Здесь вам не клан 6 (СИ) - Бадевский Ян - Страница 48

На сей раз пауза затянулась.

Увидев, что стакан правителя опустел, я сходил за графином и наполнил его повторно. Император благодарно кивнул. Себе я тоже добавил немного морса.

Судя по всему, в доме постоянно хозяйничает кто-то из тайной канцелярии. То морс появится, то мусор утилизируют. Да и запасы круп никогда не иссякают. Ай, что там крупы… В холодильнике регулярно обнаруживаются свежие овощи для салата, зелень и фрукты. Морозилка забита мясом. Вещи сложены в аккуратные стопочки, кое-что постирано. Меняется постельное бельё, производится уборка. Прямо элитная вилла, а не медвежий угол для тех, кто прячется от преследования.

— По логике госбезопасности, — мрачно произнёс царь, — я должен тебя арестовать, посадить под замок, нацепить браслеты и держать подальше от людей. Ты хоть понимаешь, к чему могут привести подобные… коррекции?

— Битва произойдёт в 1868 году, — спокойно возразил я. — Летописцы ничего не заметят.

— Угу, — буркнул Николай, прикладываясь к стакану. — Я знаю. Читал рапорт Голицына. Твой отец нервничает, порывается с тобой поговорить.

— А он читал мои отчёты?

— Само собой. Это его прямая обязанность.

— Тогда мне нечего сказать. Если мы с Брукс не остановим Алана Нуриева, «Эскапизм» будет возрождаться подобно Фениксу. И однажды мы… или наши потомки… потерпим поражение.

Император задумчиво кивнул.

— Я всё понимаю, Максим. И поддерживаю вашу команду. Вопреки мнению своих генералов, между прочим. Но я пришёл… с несколько неожиданной, как тебе может показаться, просьбой.

— Да, Ваше Величество.

— Возьми меня к себе в ученики.

Стакан с морсом застыл на половине пути к моему рту.

— Вы… серьёзно?

— Романовы издавна умеют замораживать время, но развить свой Дар до твоего уровня мы… хм… так и не сумели. Открою тебе небольшой секрет. Я, как и большинство моих предков, отношусь к смешанному классу. Мой род — хрономаги и менталисты в одном флаконе. Что и позволило династии возвыситься, чего греха таить.

— Вы правите более трёхсот лет.

— Ай, брось. Нас могли скинуть в начале двадцатого века, когда укрепились старейшие кланы. Ты не представляешь, насколько мы были слабы. Выручил евгенический отбор… и легализация многожёнства, само собой. Мы по всей империи искали учеников Основателя. Одарённых девушек, умеющих притормаживать время. Однажды роду повезло, и мы наткнулись на юную особу, обладавшую почти всем спектром известных магических техник, но разорвавшую связь со своим наставником. Так появился ребёнок, выживший при инициации в ранге мастера. Этот ребёнок умел читать мысли, управлять людьми и замораживать хронопоток. С тех пор мы и культивируем эти направления.

— Ученица Основателя… — мне стало не по себе. — С ней всё в порядке?

— Не переживай, она в ваших списках не значилась, — успокоил меня царь. — Да и никто бы не одобрил такую операцию.

Я посмотрел вдаль.

Солнце уже начало слепить глаза.

— Как получилось, что вы не умеете путешествовать во времени, Ваше Величество?

— Никто из нас не умел, — пожимает плечами император. — Сколько себя помню. Десятилетиями мы полагали, что это невозможно… а потом объявились первые отчёты из тайной канцелярии. Нераскрытые дела, фигурантами которых были путешественники во времени.

— И вы решили, что это угроза, — догадался я. — Создали Особый отдел, ваши чудесные санатории…

— Вот только не надо передёргивать, — в голосе императора появилось раздражение. — Особый отдел существовал чуть ли не с самого появления одарённых. Мы его… доукомплектовали. Напрягли учёных, снабдили разными… инструментами. Арманаторы, браслеты-подавители. Да ты и без меня в этой кухне разбираешься.

Пауза.

— А что касается санаториев, — продолжил Романов, — так ведь, дело государственной важности. Мы изучали магию времени, хотели лучше понять принципы. И как бы ты поступил на нашем месте? Позволил разгуливать на свободе волшебникам, способным уничтожить всё сущее за секунду?

Как любят сильные мира сего прикрываться государственной важностью! Чуть что — радеют о стране, пекутся о подданных. И никто не хочет ставить себя на место ничтожных единиц, попавших под пресс тайной канцелярии. Мысли и чувства тех, кому не повезло с «запретным» даром, попросту никого не интересуют. Лес рубят, щепки летят.

Вслух я сказал иное:

— Да, Ваше Величество. Это разумно.

— Ты забываешь, что я менталист, — хмыкнул Николай. — Блок поставил, но я отслеживаю эмоции.

— Поэтому я их не убрал.

— А ты дерзкий.

— Если вы хотите стать моим учеником, надо привыкать. Ответьте мне на один вопрос, если не затруднит.

— Хоть на десять вопросов.

— Зачем вам это умение?

Романов задумался.

— Только не говорите про силу рода и вопросы национальной безопасности, — добавил я. — Если мне удастся одержать победу, «Эскапизм» исчезнет. Нет причин вмешиваться в своё прошлое.

Император хотел что-то сказать, но передумал.

— Я вот о чём, — продолжаю бить в нужную точку. — Темпоральные искажения — тонкая вещь. Можно породить целую вселенную… или уничтожить свою. Даже МОР ошибается. При его-то вычислительных мощностях… У вас появится искушение разделаться со своими политическими противниками. Возможно, до их рождения. Поставить удобного президента в Содружество. Развалить правящую византийскую династию… Куча вариантов! И кланы в своей стране будут послушнее, так ведь?

Николай молчал.

— Есть выражение: абсолютная власть развращает абсолютно. Однажды вы запустите темпоральный шторм, который снесёт вашу династию вместе с ближайшими окружением. И это в лучшем случае. Я бы не стал рисковать.

— Но ты умеешь это делать, — прорычал царь. — Ты, Кимберли, ваши ученики. И все эмиссары, которые застрянут здесь после падения концерна.

— Да.

— А это означает, что после победы вы станете самыми могущественными людьми в империи. Могущественнее правящего дома, кланов и всех, кого я знаю. Эта власть не развращает? Тебе не кажется, Витя, что нужен паритет?

Я очень хорошо понимал, к чему клонит хитрый лис. Как только я обучу Романовых путешествовать во времени, они постараются в сжатые сроки убрать всю нашу команду. Будут вылавливать по одному. Начнут с тех, кто родился в этом мире, а потом и до меня с дублем попробуют добраться. Как вариант — возьмут в заложники Лизу и предложат пожертвовать собой ради дочери. Или запрут в санаторий, обложив артефактами. Вот оно, моё будущее. Смерть и забвение, а вовсе не головокружительная карьера в высших эшелонах власти.

Герой должен сделать своё дело.

И уйти с дороги.

— Нет, Ваше Величество, — уношу полупустой графин в холодильник и бросаю через плечо. — Я отказываюсь вас учить.

— Что? — взревел император.

Я услышал звук бьющегося стекла.

Разгневанный правитель швырнул стакан на пол.

Обернувшись, встречаюсь взглядом с лидером правящего дома. И спокойно произношу:

— Я не буду вас учить. Попробуете причинить вред мне или моей семье — умрёте. Более того, погибнет любой, кто встанет у меня на пути. Будь то мой отец, Голицын или кто-нибудь из ваших генералов. Я предупредил.

Экипаж въехал на территорию имения, которое формально принадлежало некоему Уильяму Грейтсу, судовладельцу и эсквайру. В реальности, как вы понимаете, никакого Грейтса и в помине не было.

Я расплатился с извозчиком, спрыгнул на мощёную камнем дорожку и подал руку Кимберли.

Брукс с достоинством и лёгкой манерностью снизошла до того, чтобы почтить господина Грейтса своим присутствием.

Новый Свет позволил нам одеться с некоторыми вольностями, и всё же маскарад был ещё тот. Я — в жилете, сюртуке с широкими лацканами, мешковатых брюках и чёрных ботинках. На голове — шляпа, смахивающая на паровозную трубу. Кимберли — в кринолине, с высокой причёской, которую ей укладывали целый час дворцовые стилисты-реконструкторы. Ей было хуже, чем мне, учитывая мягкую осень Западного Побережья.