Я тебя забуду (СИ) - Коваленко Мария Сергеевна - Страница 9

— Не у всех есть гора денег. — Демонстративно обвожу взглядом столовую.

Вечером я не смогла рассмотреть всю роскошь, голова была забита другим. А утром, пока местное чудище убивало в тренажерном зале боксерскую грушу, успела и дом обойти, и челюсть с пола поднять... раз десять.

— Не все с рождения живут в роскоши, — хмыкает Шаталов. — Некоторым приходится работать. И не красивой попкой, а этим. — Указательным пальцем он показывает на свой висок.

— Значит, у меня красивая попка? — Язык вновь опережает мозг. Просто фальстарт за фальстартом.

— Уверена, что готова обсудить? — Шаталов скалится в самой плотоядной улыбке, какую я когда-либо видела. — У меня, знаешь ли, по твоей вине вчера кое-что сорвалось. Боюсь, от теории могу слишком быстро перейти к практике.

В том, что он банально издевается, нет никаких сомнений. Куда мне со своими скромными выпуклостями до вчерашней фигуристой дамочки? Мы как земля и небо. Цифра «один» и цифра «восемь». Но все же заливаюсь краской и мысленно посыпаю голову пеплом.

— Вы не в моем вкусе, — ворчу себе под нос.

Чтобы занять рот и не выдать еще большую глупость, я глотаю горький, похожий на отраву кофе. Однако Шаталов будто и не замечает попытку спустить все на тормозах.

— А ты у нас, оказывается, эксперт, — произносит он, вставая.

И это звучит уже не как диагноз, а как эпитафия... для моей гордости.

***

После перепалки за завтраком в общежитие я собираюсь, как троянец на битву с персидским царем. Мысленно заклеиваю себе рот. Повторяю слова Вити, что на другую защиту лучше не рассчитывать. И пальцами кое-как расчесываю длинную светло-русую гриву.

Хочется казаться если не привлекательной и взрослой, то хотя бы нормальной и вменяемой. Но Шаталов на мои усилия не обращает никакого внимания. Всю дорогу он говорит по громкой связи с каким-то партнером. В пробках листает бумаги из серой папки, которую прихватил с собой в машину. А возле общежития создается впечатление, что сейчас он высадит меня и укатит в дальнюю даль, будто таксист.

Может, это было бы и неплохо. Но не успеваю я выйти из машины, как он тоже отстегивает ремень и прерывает телефонный разговор.

— Я сама схожу...

Страшно даже представить, что скажут соседки, увидев такую охрану. От сплетен и за год не избавлюсь.

— Самой тебе теперь лишь в туалет можно. И то пока не решу, что и это опасно.

— А у вас своих дел совсем нет? — Обхватываю себя за плечи, чтобы нельзя было взять ни за руку, ни под руку.

Любой нормальный мужчина понял бы. Но я же удачливая!

— Больше, чем ты можешь себе представить.

Горячая ладонь ложится на поясницу, и будто мы влюбленная парочка, Шаталов буксирует мою безвольную тушку к порогу общежития.

На глазах у комендантши, которая именно сейчас решила выглянуть в окно. Под зорким взглядом сплетниц с первого этажа.

— Вы кого-то убили, что так выслуживаетесь перед полицией?

Чтобы не привлечь еще чье-нибудь внимание, не сопротивляюсь. Внутри закручивает свои колечки смерч, спина в огне, однако шаг за шагом я иду к ступеням, как королева на эшафот — спокойно и уверенно.

— Кое-кто другой убил. И сейчас я очень надеюсь упечь этого другого на такой долгий срок, что он уже не выйдет, — огорошивает признанием Шаталов, когда мы синхронно переступаем порог.

Для признания, конечно, не место и не время. От неожиданности даже оступаюсь. Каблук скользит по мокрой, вымытой палубным методом плитке. В груди рождается крик «А-а!».

Но Шаталов не дает мне свободы даже в падении. Вместо пола мое лицо впечатывается в мужскую грудь. Вместо «А-а!» с губ срывается какой-то стон. И тот же разряд, что вчера вечером, прошибает от кончиков волос до пят.

Будто я громоотвод, созданный исключительно для ловли молний.

Словно глупая собачка, которую дрессируют с помощью электронного ошейника.

Глава 8. Опасный мужчина

— Есть хоть что-то, чего вы не можете?

— Оставаться бессильным.

Оставшаяся часть дня проходит намного легче, чем утро. После позорного визита в общежитие я уговариваю Шаталова отвезти меня в институт. И на удивление, этот цербер сразу же соглашается.

Мы паркуемся на стоянке для преподавателей, как раз недалеко от входа в главный корпус, и Марк, словно совершенно нормальный человек, желает хорошего дня.

Первые несколько секунд кажется, что ослышалась, что не может это чудовище желать чего-то хорошего... тем более — мне. Но потом шум за спиной заставляет забыть о новом охраннике, его словах и странных эмоциях, которые он вызывает.

За первую же лекцию мозги возвращаются на место. На переменах, вместо того чтобы думать о всяких брюнетках в чужих постелях, я разыскиваю Иру. На последней паре, вместо того чтобы слушать преподавателя, переписываюсь с Витей.

И первое, и второе немного успокаивает. Одна из общих подруг признается, что видела Иру за городом, в закрытом клубе, под ручку с каким-то парнем. Довольную и счастливую. Это не объясняет, почему подруга не берет трубку и не отвечает на сообщения, но моя тревога за нее спадает. Не одна, улыбается — и ладно.

Витя тоже радует. После визита мента и головорезов об общежитии все будто позабыли. Несмотря на поездку за вещами, никто не перемывает мне кости, не интересуется, куда пропала и когда вернусь.

Студенческая жизнь бурлит как обычно. Одна новость сменяется другой. Только в них больше нет меня.

Ни одной причины для волнения! Однако, стоит после занятий выйти из главного корпуса, эта самая причина, уже без пиджака, в рубашке с закатанными рукавами, ждет возле машины.

— Я могла бы добраться общественным транспортом. — Образ буки получается у меня в последнее время лучше всего. Аж самой противно.

— А я считал, что мы договорились. — Шаталов распахивает дверь своей черной как смоль бэхи и кивком приказывает: «Место!»

Краем глаза замечаю, как прохожие притормаживают рядом с нами. Оглядываются. Спиной чувствую любопытные взгляды. И как назло, не могу сделать ни шага.

Ума не приложу, сколько бы так простояла. Женский голос совсем близко заставляет очнуться.

— Вау, Лиза, а ты случайно не в общежитие сейчас? Можно с вами?

Одна из сокурсниц, Кристина, обгоняет меня и, натянув на пышной груди короткий топ, начинает гарцевать перед Шаталовым на по-стриптизерски высоких каблуках.

— Мы не в общежитие.

Еще секунду назад я и не собиралась садиться ни в какую машину, но тут уверенной походкой направляюсь вперед и плюхаюсь на пассажирское сиденье.

— А неважно куда! — машет рукой Кристина и еще сильнее выпячивает грудь. — Универ так достал, что я готова просто покататься. Хоть до метро, хоть до трамвайной остановки.

Серые глаза однокурсницы без всякого смущения скользят по фигуре Шаталова. Пухлые губы искривляются в трудолюбивую уточку.

От такого откровенного напора мне становится противно. Нет ни одного сомнения, что Шаталов согласится на это щедрое предложение. В конце концов, дичь сама летит в руки. Даже напрягаться не стоит.

Но будто и не слышал ничего, Марк обходит машину, садится на свое место. И лишь когда шустрая женская ладонь касается дверной ручки, ненадолго прерывает молчание.

— В расписании сегодня ни одной оргии, — холодно сообщает он, опустив стекло. — Мне вполне хватит твоей подружки.

Если бы словами можно было убивать, это был бы расстрел. Причем массовый. От стыда я не могу выдавить Кристине даже несчастное «Пока». А когда Шаталов заводит двигатель, равняюсь цветом румянца с флагом СССР.

— Вы вообще можете думать о чем-то, кроме секса? — шиплю, как только речевой аппарат отходит от контузии.

— С недавних пор в моем доме поселилась одна языкастая особа, из-за которой секс временно под запретом.

— И... вы это делали во всем доме? — Я нервно сглатываю, вспоминая уютную гостевую комнату, где провела сегодняшнюю ночь.