная галька, как впрочем и по всему крымскому побережью, ну кроме Евпатории, конечно.

Но там климат намного хуже чем в Ялте. Город-же в выжженной солнцем степи. Так что наличие песка не могло полностью компенсировать его недостатки.

На Массандре чуть-чуть не так. Здесь галька мелкая и ровная, и не надо прыгать горным козлом, рискуя повредить себе ноги.

Поэтому этот пляж и был самым полярным в городе, и местом притяжения не только огромного количества отдыхающих, но и шулеров всех мастей.

А еще,за время пока был инвалидом, я и забыл ощущения которые возникают когда идёшь голыми ногами по раскаленным камням. Хорошо хоть у меня были тапочки для плавания. Без них вообще беда. Пока дойдешь до воды ожог получить можно.

Но, несмотря на то что эта обувь пользовалась среди отдыхающих огромной популярностью, были и те кто ей пренебрегал. Притом и взрослые и дети.

Но это их дело.

Благодаря Щуплому деньги у меня были, поэтому своё первое посещение пляжа, как же я давно не был в подобных местах, я решил сделать комфортным и арендовал, с дикой переплатой, шезлонг и зонтик.

Только устроился с комфортом, разложил полотенце, засунул под лежак сумку в которой были нарезанные фрукты купленные поблизости и вода, как ко мне тут же подскочила какая-то дородная тетка с целым выводком детишек мал-мала-меньше.

— Ой, молодой человек, а вы что, один под зонтиком отдыхать будете?

Я нарочито медленно покрутил головой, и сказал:

— Ну да, вы что видите рядом со мной еще кого-то?

— Вы же не против если мы тоже им воспользуемся? Тут места еще полно а у меня дети к солнцу не очень привычные, первый раз на море.

— Мам, как это первый раз? — тут же сказал мальчишка лет двенадцати, самый старший, — я же в прошлом году в Артеке был, пока вы с папой и Машкой и Витькой в Сочи…

— Ой не слушайте его, — тут же перебила его маман, — он у меня фантазёр.

Если бы она мне так нагло в глаза не врала, я бы был совершенно не против, тем более что места действительно хватало. А так… а так я всё равно махнул рукой и сказал:

— Валяйте, но чур только не кричать у меня под ухом, — что я в самом деле, не отказывать же детям из-за их хабалистой мамашки.

В общем, спокойно полежать позагорать не выйдет. Хотя глупо этого ожидать от переполненного людьми пляжа на котором на каждом квадратном метре по два человека. Этакое огромное людское море. Но я не в обиде.

Тем более что долгое время, очень долгое. я был лишен и этого. Да и не так уж это и плохо.

Для какого-то социопата этот пляж был бы похуже одиночной камеры. Но я то не такой. Быть среди людей, хоть даже и отдыхающих на пляже. это тоже свое совё рода удовольствие. Видеть радостных, довольных людей, слушать детские крики и смех. Улыбаться красивым девушкам и видеть как они улыбаются в ответ. Чистый кайф.

Но еще большим кайфом было море.

Пусть оно похоже на суп с фрикадельками сейчас. Ну и пусть.

Тем более что всего-то и делов что поработать пару минут кролем. До того инцидента я был отличным пловцом, да и после тоже старался плавать.

Так что я отплыл до буйков и просто лёг на воду. Вдалеке от плескавшихся у берега и лежащих на гальке. Красота!

Еще и соседи оказались отличные. Буквально через пару минут в паре минут от меня остановился катамаран с целой тройкой прелестниц. Все как на подбор молодые, красивые, да еще и в одинаковых ярко-красных раздельных купальниках. Советская пляжная мода была что надо. Оставляла немало простора для воображения но и открывала многое. Если конечно обладательница купальника обладала соответствующей фигурой. Как у этих красоток.