Авиатор: назад в СССР 6 (СИ) - Дорин Михаил - Страница 19

Масуд, насколько я мог помнить, был непростым моджахедом. Он прекрасно знал горы, умело использовал партизанскую тактику, а также мало кому доверял в своём окружении. Именно поэтому его и не удалось убрать нашей разведке. Джалаллудин Хаккани тоже из таких же неуловимых.

В будущем он станет одним из лидеров запрещённого движения «Талибан» и принесёт много бед не только своему народу, но и миру в целом. Возможно, ликвидируй его Советский Союз в прошлой временной линии, многих можно было бы спасти.

В нашем разведывательном полёте найти караваны у нас не получилось. Виталик сказал, что дальше продолжат работу в этом направлении наши разведгруппы. Они и будут искать эти караваны с целью захватить целый «Стингер».

С каждым днём увеличивалась интенсивность ударов авиации. Любое скопление духов и тут же удар дежурной пары или звена, которое дежурит в зоне. Ан-26РТ, он же воздушный пункт управления, осуществляет руководство и распределяет цели.

Хреков продолжает чудить. В эфире только и слышно, чтобы экипажи докладывали результаты применения как можно быстрее, а также делали контрольные заходы. Мол, всех ли моджахедов победили? Все три дня требует, чтобы доклады шли быстрее, поскольку начальству они нужны ещё быстрее. Рвётся генерал к звезде Героя Советского Союза.

Очередной день начался с пары вылетов на сопровождение вертушек, работавших в районе Анджумана. Масуд уже полностью начал отходить к границе с Пакистаном, теряя кишлак за кишлаком в долине. Ещё немного, и наши десантники должны были войти в Базарак — столицу Панджшера. Пока только её блокировали, но зачистка была делом времени.

После утреннего вылета, я вернулся в прохладный класс, где меня ждала неприятная неожиданность. У этого «сюрприза» хоть и стройные ноги, красивая грудь и милая улыбка, но мне не до любования прелестями Ани Красновой.

— Я захожу, смотрю пакистанец. Излучение включил, а тот как дёрнет к себе, я аж чуть в штаны не наложил, — смеялся Вася Басолбасов, рассказывая Красновой о встрече с Ф-4 наших соседей с Востока.

Аня стояла в окружении десятка лётчиков и слушала интересные случаи во время полётов.

— А вот и Сергей Родин! — обратил на меня внимание Красновой Паша Мендель. — Вот вам с ним нужно переговорить. У него интересных случаев на пару лётных жизней хватит.

— Не то достижение, которым нужно хвалиться, — сказал я, присаживаясь за стол.

— Может, расскажешь журналистке? — спросил у меня Басолбасов. — Вы знали, что он после первого курса был награждён орденом Красной Звезды?

— Это же высокая награда, — удивилась Аня, загадочно улыбнувшись мне. — Ты и, правда, её получил?

Я утвердительно кивнул, но про себя я подумал, что поменял бы орден на пару лет спокойной жизни без поломок, разгерметизации, пусков ПЗРК и всего остального.

— Недавно его наградили медалью «За боевые заслуги», — подметил Паша.

Тут я подумал, что Краснова теперь от меня не отстанет. Готовый материал на первую полосу о народном герое пропадает!

— Сергей — это же здорово… — начала говорить Аня, но меня уже достали эти дифирамбы.

— Здорово? По-твоему здорово, что мы получаем эти награды, а парни из пехоты летят домой в цинке?

— Я не про это…

— По-твоему здорово, что мы высыпаем тонны бомб на головы людей, кромсая их на части? Война — это не романтика, Аня. Это кровь, смерть и слёзы. Лучше об этом напиши в своей статье, — высказался я.

В кабинет вошёл Томин и тут же бросил взгляд в мою сторону.

— Чего ругаешься, Родин? — спросил командир.

— Даю блиц-интервью журналисту «Правды», — ответил я, и командир медленно подошёл, чтобы поздороваться с Анной.

— Вам нужно полноценное интервью, товарищ Краснова?

— Если это не помешает выполнению поставленной задачи вашему полку, — улыбнулась Краснова и встала со своего места.

— Родин, через час постановка задачи. У тебя полчаса на интервью. И покажи гостье, как лётчики готовятся к вылетам, — сказал мне командир и пошёл на выход из кабинета.

— Товарищ командир, я…

— Ребя, не спорь. Делай, что велено, — перебил меня Томин.

Ну, куда уж тут попрёшь против командира? Краснова была рада, а вот я всем видом ей показывал, что меня начинает доставать её общество.

— Это ваша раздевалка? — спросила она, когда я снимал с себя куртку от комбинезона.

— Комната для хранения снаряжения. Здесь храним шлемы, противоперегрузочные костюмы и запасную одежду. Я, по крайней мере, точно.

Аня стояла где-то позади меня, наблюдая, как я меняю мокрую футболку на свежую. В крайнем вылете пропотел изрядно, так что решил переодеть.

— Ты стал более спортивным со школьных времён, Серёжа, — сказала Аня, медленно приближаясь ко мне сзади.

— Белка много употребляю. И вообще, стой, где стоишь. Не хватало, чтобы мне приписали с тобой роман, — остановил я Краснову в метре от себя.

— Это так тяготит тебя? Наши отношения, — спросила Аня.

Я надел футболку, закрыл шкаф и повернулся к девушке. Вид у неё слегка расстроенный. Однако не вижу я смысла молчать.

— Аня, нет у нас отношений. Мы лишь одноклассники, знакомые. Не более. Быстрее пойми это и тебе станет проще.

— А тебе? Будет проще, если меня не будет рядом?

— Мне будет проще, если наши с тобой отношения дальше посиделки в беседке во дворе не зайдут. У меня есть другая и, возможно, я её люблю.

При этих словах Аня утвердительно кивнула и в дальнейшем вела себя весьма сдержанно. Вопросы задавала интересные, не переходя границы. Я показал ей класс подготовки, площадку для «пешего по лётному», а также сводил на командно-диспетчерский пункт. Там меня и застал вызов на постановку задач.

В классе уже собралась большая толпа. У доски стоял Томин и готовился зачитать приказ командования на проведение операции.

— Генерала не ждём. Сразу перехожу к делу — нам нужно нанести массированный удар по базам моджахедов в провинциях Кунар и Хост, — указал Валерий Алексеевич на две точки на карте.

— Насколько массированный? — спросил Ребров.

— Всем составом. Вот прям всем, что есть. Вылет рассчитываем в течение следующих двух часов.

По классу пробежала волна обсуждений. Если принять во внимание, сколько рабочей техники на аэродроме, то каждую базу будут атаковать 20 самолётов. А если подключатся вертолёты, то там и горы могут обрушиться от такой мощности.

— Зарядка полная. Под завязку. Даже МиГ-21 берут по 4 ФАБ-500, — сказал Томин.

— Командир, жарко очень. Не взлетим, — предупредил Бажанян.

— Взлетим. ПТБ брать не будем.

— Тогда это только туда и обратно. Запас минимальный будет, — сказал Гусько.

— Большего и не надо.

По замыслу, нам нужно выполнить полёт на минимальном интервале. Строй держать плотно, чтобы на радарах пакистанцев не было заметно большого скопления Советских ВВС.

— Зоны дежурства уяснил, Вольфрамович? — спросил Томин, закончив с объяснением задачи по прикрытию.

— Да. Всё ясно, — ответил Ребров, складывая свою карту.

— Теперь главное. Представляю вам наших сегодняшних партнёров, — сказал Томин, и с задней парты поднялись четыре человека. — Командиры и штурманы самолётов Ан-12, позывные 12102 и 12103. Они сегодня выполняют рейс на Хост. Наша задача пристроится к ним так, чтобы мы были единым целым.

— Валерий Алексеевич, это уже слишком, — воскликнул Бажанян.

— Араратыч, ребя, не ныть! — стукнул по столу Томин.

— Ну, на это нужны тренировки. Как мы все вместе такой манёвр выполним?

— Очень просто. Взлетим и выполним!

Вот так спланировали наши начальники операцию! Если получится, а другого варианта нет, Хрекова точно повысят. Может, тогда отстанет от нашего полка.

Перед вылетом каждому предписали зайти ещё раз к доктору. Не знаю, как сейчас отреагирует на моё появление Оленька. Мы уже несколько дней не виделись.

— Войдите! — услышал я из-за двери медицинского кабинета, когда постучался.

— Здравствуйте, Ольга, — поздоровался я и присел на стул.