Бальмануг. (не) Баронесса (СИ) - Лашина Полина - Страница 52

– Я... кхе, извиняюсь, эйра... – хмыкнул наглец, даже не пытаясь изобразить поклон, и вопросительно потянул интонацию в конце, видимо, желая узнать имя.

Но Хелен проигнорировала его намек и лишь коротко кивнула в ответ.

– Извинения приняты.

И да, она тоже и не пыталась назвать его эйром, хотя от него за версту несло не только алкоголем, причем не дешевым пойлом, но и великосветским пренебрежением к окружающему миру.

– Благодарю, – кивнула Хелен также онемевшему Джану, развернулась и пошла в сторону кухни.

В ушах шумело, в груди заполошно билось сердце. Зато в зале стало тише, и лишь тихие шепотки и прилипчивые взгляды провожали девичью фигурку. Однако стоило Хелен с прямой, как доска, спиной пройти мимо столов, как гости тут же возвращались к своим кружкам и гулянию.

– Баронессочка, как же это ты?! – испуганно выдохнула выскочившая Шелли, втаскивая Хелен в кухню, откуда уже выглядывали любопытствующие работницы. – Кто это?

– Не знаю, какой-то гуляка просто перебрал, перепутал... – устало сказала Хелен, и только потом на нее как цунами налетело осознание произошедшего.

"В Медвежьем углу?! Он сказал – в прошлый раз в Медвежьем углу?! О, боги! Так что, Хелен была с ним знакома?!".

Да, их с матерью трактир где-то у черта на куличках назывался "Медвежий угол". Или это просто досадное совпадение? Мало ли таких "Углов" по всему королевству натыкано?

Глава 23

Хелен затащили на кухню, усадили за столик в углу, сунули в руки кружку с теплым и сладким ягодным взваром. Марджи, бросив плиту, квохтала вокруг девушки, как наседка, потерявшая цыпленка. Потому что разносчицы уже донесли главной кухарке сплетню о стычке в зале.

Однако долго суетиться им не дали. Следом на кухне объявился насупленный Джан, и женщины разошлись по своим рабочим местам.

– Может, лучше их выгнать? – сразу спросил шитер, глядя с высоты своего роста на сидящую человечку.

– Зачем? Конфликт исчерпан, он извинился. Просто перепутал меня с кем-то... – Отмахнулась Хелен, но на душе у нее было не так спокойно.

"А если не перепутал? Если он действительно знал прежнюю Хелен по тому трактиру? И что за отношения у них были? – холодело в груди девушки. И она грела ладони об теплые бока кружки с напитком. – Как он говорил? Поласковее была? Или – опять сбегаешь? Что там у них в прошлом произошло?! Или он действительно ошибся и совсем не меня... то есть не Хелен имел в виду, даже если и был в том же Медвежьем углу? О! Что же мне теперь делать? И почему в памяти баронесски так много пробелов?! Во время болезни какие-то нейроны, что ли, отмерли?".

Как не пыталась девушка напрячь память, доставшуюся ей по наследству, та упорно молчала. И не признавалась, знает ли она, то есть Хелен этого подвыпившего нахала, или он ее с кем-то спутал.

– Больше в зал не выходи! – строго велел Джан, продолжаясь хмуриться.

– "Йа воль, герр комендант!" – нервно хихикнула Хелен, которую только начало отпускать после стычки с пьяным гостем.

Шитеры на нее уставились с еще большей опаской, но Хелен широко улыбнулась и перевела на нормальный... то есть Огертский язык:

– Да, командир, как скажете.

Шелли перевела полный удивления взгляд на Джана, а у того густые брови приподнялись да и застыли не на своем месте.

Хелен чуть было не рассмеялась.

– Ну ты же сегодня главный по столовой! Мы все должны тебя слушаться, – пыталась объяснить она Джану, пока шитеры окончательно не сломались, пытаясь понять "странную человечку".

Джан сделал вид, что принял такое объяснение, а Хелен поторопилась сменить тему.

– Ой, там же заказ на острое мясо навынос сделали! И еще народ интересуется, будет ли такое же потом, после мероприятия. Что скажете, еще парочку острых блюд мы можем добавить в меню на постоянной основе? За лимит по лицензии не выйдем? А голины будут нам продавать гулжу? Или где еще его можно взять? Говорят, просто так на рынке не продают.

Обсудив еще немного текущие дела, девушки ушли. Чтобы не проходить опять через зал, Шелли вывела Хелен во внутренний двор, где человечка поздоровалась с ребятами-голинами, что там тусили, а потом через служебную лестницу отвела на второй этаж в номер.

– И не побоялась ты ударить мужчину, баронессочка! – вздохнула Шелли, когда они оказались в номере вдвоем без посторонних ушей.

– Так я ж не думала тогда, поэтому просто не успела испугаться. – Пожала плечами девушка, честно признаваясь.

– А если бы он надумал ответить? Ведь люди зачастую жестокие! – Заламывала руки молодая шитера, неодобрительно качая головой на такие слова человечки.

– Тогда бы мы подрались, – опять нервно хихикнула Хелен. – На радость зрителям в зале. А вы могли бы билеты на такое зрелище продавать… а ну-ка, двое эйров дерутся!

И всё-таки рассмеялась, видя ошарашенное лицо шитеры. Пыталась успокоить подругу, убеждая, что эйр – а это был скорее всего эйр – вряд ли бы посмел поднять руку на девушку. Даже не столько из-за воспитания, сколько из-за сообразительности. Вдруг бы с него спросили потом, и совсем дураком надо быть, чтобы при свидетелях бить кого-то, не зная его статуса.

– Всё равно с мужчиной должен разбираться мужчина! – упорно спорила Шелли. – У вас, людей, всё неправильно! Вот и ты одна, почему без семьи? Почему ваши мужчины бросили...

Хелен поджала губы, и Шелли тут же смолкла.

– Извини, баронессочка! – мигом повинилась она жалобным тоном, что в исполнении рослой шитеры смотрелось чудно. – Просто у нас женщин не оставляют одних. Даже если у нее больше нет семьи, ее берут в другую семью.

Человечка молчала, отвернувшись в окно. У нее теперь тоже нет семьи. Прежняя, настоящая семья осталась в другом мире. И кто знает, может, они уже навсегда простились с ней прежней, похоронили то тело. А в этом мире родители этого тела сами умерли, прочая родня отвернулась. Именно что бросила, как ненужный хлам. Причем не только ее, но их с матерью – двух женщин, причем знатных женщин, таких уязвимых в реалиях этого жесткого общества и в целом неласкового мира.

– А знаешь что?! – вновь подала голос Шелли. – Я попрошу Шана, чтобы он принял тебя в нашу семью!

От такого заявления Хелен мигом вынырнула из минутки жалости к себе и кашлянула от неожиданности.

– Э-эм, Шелли, спасибо, конечно, но это слишком...

– Нет, ты не понимаешь! – Упорно стояла на своем шитера. – Мы и так за тобой присматриваем. Потому что нельзя девушке быть одной, да еще в таком большом и опасном городе...

– Кхм, спасибо, что присматриваете. Я вам очень благодарна, но...

– Ты не хочешь в семью шитеров? – Теперь Шелли обиженно поджимала губы.

– Хочу! То есть... я ведь такая... кхм, проблемная, – кое-как подобрала оправдания Хелен. – Я не хочу подставлять вас... своими выходками.

Не признаваться же, что она иномирянка, да еще в чужом теле. И хотя она получила память прежней баронессы, до сих пор у нее во многом чужемирные замашки. Которые запросто могут привести к новым конфликтам. Вот как сегодня. Хотя, с другой стороны, кто знает, что сегодня на нее нашло. По привычкам прежнего мира она скорее бы кулаком нахалу залепила, если отважилась бы драться, а не пощечины развешивала, как манерная девица.

Что у нее также не все документы оформлены как положено, что она намухлевала со свидетельством о смерти матери, чтобы избежать государственной опеки. И кто знает, к чему это приведет, если вдруг вскроется правда. К тому же она с подделанными документами не дома сидит, а имела наглость сунуться в королевскую академию! А вдруг именно здесь ее раскроют? Если не из-за документов, так из-за магии, которую она не чувствует, но которая должна быть у настоящей Хелен Бальмануг.

В животе скрутился неприятный узел.

Может, зря она затеялась с поступлением в академию? Сама себя поставила?

Может, надо было отсидеться где-то в тихом провинциальном городке, где цены невысоки, и тогда денег от Здоровяка Мдора хватило бы на пару месяцев? А там бы уже как-то сориентировалась?