Парни из Билокси - Гришем (Гришэм) Джон - Страница 38

— И вы отлично с этим справляетесь, — похвалил Джесси из вежливости. Он по-прежнему был невысокого мнения о тактике Уэбба в зале судебных заседаний.

Судья обратился к Джесси:

— И у вас есть еще три готовых к рассмотрению дела?

— Давным-давно, судья.

— Хорошо, мы начнем в восемь утра.

При поддержке благожелательно настроенного судьи конвейер судебных разбирательств Джесси заработал в полную силу. За первые две недели марта он провел одиннадцать дел против ЭРА и выиграл их все. Это стало серьезным испытанием, и, когда оно закончилось, все были так переутомлены, что понадобился перерыв. Уэбб и его команда поспешно уехали обратно в Джексон, надеясь никогда больше не возвращаться в Билокси. Судья Олифант занялся рассмотрением других неотложных дел. Джесси вернулся в свой офис, чтобы разобраться с другими клиентами, чьи дела не были связаны с последствиями урагана, но это оказалось практически невозможно. Чем больше судебных процессов он выигрывал, тем чаще о нем писали в «Галф-Коуст реджистер» и тем количество людей, стучавшихся в его дверь, все росло.

Приговоры приносили удовлетворение в профессиональном и моральном плане, но никак не в финансовом. Джесси не удалось выжать ни цента ни из ЭРА, ни из других крупных страховых компаний, отказывавшихся урегулировать споры в досудебном порядке. Некоторые страховщики помельче, испугавшись, предпочитали прибегнуть к досудебному урегулированию, так что какие-то деньги все же поступали. У него была почти тысяча требований к девяти компаниям на получение оплаты по результату. Вместо гонорара в одну треть от суммы иска, который обычно просили за свои услуги адвокаты, Джесси соглашался на двадцать процентов. Однако при расчетах он не мог себя заставить взять деньги у клиентов, столь много потерявших, и снижал оплату до десяти процентов.

Позже в том же месяце Джесси, его бюро и клиенты получили удручающее уведомление от Симмонса Уэбба о том, что ЭРА обжалует вердикты в Верховном суде штата Миссисипи, где рассмотрение апелляций обычно занимает два года. Это было неприятное известие, и Джесси позвонил Уэббу в Джексон, чтобы выразить протест. Уэбб, который относился к нему все с большей симпатией, объяснил, что лишь выполнял указания своего клиента.

Затем Джесси связался с судьей Олифантом, только что узнавшим об апелляциях. В частной беседе они ругали последними словами и ЭРА, и страховую отрасль в целом.

В конце марта судья нашел окно в расписании своих слушаний и уведомил стороны, что назначает еще три судебных процесса, которые начнутся в понедельник тридцатого числа. Посчитав это поспешным и неправомерным, Уэбб выразил недовольство, на что Олифант посоветовал ему привлечь к работе своих многочисленных талантливых подчиненных и перестать жаловаться. Никто не испытывал сочувствия к крупнейшей юридической фирме штата. Уэбб со своей командой явился, вновь был выпорот, как и в первых одиннадцати слушаниях, и уполз обратно в Джексон, поджав хвост.

После двухнедельного перерыва наступило время очередного раунда. Судья Олифант выразил обеспокоенность тем, что в округе Гаррисон они уже исчерпали возможность найти присяжных в соответствии с требованиями закона. Слишком у многих в округе были конфликты интересов и эмоциональная вовлеченность в суть происходящего. Он решил перенести следующие слушания в Уиггинс, главный административный центр округа Стоун, что в сорока милях севернее Билокси. Возможно, там им удастся найти более объективных присяжных.

Но это было маловероятно. «Камилла» все еще относилась к урагану третьей категории, когда пересекла границу округа и нанесла в Уиггинсе и его окрестностях ущерб на сумму двадцать миллионов долларов.

Шестнадцатого апреля судья Олифант потратил долгие восемь часов, чтобы отобрать из списка кандидатов в присяжные двенадцать человек, которым он мог доверять. Не то чтобы это имело значение. Порядочных людей из округа Стоун страховщики возмущали не меньше, чем их южных соседей, и пощады от них ждать не приходилось. За десять дней в суде были рассмотрены семь дел, и все оказались выиграны истцами.

Уэбб, потерпев поражение, сообщил Джесси, что его последняя партия приятных маленьких вердиктов также будет обжалована.

Уиггинс находился на полпути к Хаттисбергу, где Кит Руди заканчивал учебу в Университете Южного Миссисипи. Вместо посещения занятий и ухаживаний за девчонками у бассейна он проводил время в зале суда в Уиггинсе, делая заметки, наблюдая за присяжными и постигая тонкости судебного разбирательства. Его приняли на юридический факультет Университета Миссисипи, и он начал там обучение, поступив в летнюю школу. Кит намеревался начать работать в фирме отца менее чем через три года.

После двадцати одного рассмотрения в зале суда того, что можно считать «незначительными требованиями», стало понятно следующее: во-первых, Джесси Руди не отступает и при необходимости сможет вести тысячу дел; во-вторых, при рассмотрении апелляций он будет биться до конца, отстаивая вынесенные вердикты; в-третьих, хотя он разбивал в пух и прах адвокатов защиты и добивался известности, его стратегия не давала желаемых результатов. ЭРА, похоже, это ничуть не смущало — там, в Чикаго, конечная прибыль страховщиков была надежно защищена воздвигнутыми редутами, в то время как их клиенты по-прежнему жили под прохудившимся брезентом вместо крыши и с черной плесенью на стенах. Недовольство клиентов росло. А сам Джесси был на грани срыва.

В течение нескольких месяцев Джесси не давал покоя судье Олифанту, обращаясь к нему как письменно, так и в частных беседах, чтобы тот позволил ему подать иск о выплате штрафных убытков. Намерения крупных страховых компаний были выявлены в открытом суде: они решили отрицать все законные требования, игнорировать страхователей и запугиванием принуждать их к подчинению, а затем прятаться за уловками лучших юристов, которых только можно купить за деньги. Все это говорило о недобросовестности и могло послужить основанием для наложения штрафных санкций. Джесси нужен был шанс вытащить на свет божий руководство ЭРА, после чего все должно было измениться.

Судья Олифант слыл традиционалистом с консервативными взглядами на возмещение ущерба. Он никогда не позволял поднимать вопрос об убытках, присуждаемых в порядке наказания, и сама мысль, что адвокаты запустят руку в активы компании, чтобы получить больше, чем было потеряно, вызывала у него отвращение. Не верил он и в то, что штрафные убытки смогут кого-то отвратить от неправомерного поведения в будущем. Но его возмущали действия страховых компаний, и он с состраданием относился к страхователям, с которыми так безобразно обращались. В конце концов, судья согласился и дал Джесси зеленый свет.

Симмонс Уэбб был шокирован таким развитием событий и пригрозил подать промежуточную апелляцию в Верховный суд штата. В Миссисипи штрафные санкции были неслыханной практикой.

Судья Олифант убедил его, что это было бы ошибкой.

Этот иск был одним из многих, поданных Джесси против ЭРА, только речь в нем шла о более серьезном ущербе по сравнению с другими. Дом был непригоден для жилья, и подрядчик оценил ремонт в шестнадцать тысяч четыреста долларов. Джесси сразу взял быка за рога. Когда на кафедру был приглашен первый оценщик, Джесси показал ему серию увеличенных фотографий поврежденного дома. Молодому человеку явно посчастливилось не участвовать раньше в судебных слушаниях, но недостаток опыта сослужил ему плохую службу. Он принял вызов адвоката участвовать в своеобразном спарринге и заглотил достаточно наживок, чтобы точно не сорваться с крючка. Просматривая одну фотографию за другой, оценщик определял причину повреждения стен, пола и дверей как затопление штормовым нагоном, после чего Джесси попросил его объяснить, как такое возможно, если доказано, что волна не добралась до дома. Стало очевидно, что оценщик говорил так, как ему велело начальство.