Авиатор: назад в СССР 6 (СИ) - Дорин Михаил - Страница 44

Пока я дошёл до Валеры, который спокойно беседовал с двумя инженерами, любители живописи приняли общее решение, что грудь у героини картины должна быть второго размера. Этому художник Мамочкин не обрадовался.

— Я в штаб позвонил. Буря скоро пройдёт, так что посидим и пешочком до стартового домика дойдём, — сказал Валера, протягивая мне травяной чай.

Чего техсоставу не занимать, так это гостеприимства и находчивости. У них всегда всё есть. От спирта до патронов, от закуски до рассола наутро.

— Спасибо, — поблагодарил я за чай, ощутив приятный запах мяты. — Как вы это всё достаёте!

— Кхм, везде у нас есть свой брат, сват, родственник или просто братишка, — объяснил мне лысый инженер, листающий номер «Правды». — Читали?

— Нет, — сказал Валера. — Про нас что-нибудь пишут?

— Ну как сказать. Если вы принимали участие в сборе овощей, в этом сезоне, то вы на первой странице, — показал лысый передовицу газеты, где красовалась большая статья на сельскохозяйственную тематику. — А про войну только на четвёртой. И то, пару строчек про успехи афганской армии при нашей поддержке, чуть больше о строительстве новых домов в Кабуле и Файзабаде.

Статья снова была не Анина. Начинают у меня возникать вопросы, чем же она тут занимается, раз не отправляет материал в редакцию.

В разделе «Международная информация» было несколько небольших заметок. Однако, весь этот раздел был меньше чем статья про сборы овощей и их транспортировку по всему Союзу. Даже аналитической заметке по поводу возможного вторжения армии США в Гренаду было уделено больше места, чем Афганистану.

— Вот это я хорошо зашёл! — вбежал весь в песке Марик. — А вы уже тут, мужики!

— Ты чего не в штабе? — спросил я, убирая в сторону свою кружку от этой ходячей «песочницы».

— Вылет сорвался, а мой борт в конце стоянки стоит. Чуть не засыпало меня этим «афганцем», — сказал Марк, уставившись на меня. — Серый, тут для тебя информация есть, но я тебе лучше наедине скажу, — шепнул он мне и пошёл на другой ряд, смотреть за партией в преферанс.

Что за новость у Барсова, я даже не имел представления, но говорил он с задором. Ладно. Послушаем как-нибудь, если он или я не забудет.

Погода нормализовалась, и мы смогли добраться до штаба. С Валерой полёт в обществе техников не обсуждали, а вот в классе подготовки развернули целую научную работу в этом направлении.

— Ручку перетянул на себя при посадке и начал потом исправлять оборотами, а высоты ещё много, — объяснял Гаврюк, показывая мою посадку с помощью макета МиГ-21.

— А если бы сразу на малый газ перевёл? Тогда бы я провалился, и с тобой в паре бы не получилось сесть.

— Возможно, но это не точно. Зато с переворота получилось эффектнее, — улыбнулся Валера, взял мою лётную книжку и расписался за проведение проверки, которую мы, якобы, слетали ещё несколько дней назад на борту МиГ-21–81.

Дверь в класс была открыта, так что вошедший незваный гость не обратил на себя общего внимания, пока не заговорил.

— Чем занимаетесь? — весело спросил капитан-особист Пупов, поздоровавшись со всеми приветственным жестом руки.

— Петрович, ничего не делаем. Ничего не знаем. Служим Советскому Союзу! — отрапортовал Гусько, картинно вскакивая со своего места.

— Ладно тебе паясничать, Савелич. Родин мне нужен. Пошли, Сергей Сергеевич. Разговор есть, — сказал особист и указал мне на дверь.

Кабинет Пупова был в штабе, но туда он меня не повёл. Зайдя в пустое помещение, где хранится высотное снаряжение, Пупов прикрыл дверь и внимательно проверил отсутствие посторонних.

— Думаю, тут будет тихо. Как дела? — спросил Пётр Петрович, присаживаясь на скамью между шкафчиками.

— Товарищ капитан, вам так сильно нужно узнать, как у меня дела? Давайте ближе к делу, — улыбнулся я.

— Вечно с тобой вот так тяжело, Родин. И ведь такому «герою» и не предъявишь ничего. Наш общий знакомый по имени Виталий перед своим убытием рекомендовал мне за тобой присматривать.

— К чему это? — изобразил я удивление, а сам подумал: вот же Виталик гад! Удружил так удружил.

— Наверное, потому, что вам с Гаврюком предстоит в очередной раз выполнить какое-то особое задание, — тихо сказал Пётр Петрович, вставая со своего места.

— А чего тогда вы меня одного вызывали сюда? Мы же вместе будем с Валерием Петровичем его выполнять?

— Это верно. С Валерием Петровичем я отдельно побеседую. Сейчас сюда подъедет… а вот и он! — сказал Пупов и выглянул в окно, где, скрипя тормозами, остановился УАЗик.

Не прошло и минуты, как Пётр Петрович вышел в коридор и завёл в комнату Аню Краснову. Не знаю, чего она так обрадовалась, но её веселья я совершенно не разделяю.

— Анна Леонидовна тоже с нами в полёт собирается? — спросил я.

— Ну что вы, Родин. Всё гораздо проще, — сказал Пупов, прикрывая дверь с обратной стороны.

Тоже мне, сваха! Как у Красновой это получается?

— Сергей привет! Ты как? — спросила Аня, подойдя ко мне ближе. Приятный аромат духов моментально перебил запах резины и лакированных поверхностей шкафов.

— Живой и здоровый, — ответил я. — Снова интервью? У тебя не хватает военнослужащих для опросов?

— Нет-нет! Материала много здесь собрала, — радостно сказала она, присаживаясь на скамью. — Ты давно читал «Правду»? — спросила Аня.

— Час назад. Прекрасная статья про овощи вышла. Про нас там толком ничего не было.

— Согласна, что мало посвящено Афганистану. Никто не пишет о храбрости и мужестве советских солдат. Эту ситуацию нужно изменить.

Посыл у Красновой благородный. В советской печати и вообще в СССР тема Афгана не поднималась. Оттого и будет позже сильный удар от количества потерь на этой войне. Возможно, если бы власти не темнили и не скрывали правды, отношения к воинам-интернационалистам было бы несколько иным.

— Ну, ты ещё дольше собирай информацию, — улыбнулся я.

— Как будто ты не понимаешь, что не всё так просто. Не уверенна, что и у меня получится донести до руководителей необходимость освещать события более подробно.

— Будь осторожнее, — сказал я и подошёл к окну. — В лучшем случае тебя уволят и ты никогда не получишь Ленинской премии.

— Переживаешь за меня? — медленно отклонилась Аня назад, сменив положение своих ног.

— Относительно. Мне пора, — сказал я и пошёл на выход.

— Сергей, я скоро улетаю, — жалобно пропищала Краснова.

— Что ж, удачи! Отцу и маме большой привет, — продолжил я движение, не оборачиваясь назад.

— Может, хотя бы чаю попьём. Мы же не чужие люди, — предложила Аня, и я всё же, удостоил её своим вниманием, обернувшись. — Просто чай. На скамейке. Вечером.

— И никакого интима? — с серьёзным видом спросил я.

— Родин! Что за пошлость⁈ — воскликнула Аня, улыбаясь. — Даже не надейся!

Просто чай! За кого она меня принимает⁈ Хотя, может она уже и не надеется на наш союз. Немного подумав, я согласился на её предложение. Плохого в этом ничего нет.

После ужина я быстро собрался на эту «дружескую» встречу. Естественно, что мужики стали спрашивать, не нужно ли им начинать новые ставки делать.

— У тебя Серёга очень непредсказуемые действия. Можно большой куш сорвать, — улыбался Гусько, когда я выходил из комнаты, накидывая на себя рубашку.

— Ставь на Марика. С ним не прогадаешь, — сказал я, закрыв за собой дверь.

В коридоре мне как раз и повстречался Барсов. Видок у него был довольный, будто у кота после миски вылаканного молока.

— Серый, я вспомнил. Сказать тебе хочу… — начал Марк, но мне нужно было закончить уже все дела с Красновой.

Как бы она ни была дорога моему реципиенту, нет у меня к ней чувств. И вряд ли будут. У меня и так с Вещевой непоняток выше крыши. До сих пор не могу понять, что между нами пробежало.

— Марик, давай потом. Тороплюсь, — сказал я и отодвинул его в сторону.

— Ну, это очень важно, — остановил он меня.

— Значит, ты об этом не забудешь. Иди, отдыхай, — сказал я и направился на улицу.