Кондотьер (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 56

К вылазке подготовили четыре шлюпки, две из которых под командой дона Ансело ушли к башне на правом берегу. Я с десятком своей команды направился к Валунному Двору. Никого из экипажей каравана не привлекли. Гребцы были из штурмовиков. Тихо, без всплеска весла опускались в воду, и под покровом густой темноты — повезло с погодой, небо заволокло облаками — мы проскользнули мимо причалов, прикрываясь приземистой тушей «Енота», до сих пор пришвартованного к пирсу. Корабль уже освободили от груза, но Боссинэ приказал шкиперу оставаться на месте и ждать сигнал для поднятия якоря.

С берега нас не было видно, иначе портовая стража давно бы забила тревогу. А так на пирсах и причальных площадях стоит тишина, одинокий фонарь с желтым светящимся глазом покачивается от дуновения ветра где-то на самом далеком столбе.

Цепная башня с подъемным механизмом стояла на отшибе от городка, и к нему от крайних огородов и пустыря вела натоптанная тропинка. Видно, что место довольно посещаемое, но сейчас вокруг не видно ни души. Возле каменного строения притулилась маленькая избушка, в которой одинаково могли находиться как обычный сторож, так и вооруженная охрана.

Сама башня высотой примерно шестнадцать футов, почти как трехэтажное здание, сложено из кирпича, только фундамент из дикого камня — мощный, в рост человека. Единственная дверь, обшитая металлическими полосами, преграждает путь внутрь. Я подал знак Ричу, чтобы он с одним из бойцов проверил избушку, а если там только сторож, аккуратно его нейтрализовать и взять ключ от двери. Вряд ли барон ожидает подвоха от Боссинэ, чтобы усилить охрану, но на всякий случай нужно быть готовым к жесткому противодействию.

Не знаю, то ли Рокмак оказался прозорливее, заподозрив нас в чем-то, то ли охрана башни всегда была такой, но Рич показал на пальцах, что в избушке находятся трое человек, и два из них — стражники.

— Тюлень! — я подозвал шепотом к себе сладкоголосую «сирену» отряда. И когда парень приблизился, объяснил ему, что нужно сделать.

— Будет выполнено, командор! — вытянулся Тюлень и с хитрой улыбкой на лице, измазанном черной краской, пропал в темноте. Тусклый свет из слюдяного оконца перечеркнула стремительная тень и присела под ним.

Мы ожидали чего угодно, но только не этого. Ночную темноту разорвал пронзительный плач ребенка, только не грудного, а пяти-шестилетнего малыша. У меня поползли мурашки по спине. Тюлень играл очень убедительно.

— Дяденьки! Помогите! Папка на лодке перевернулся, тонет! Пожалуйста!

Тюлень нес такую ахинею, что уши сворачивались от стыда. Любой вояка насторожится и не будет открывать в ночную пору дверь нараспашку. Но в Валунном Дворе, наверное, давно лиса в курятник не наведывалась. Или люди здесь наивные и бесхитростные от природы.

Внутри послышались удивленные и встревоженные голоса. Стукнул запор, дверь со скрипом приоткрылась наполовину — уже молодцы, опасаются.

— Эй, кто здесь? — мужская фигура нарисовалась в проеме. Даже голову высунул наружу. — Подойди ближе к свету, малец.

— Дяденька, там папка тонет! — опять всхлипнул Тюлень. Наслаждается триумфом, подлец! — Лодка перевернулась! А-ааа!

— Да чтоб тебя! — выругался стражник. — Дилан, возьми фонарь и помоги мне отыскать этого мелкого ублюдка! Какому идиоту вздумалось ночью на большой воде рыбачить!

Мощный рывок снаружи распахнул дверь, Рич влетел внутрь, одним ударом рукояти тяжелого ножа оглушая стражника, попавшего на его пути. Следом вбежали Гусь, Щербатый и Жало, мгновенно распределив цели. Второй стражник — широкоплечий бугай с буйной растительностью на лице — еще попытался что-то предпринять, выдернув из ножен палаш, но был успешно нейтрализован. Оставшийся невредимым пожилой мужик задрал руки вверх и забился в угол, с ужасом глядя на то, как его ночным собеседникам скручивают руки и толкают кляпы в рот. Но больше всего его потрясли размалеванные краской лица. Словно демоны из преисподней ворвались в его спокойную жизнь и сейчас готовятся сотворить нечто страшное.

— Ты кто? — холодная сталь палаша прикоснулась к небритой щеке мужчины.

— Сторожу тута, — застучал зубами тот. — Чтобы лиходей какой механизму не попортил.

— Барон приказал усилить охрану башни? — спросил я, войдя последним. Аккуратно закрыл за собой дверь, оставив снаружи пятерых штурмовиков, чтобы никто посторонний не шарахался рядом.

— Вчерась днем и сказал, что пришлет портовую стражу, — закивал пожилой сторож, опасливо косясь на палаш у своей щеки. Жало оскалился в улыбке, чтобы тот не вздумал делать глупости.

Я переглянулся с Ричем. Подозрения наши подтвердились. Барон подстраховался на всякий случай. Ну, кто бы сомневался, что такой человек не будет иметь звериный нюх. Но, скорее всего, это обычная практика во время прибытия кораблей в Валунный Двор. Чтобы отбросить сомнения, спросил сторожа:

— Он всегда так делает, когда в порт приходят купеческие суда?

— Конечно, — последовал ответ. — Если корабли остаются на ночь, его милость присылает сюда стражу.

— Где находится кабестан? В этой башне?

— Да, — сторож оглядел нас. — Цепь хотите опустить, злодеи?

— Молодец, догадался. Только за языком следи, а то отхватим. Где ключ от башни?

— А не скажу…

Легкий тычок в шею отбросил тщедушное тело мужика в сторону, который едва не уронил табурет, попавшийся ему под ноги. Рич успел убрать предмет мебели с траектории движения сторожа, а Гусь врезал сторожу кулаком в живот, заставив согнуться.

— Ключ сам дашь или хочешь в героя поиграть? — спокойно спросил я.

— Барон с меня шкуру снимет, — выкашлял сторож и сел на злосчастный табурет, вернее, его посадил Гусь, да еще похлопал по щекам. Аж голова дернулась туда-сюда. А сам глазами показывает куда-то на стену между оконцем и висячим шкафом. Понятно, играет в героя при свидетелях-охранниках. Мало ли, вдруг потом барон дознание учинит.

Единственный ключ висел на гвоздике. Рич для вида порыскал по сторожке, и «найдя» его, с довольным смешком вышел на улицу.

— Жало, останься здесь и следи за пленниками, — приказал я. — Не давай им возможности освободиться. Только не вздумай убивать. Оглуши для верности… А сторожа тоже свяжи, и рот заткни, а то заорет.

Показалось, что пожилой мужик одобрительно кивнул. А может, и не показалось. Мало ли какие отношения жителей Валунного Двора с бароном.

— Сделаю, командор, — Жало связал руки сторожа веревкой, нашел какую-то тряпку и затолкал ему в рот.

Рич уже распахнул тяжелую, сколоченную из дубовых плах дверь, и вся штурмовая группа оказалась внутри холодной и сырой башни. Где-то едва слышно капала вода, что-то поскрипывало, на самом верху захлопали крыльями голуби, встревоженные появлением людей в неурочный час.

— Дайте свет, — приказал я. Не хватало сослепу наткнуться на какой-нибудь металлический штырь.

Хорошо, что я предусмотрительно перед набегом на башни заставил Щербатого взять магический фонарь. Теперь его свет помог нам разглядеть механизм, с помощью которого регулировали цепь. Это был кабестан с четырьмя мощными ручками, отполированными до блеска людскими ладонями. На дубовый барабан наматывалась цепь, уходившая к полу и исчезавшая в выдолбленном желобе, по которому она и скользила во время работы кабестана. Сейчас цепь маслянистой жирной змеей обвивала барабан, зафиксированная металлическим штоком.

— Так, все встали по двое на каждую ручку, — распорядился я. — Рич, на тебе охрана двери, заодно и светить будешь.

Когда бойцы расположились вокруг кабестана, я дернул на себя шток, давая свободный ход цепи. Ворот дернулся и начал медленно раскручивать цепь, которая с шуршанием стала скользить по желобу, постепенно ослабляя натяжение. Представлялось, как толстые звенья уходят под воду, ложатся на дно, поднимая тучи ила, а в голове вертелась одна мысль: ну не может барон так легкомысленно относиться к охране своего важного стратегического объекта, приносящего ему неплохой доход.