Мурный лохмач (СИ) - Преображенская Маргарита - Страница 36

У фонтана оборотень остановился, примериваясь, как лучше подобраться к статуям нимф, которые активно пили воду из кувшинов. В шутку он так и назывался: фонтан сильно пьющих нимф. В складках одежд одной из них должна была храниться записка Клодины. Базиль осторожно, чтобы не упасть в небольшой водоём, пробрался к статуям, каждая из которых выглядела как настоящая девушка в человеческий рост. После того как записка была найдена и прятана в карман, Базиль живописно расположился между нимфами, обняв каждую за талию, и сказал, философски глядя вдаль:

– Всё, как в жизни: две нимфы и сатир.

В этот момент одна из нимф крепко сжала его запястье в своей мраморной руке и строго сказала:

– Вы арестованы, гражданин сатир! Пройдёмте!

Базиль удивлённо взглянул на неё и рассмеялся.

– С каких это пор сатирический подход к любви стал преступлением?! – спросил он, но нимфа промолчала в ответ, крепко сжимая его руку в своей.

К тому же постамент, на котором стояли статуи и сам Базиль, неожиданно пришёл в движение, быстро опускаясь под воду, будто норовя утопить всех находящихся на нём.

– Эй! – вскликнул оборотень, тщетно пытаясь высвободить руку. – Мы так не договаривались! Вы перепутали! Я же сатир, а не русал!

Статуи обычно оживали только в одном случае: если чья-то душа была перенесена некромантом внутрь изваяния (случалось, что внутри статуй замуровывали и настоящие живые тела). Делалось это в наказание за какие-нибудь проступки. Обычно, для того, чтобы искупить вину и освободиться, наказанные были способны на всё. Нимфа, схватившая за руку Базиля, кажется, относилась именно к этой категории, поэтому спорить и противиться было бесполезно. К тому же, Базиль уже догадывался, кто именно из славной компании некромантов мог сыграть с ним такую шутку, поэтому оборотню было даже интересно, чем же закончится это опасное приключение. Постамент погружался в воду, но вовсе не для того, чтобы утопить «сатира». На самом деле он будто провалился в какое-то потайное помещение, находящееся под землёй.

Там среди серых стен, по которым плавно струилась вода, в полумраке на высоком кресле восседала эффектная брюнетка, при виде которой Базиль ощутил такой всплеск эмоций и необузданных желаний, какой никогда не испытывал при виде какой-то другой красивой женщины.

– Клодина! – промурлыкал он.

– И кто же вторая нимфа?! – сурово прозвучало в ответ.

Клодина подняла голову, и Базиль понял, что она очень разгневана, и этот гнев делал её ещё более прекрасной.

– Какая нимфа?! – мягко спросил Базиль. – Ты о чём?!

– О сатирическом подходе к любви! – жёстко произнесла Клодина, встав с кресла.

– Это же просто шутка! Так сказать, сатира шустрого сатира, – принялся оправдываться Базиль.

– Хорошо, что не сало хитрого русала! Тебя не было несколько дней! Кромешники перетрясли весь город, но ты где-то скрывался! – продолжала Клодина.

– Скрывался, и что?! Причём здесь связь с нимфой? – пожал плечами Базиль.

Женщины часто закатывали ему сцены ревности, и это обычно очень утомляло и раздражало, но сейчас эффект был совершенно иным. Ему было приятно слышать все эти упрёки, потому что, слушая их, он не отрывал глаз от алых губ Клодины, мечтая о поцелуе.

– Так, значит, связь всё-таки была?! – торжественно и мрачно, как строгая судия, произнесла Глава Пыточного Следствия и взмахнула веером, видимо, подавая какой-то знак статуе.

Повинуясь своей госпоже, мраморная нимфа схватила Базиля за горло, намереваясь задушить.

– Клодина! – прохрипел Базиль, даже не пытаясь сопротивляться. – Это всё ни к чему, ведь я и так умираю!

– Что?! – растерянно спросила мадмуазель де Нозиф, дав статуе сигнал остановиться.

– Умираю! – повторил оборотень, безвольно повиснув на руках мраморной нимфы.

У Клодины в груди болезненно сжалось сердце. Она подумала о том, что Базиля могли смертельно ранить в той схватке с призрачным воронами. Возможно, он отлёживался где-то, страдая от ран, и теперь пришёл сюда, истекая кровью, чтобы последний раз прочитать её послание! Страх потерять лохматого красавца навсегда поборол в ней желание вывести его на чистую воду. В конце концов, он же вернулся к ней, значит, возможно, что она для него важнее всех мятежников и краденых гримуаров! Клодина подошла к Базилю совсем близко и встревоженно взглянула на него.

– Что с тобой случилось?! Отчего ты умираешь?! – спросила она, стараясь не показывать волнения, но скрыть его было невозможно.

– Конечно, от любви к тебе! – сказал Базиль, одарив её ослепительной клыкастой улыбкой.

– Шут! – с притворной обидой сказала Клодина, слегка хлопнув его веером по лбу (рядом с Базилем даже это грозное оружие в её руке словно теряло силу).

Мадмуазель де Нозиф позволила наказанной душе покинуть мраморную тюрьму. Разговоры влюблённых должны были проходить тет-а-тет.

– Я серьёзно! – сказал Базиль, обняв её за талию и собираясь пуститься в сладкое безумство поцелуев.

– Нет, подожди!– сопротивляясь из последних сил, остановила его Клодина. – Сначала ответь мне, зачем ты украл листы из гримуара, который был в моём тайнике?

Базиль крепко прижал её к себе, раздумывая, что сказать в ответ. Обычно он с лёгкостью развешивал лапшу на всех очаровательных ушках своих многочисленных женщин, но сейчас ему даже стало совестно за свой поступок, впрочем, говорить правду он тоже не собирался, потому что это означало бы смертный приговор для мятежников.

– Я думал, что в нём какие-то алхимические формулы, которые могут помочь навсегда завоевать твоё сердце, – сказал Базиль.

Клодина слегка отстранилась от него, чтобы видеть честные жёлтые глаза оборотня. Нет, она не верила ему, но, Боже, как приятно было слышать всё, что он говорит!

– Гримуары для этого не нужны! – прошептала мадмуазель де Нозиф, и они с Базилем слились в поцелуе.

Подземный грот никогда не вмещал в себя столько любви! Шум воды из фонтана заглушал возгласы и вздохи, и только мраморные нимфы, снова занявшие свои места, выглядели слегка смущёнными, возможно, из-за того, что багровые лучи чёрного солнца мёртвых слишком сильно обжигали им щёки. В этот вечер Клодина вернулась в свой дом одна, но в приподнятом настроении. Базиль по памяти восстановил записи, которые видел на украденных страницах, и это означало две вещи: она любима, а Люрор де Куку получит по заслугам, впрочем, ей хотелось, чтобы по заслугам получил ещё один могущественный некромант, но к нему она не могла пока подобраться достаточно близко.

***

Ле Гран Фушюз не удивился бы, если бы ему донесли информацию о том, что Глава Пыточного Следствия жаждет причинить ему вред. Его существование длилось так долго и проходило так неспокойно, что его уже мало чем можно было удивить. Сейчас Хозяин Потустороннего Парижа наблюдал за тем, как его алхимики колдуют над огромной чашей, полной чёрного вина.