Парни из Билокси - Гришем (Гришэм) Джон - Страница 37

Примерно в половине восьмого судья Олифант наконец смягчился и закрыл слушания первого дня. Поблагодарив присяжных, он попросил их вернуться завтра к восьми утра и продолжить работу.

Первым свидетелем Джесси во вторник утром был профессор в области гражданского строительства из штата Миссисипи. Используя увеличенные схемы и карты, он отследил маршрут урагана, когда он обрушился на берег, а «глаз бури» прошел между заливом Сент-Луис и перевалом Кристиан. Используя данные, полученные во время шторма, а также задокументированные свидетельства очевидцев, он провел присяжных по пути штормового нагона. Он оценил его высоту от двадцати пяти до тридцати футов[12] в районе маяка Билокси, самой известной достопримечательности города, и показал большие фотографии полного разрушения участка шириной в полмили между пляжем и железнодорожными путями. За железнодорожной веткой, находившейся на высоте десяти футов[13] над уровнем моря, волна ослабла, поскольку вода растеклась по большей площади. В миле от берега высота нагона все еще составляла пять футов, и волну гнал вперед шквальный ветер. В районе Билокси, где проживали истцы, высота волны не превышала уже двух-трех футов и зависела от неровностей ландшафта. Профессор изучил тысячи фотографий и видеозаписей, сделанных впоследствии, и пришел к выводу, что три дома, о которых идет речь, находились за пределами последней досягаемости волны. Конечно, в низинах наводнение было сильным, но до Батлер-стрит вода не добралась.

Симмонс Уэбб оспорил выводы специалиста, возразив, что на самом деле никто не знает, где закончился штормовой нагон. «Камилла» нанесла удар посреди ночи. Снимать ураган в момент его пика было невозможно. Свидетели отсутствовали, потому что никто в здравом уме не стал бы выходить на улицу.

Имелось известное видео, на котором телеведущий прогноза погоды вел репортаж с автострады номер 90 в половине восьмого вечера. Ветер был «всего сто тридцать миль в час»[14] и продолжал набирать силу. Хлестал жуткий дождь. Затем ведущего сбил с ног мощный порыв ветра и потащил по разделительной полосе. Оператор снимал около трех секунд, как тот кувыркался на шоссе, а потом его самого опрокинуло на землю. Никаких других известных видеозаписей, на которых какой-нибудь сумасшедший ждал встречи с «Камиллой» так поздно, не существовало.

К полудню Джесси закончил свою часть выступления. Его, как и других, выводили из себя занудные дискуссии между Симмонсом Уэббом и его главным свидетелем, экспертом по ущербу от ураганов, работавшим в Американской страховой лиге в Вашингтоне. Доктор Пеннингтон всю свою жизнь копался в обломках, фотографировал, измерял и иным образом исследовал ущерб, нанесенный домам и другим зданиям сильными ураганами. После сбивающей с толку лекции о фактической невозможности узнать наверняка, был ли кусок строительного материала поврежден ветром или водой, он приступил к высказыванию противоречивых выводов по рассматриваемым случаям.

Если целью Уэбба с доктором Пеннингтоном было посеять сомнения и запутать присяжных, то им это блестяще удалось.

Двумя месяцами ранее Джесси два часа допрашивал эксперта под присягой и пришел к выводу, что тот произведет ужасное впечатление на любого жителя округа Гаррисон. Доктор был нудным, напыщенным и кичился своей ученостью. Хотя он уехал из Кливленда несколько десятилетий назад, до сих пор сохранил свой гнусавый резкий акцент верхнего Среднего Запада, который для всех жителей южнее Мемфиса был как скрип ножа по стеклу.

Когда Уэбб посчитал, что ему удалось озадачить присяжных, он передал свидетеля для перекрестного допроса Джесси, и тот вышел, чтобы разобраться с ним по полной. Он быстро установил, что доктор Пеннингтон проработал в компании АСЛ более двадцати лет; что эта самая АСЛ была организацией, финансируемой страховой индустрией для исследования всего подряд, от поджогов до безопасности автомобилей и уровня самоубийств; что подразделение АСЛ участвовало в лоббировании конгресса для получения большей защиты; что АСЛ часто привлекалась для оппонирования группам по защите прав потребителей по поводу законодательства; и так далее. После получасового допроса эксперта эта организация казалась настоящим воплощением зла.

Почувствовав, что присяжные начали терять терпение, Джесси решил нанести последний удар. Он спросил доктора Пеннингтона, сколько раз ему приходилось давать показания по делам об ураганах, когда речь шла о «ветре против воды». Тот самодовольно пожал плечами, будто их было слишком много, чтобы припомнить. Тогда Джесси спросил, как часто он говорил присяжным, что ущерб был нанесен ветром, а не водой.

Доктор Пеннингтон, явно колеблясь, бросил взгляд на Уэбба, не зная, что ответить. Джесси подошел к своему столу, похлопал по стопке бумаг толщиной не менее восемнадцати дюймов[15] и сказал:

— Ну же, доктор Пеннингтон. У меня есть все ваши показания прямо здесь. Когда вы в последний раз давали показания в пользу держателя полиса, а не против него? Когда вы в последний раз пытались помочь пострадавшему от шторма? Когда в последний раз высказывали мнение, противоречащее интересам страховой компании?

Доктор Пеннингтон замялся, подбирая слова. Прежде чем он успел ответить, Джесси заявил:

— Я так и думал. Вопросов больше нет, ваша честь.

Присяжным были переданы три дела в десять минут пятого. Судебный пристав проводил их в совещательную комнату, куда им принесли кофе и пончики.

Через двадцать минут они вернулись. Большинство даже не успело доесть свои пончики, а адвокаты и зрители посетить туалет, когда судебный пристав сообщил Олифанту, что вердикты вынесены.

Все заняли свои места, и он прочитал записку старшины присяжных. Присяжные вынесли решение в пользу всех трех истцов и присудили выплатить Томасу Луна одиннадцать тысяч триста долларов; восемь тысяч девятьсот долларов Оскару Лэнски и тринадцать тысяч восемьсот долларов Полу Никовичу. Кроме того, присяжные обязали ЭРА выплатить истцам по семь долларов в день в качестве расходов на проживание, как записано в полисе, за все сто девяносто восемь дней, прошедших со дня повреждения их домов. В довершение ко всему ко всем подлежащим истцам выплатам добавлялась пеня в размере пяти процентов годовых на весь период, начиная с 17 августа, то есть дня, когда разразился ураган.

Другими словами, коллегия присяжных присудила удовлетворить целиком и полностью все требования, которые содержались в подготовленных Джесси исках, и наверняка увеличила бы сумму выплат, будь это в ее власти.

Пригласив в кабинет адвокатов, судья Олифант снял мантию и предложил им сесть. Двухдневное испытание было утомительным. Суды присяжных всегда требовали большой отдачи сил, но переполненный зал суда и предстоящие слушания усиливали напряжение еще больше.

— Хорошая работа, ребята. Я не сомневался, что мы сможем управиться за два дня. Есть идеи, как упростить следующий раунд?

Джесси хмыкнул и посмотрел на Симмонса Уэбба.

— Конечно. Просто скажите своему клиенту заплатить по искам.

Уэбб улыбнулся и ответил:

— Ну, Джесси, вам же известно, что адвокат не всегда может указывать клиенту, что делать, особенно если у того много денег и он ничего не боится.

— Так как же нам их напугать?

— По моему опыту, эти компании делают то, что хотят, не считаясь ни с чем.

Судья Олифант заметил:

— Я уверен, где-то в недрах ЭРА есть группа актуариев, которые все посчитали и сказали большим боссам наверху, что будет дешевле отклонить все требования и оплатить судебные издержки. Я прав, мистер Уэбб?

— Судья, я не могу обсуждать процесс принятия решений моего клиента. Даже если бы и знал. А знать, поверьте, не хочу. Я просто делаю свою работу и получаю за нее деньги.