Покоривший СТЕНУ 6: Пламя внутри (СИ) - Мантикор Артемис - Страница 27

Нет, судьба связала их слишком тесно. Спасибо терминалу парадоксов, позволившему волхву вернуть частичку прежнего себя. Обитатели астрала помнят своих гостей, в каком бы воплощении они к ним не приходили, и не могли не вспомнить того, кого некогда называли братом.

А вскоре эта тайна открылась и Нэссе, благодаря ему самому. Его новый класс позволяет манипуляции с памятью и ещё очень многое, о чём не стоит знать никому, кроме них. Чудо, что в этом секторе никто не знает о классе волхва и его возможностях. Принятое ещё без памяти решение выбрать самый редкий и неизученный класс, оказалось для них судьбоносным.

Каков был шанс, что кто-то из них двоих вновь вступит на тот же путь, что и прежде, и стихийные планы вернут им память? Один к шестнадцати для каждого. Нэсса так и не встала на путь высшей суккубы, кем была прежде. Но коты — воистину владыки удачи, и для Хантера это чудо стало реальностью. Дети астрала признали его право быть среди них.

Оставалось лишь решить, какой путь им избрать дальше, в своём новом воплощении.

Пока что они с возлюбленной сошлись лишь в одном — что бы не случилось, они никогда больше не пойдут против Ивента. И попытаются остановить каждого, кто решится на подобную глупость.

Но сейчас перед ними был кто-то из высших джокеров. Скорее всего пожиратель цепей, ассимилятор или страж переходов. С их силами стоило бы бежать, но если это кто-то из них, то эта тварь не упустит свою добычу. А значит, им придётся выложиться на полную, даже если придётся раскрыть парочку козырей, о которых никому не стоило бы говорить… никогда.

11. Колода, в которой нет карт, кроме джокеров

— Арк… — тихо произнесла Тия.

Тем самым особенным голосом, который означал большие неприятности.

— Не сейчас! — крикнул я, всеми силами пытаясь не потерять сознание. Как бы я не пытался замедлить скорость передачи маны, растянуть запас своих источников, хлынувших усиливать ауру обогрева, было почти невозможно.

Голова закружилась. Из носа, глаз и ушей хлынула кровь от многочисленных внутренних повреждений. Всё вокруг поплыло и лишь понимание, что от меня сейчас зависят жизни всей группы, заставляло держаться.

Я буквально упал посохом на вершину дерева, с силой вбивая его в обломок верхушки ствола. Тело дендроморфа отозвалось болью и непониманием. Я сжал зубы и силой магии крови и властью создателя приказал отдать мне свою силу.

По дереву прокатились трещины. Существо разделило со мной свою ману и свою боль.

Проклятую боль, о которой я думал забуду с появлением способностей Альмы.

Когда приходит по-настоящему сильная боль, что сводит все мышцы, все мысли отступают прочь. Большинство людей даже не догадывается, какие в жизни возможны оттенки боли, доводящие до исступления. Реальность свернулась до одного только чувства всепоглощающей боли, а следом и ещё большего страха.

Гигантское дерево умирало. Умирало мучительно и прекрасно осознавало это.

Но иного выбора не было.

Просто не было.

Спустя бесконечно долгие пару мгновений, показавшихся мне вечностью, я наконец сумел разорвать контакт и замедлить истечение маны из дерева.

Дрожащими руками я отпустил посох, приходя в себя. Наконец обернулся к девушке, но слова потерялись сами собой. Тия дрожала от ужаса, а перед ней из тумана выходил шестиметровый результат бурной брачной ночи у Ктулху с трёхглазой вороной.

Из перевёрнутого вертикального клюва вывалился длинный язык. Тварь подняла когтистую, покрытую перьями лапу, и на ней возникла чёрная воронка, за секунду разросшаяся до метрового чёрного комка шевелящихся тел, и швырнула его в нашу сторону.

Чёрный шар разорвался десятками птицеподобных чудовищ, ощетинившихся множеством хищных клювов и обросших светящимися призрачными глазами.

Клокочущая масса столкнулась с куполом света. Змеиные глаза алхимика засияли выжигающим сиянием. Он расставил руки в разные стороны, а из заплечной сумки стремительной молнией вылетела обновлённая книга.

Разбившиеся о барьер монстры рассыпались множеством одиноких крылатых гадов, что всеми силами принялись биться в защиту, истощая запас маны Мерлина. Маг лишь выиграл нам немного времени, чтобы у нас была пара секунд найти способ убить эту тварь.

Миг, и купол треснул, а в дыру ринулись юркие тела безглазых уродов с длинными многозубыми клювами.

Крылатые угри проникали внутрь, готовясь рвать и пожирать, но столкнулись с ушедшим в рывок Рейном. Обратившись в камень, он вбил кулак в подбородок чудовища, что-то выхватил в черепушке, вырвал и сразу же перешел в форму спектра, пропуская мимо удар когтистой лапой.

В таком виде он снова ушёл в рывок, пересекая разделявшее нас с неведомой нечистью расстояние, выхватил свой любимый полуторник, засиявший узнаваемым белым янтарём крови спектров, вновь стал камнем и ударил монстру в грудь.

Но хищная тварь умудрилась его перехватить и с силой ударить о каменный пол. Причём страж успел в последний момент снова стать спектром, но существу, похоже, было плевать. Оно прекрасно могло бить его в любой форме.

Три луча света из глаз монстра скрестились на теле Рейна, а, вмиг почерневший, длинный язык выстрелил и пробил фигуру спектра.

В этот момент в левый глаз монстра ударилась игла «эльхионы». Брызнула светящаяся кровь, и монстр чуть дёрнулся. Затем ему в грудь ударился громадный меч пересобранной в терминале синеволосой механической девы.

Оружие тварь перехватила лапой и попыталась выдернуть, но механизм не отпустил его, даже оторвавшись от земли. Более того, отведя левую руку, бот ударил яркой вспышкой алого света ионитов.

Ослеплённая тварь издала странный звук, напоминавший шипение и кряхтение одновременно. Затем взмахнуло разом пятью крыльями за спиной и бесшумно исчезло. Лишь волна сильного ветра отбросила куклу вместе с клинком и подкинула поближе к нам Рейна.

БАМ!

Остаток купола Мерлина взорвался всполохом солнечных искр, и тварь приземлилась рядом со мной, рассыпая по пути множество чернильных перьев. Но ни одно перо не достигло земли, — каждое обернулось птицеподобным чудовищем.

Передо мной выросли словно из ниоткуда две серые твари, напоминавшие обтянутый синеватой кожей скелет человека, у которого ноги в области ступней переходили в подобие птичьей лапы, а руки расслаивалась на три уродливых когтя по полметра каждый. Наверху же вместо головы была длинная, покрытая перьями-лезвиями вытянутая шея угря, на которой был длинный и тонкий, полный зубов, рот хищника. Глаз, ушей или носа монстр не имел.

Выгнувшись длинной подвижной шеей, монстр попытался вгрызться мне в плечо. И поспеть за тварью не смогли даже разогнанные форсажем рефлексы. Удалось лишь немного сместиться, чтобы ослабить удар.

Покров каят имел неприятную особенность. Он воспринимал как атаку только то, что летит в него с заметной скоростью, включая замах меча или лапы в ближнем бою. Но вот такие укусы, когда враг сперва подступал на сверхблизкую дистанцию, и атаковал, пытаясь обхватить меня всем телом — артефакт почти всегда пропускал.

Взбрызнула кровь. Острые зубы впились в плечо, готовясь выхватить внушительный кусок мяса. Но кровь будущего дендроморфа ему по душе не пришлась.

А в следующий момент голову летуна пробил насквозь майр.

Перехватив клинок, я пинком отбросил от себя слабеющую тварь и с разворота снёс монстру голову.

Второй точно такой же юркий ублюдок попытался атаковать меня в бок, но его встретила птичья лапа Тии.

Крыло девушки засветилось, и монстра прибила к полу слабость, не позволявшая даже стоять на ногах.

— Эстусы. На девять часов, — бросила девушка.

Что это за твари я понятия не имел, но спустя миг увидел троицу полутораметровых мускулистых тел с грубой башкой, состоящей из одного лишь уродливого клюва со множеством хаотично растущих прямо на нём зубов и зазубрин. Мускулистые руки переходили в короткие, но мощные крылья, которыми тварь пользовалась в бою, одновременно как палицей и как саблей. Сил у монстра было достаточно, чтобы пробить череп одним таким ударом, а обратной стороной рубил, словно клинком.