Чехов. Книга 4 (СИ) - "Каин" - Страница 49

— Доброе утро, Павел Филиппович, — с улыбкой произнесла она и помахала мне рукой.

Я медленно попятился, переступив за порог дома, и нарочито громко произнес:

— Доброе, Наталья Анатольевна. Надеюсь, вам не потребовалась консультация адвоката?

Девушка остановилась у крыльца, и с приятной улыбкой ответила:

— По счастью, нет. Была в вашем районе, решила заглянуть в гости. Водитель остановился снаружи, за аркой. Но я к вам всего на пару минут, Павел Филиппович, — княжна крутила на пальце тонкое колечко. — Я хотела бы извиниться за то, что не смогла прибыть к вам в субботу. Ну и за свое неподобающее поведение тогда, у кафе. Эти события не связаны между собой. Но так вышло…

Щеки девушки стали пунцовыми, и Наталья Анатольевна опустила взгляд.

— Все хорошо, — успокоил я гостью. — Но, к сожалению, принять в гости я вас не могу даже на минуту. Прошу меня простить. Я тороплюсь на срочную встречу. Перенести ее или отменить нет никакой возможности.

Девушка робко подняла взгляд и напряженно посмотрела на меня:

— Вы правда не держите на меня обиды, мастер Чехов? Мы сможем общаться как раньше?

— Сможем, — ответил я и спустился по ступенькам к девушке. Покосился в сторону парковки, где у «Империала» топтался Фома. Боковым зрением заметил, что Арина Родионовна и Виноградова уже стоят в приемной, рассматривая гостью. И то, что секретарь и призрак до сих пор не подняли панику, внушало надежду, что стоявшая передо мной Свиридова была вполне настоящей. Ну, или наша с Нечаевой теория про призрака, который видит истинную сущность мимика, не работала. Впрочем, это можно было легко проверить.

Я подошёл к одному из кустов шиповника, осторожно сорвал бутон розы, и вернулся к девушке:

— Вот. Примите это в знак моей дружбы.

Гостья улыбнулась, и взяла покрытый шипами стебель. И тут же вздрогнула. И едва не выпустила цветок из рук:

— Ой.

Толстый острый шип распорол кожу, и на ладони Свиридовой выступила капля крови. Лицо девушки на секунду исказила гримаса боли, но маскировка не спала. Выходит, гостья настоящая. И я с искренним беспокойством тут же взял ее за руку:

— Давайте обработаем рану. Простите мне мою неловкость.

— Пустяки, — отмахнулась девушка и знаком поставила тотем. — Я же природница.

Ее ладонь засветилась зеленоватым свечением, и ранка тотчас полностью затянулась.

— Все же у зелёной силы есть свой плюс, — отметил я, рассматривая место прокола.

Девушка кивнула. Провела ладонью над бутоном, и цветок послушно расправил лепестки. И Наталья восхищённо вздохнула:

— Какая красота! Удивительный оттенок. Словно раньше цветок был красным а потом выцвел. Посмотрите, какие розовые разводы вдоль лепестков.

Она поднесла распустившуюся розу к лицу, вдохнула запах. И я подумал, что она сейчас очень красивая. Но говорить вслух этого не стал.

— Спасибо, Павел Филиппович. И я очень рада, что вы не держите на меня зла.

— Мне приятно, что мы с вами друзья. Простите, Наталья Анатольевна, но мне правда нужно ехать.

— Хорошо, — радостно ответила девушка. — Я понимаю. Мне тоже пора к сестре. Она обещала показать мне место своей работы. До встречи, мастер Чехов.

Наталья Анатольевна развернулась, и, осторожно сжимая в руке подаренную розу, вышла из арки.

— Хитёр, Павел Филиппович, — покачала головой стоявшая на пороге Любовь Федоровна, и в ее голосе мне послышалось уважение. Я только печально усмехнулся и сел в машину, которую подогнал к крыльцу Фома.

Ресторан «Аврора» располагался неподалёку от одноименного корабля, который в свое время дал знак того, что трон заняла семья Демидовых. Заведение казалось удобным тем, что зал делился на несколько небольших закрытых кабинок на четыре персоны. В каждой такой кабинке можно было перекусить и обсудить дела без чужого внимания. Дополнительный полог безмолвия, который можно было заказать у распорядителя для каждого столика, делал переговоры еще и совершенно секретными.

Чёрная «Волга» кустодиев уже стояла на парковке, около дверей ресторана. Фома припарковался рядом, обернулся ко мне и уточнил:

— Я вас здесь подожду, вашество.

Я кивнул выбрался из машины и прошел к дверям, где меня уже встретила улыбающаяся распорядительница:

— Добрый день, мастер…

— Чехов, — подсказал я. — Павел Филиппович Чехов.

Девушка светилась со списком на листе и произнесла:

— Вас уже ожидают. Идёмте, княжич.

Она направилась вглубь зала. Я последовал за ней.

Зимин и Морозов уже расположились в одной из кабинок. Сотрудница открыла передо мной дверцу, приглашая войти:

— Прошу, мастер.

Я поблагодарил девушку и подошёл к столу. Сел в свободное кресло и с интересом посмотрел на кустодиев:

— Ну, господа, быть может начнем разговор со своеобразного ритуала? — с усмешкой начал Александр.

Он вытащил из лацкана пиджака булавку с невзрачным серым камнем, ткнул иглой в тыльную сторону ладони. Поморщился от боли. На коже выступила красная капля. Но лицо кустодия не изменилось. Следующим ритуал повторил Зимин, но он использовал привычный ему нож и под кончиком лезвия появилась алая полоска. Я снял значок с отворота лацкана, закатал рукав пиджака и расцарапал тыльную сторону предплечья у запястья иголкой. Зашипел от острой боли. Взглянул на собравшихся за столом.

— Забавно, что дети таким вот образом скрепляют клятвы, — заметил Морозов с кривой усмешкой. — Может воспользуемся моментом и пообещаем что-нибудь?

Зимин шутку оценил и мотнул головой:

— Кровь, тьма и некромант — не самое безопасное сочетание. Я бы предпочел обойтись без громких слов.

Я уже внимательно посмотрел на Александра, пытаясь вспомнить, говорил ли он что-то о своем таланте. Спрашивать об этом было в высшей степени неприлично и потому я лишь стер кровь с кожи салфеткой.

— К слову о мимиках, — начал я. — Разве нельзя просто назначить какую-нибудь кодовую фразу, и использовать ее?

Морозов покачал головой:

— Увы. Вместе с личиной, мимик может украсть и часть воспоминаний. Так что идея хоть и хорошая, но нерабочая.

— Вот как, — удивленно произнес я.

Зимин кивнул:

— Увы, мастер Чехов. Так что кровопролитие будет единственным способом идентификации личности до тех пор, пока мы не поймаем мимика.

Разговор прервал робкий стук в дверь кабинки. Мы переглянулись.

— Войдите.

Створка открылась, и на пороге появилась официантка. В руках у нее был поднос, на котором стоял чайник и три чашки.

— Ваш заказ, мастера, — с улыбкой произнесла она.

Девушка прошла к столу, поставила перед нами поднос и вышла, закрыв за собой дверь. Мы же снова переглянулись и покосились на чайник. Александр сделал жест, и поднос накрыло небольшим черным непроницаемым куполом.

— Вот теперь можно и поговорить, — довольно произнес он.

— До места назначения Райская не добралась, — начал Зимин. — Машину нашли за городом. Кто-то перегнал ее в лес и завалил ветками. Сама Райская пропала. В машине не нашли следов крови или борьбы. Словно девушка просто скрылась. Ее объявили в розыск. Мимики тоже могут залечь на дно.

Я покачал головой:

— Вчера вечером кто-то украл у моего секретаря телефон и оставил мне послание. Голос был в точности похож на голос Нечаевой. Естественно, сама девушка не знала, что мне звонила. А сегодня утром, мне позвонила подруга по лицею и сказала, что сегодняшний допрос по делу Пожарского переносится. Тот должен был проходить у Иванова, но сам жандарм был очень удивлен, когда я ему позвонил.

Зимин удивлённо поднял бровь:

— Видимо, вы сильно разозлили одного из мимиков, — протянул он. — Или обоих. И чем быстрее мы их поймаем…

— Тем быстрее вздохнем спокойно, — ответил я.

Морозов кивнул:

— Верно мыслите, Павел Филиппович. И я настоятельно рекомендую вам объединить усилия с нами, а не пытаться работать в одиночку. У нас есть ресурсы, которыми мы можем с вами поделиться.