Обжигающий лёд (СИ) - Леонова Светлана - Страница 8

Несколько тренировок и последующий матч только подтвердили правильность сказанного отцом: Ярослав снова был в игре. Были ли он обязан этому отцу, или руководство клуба за него заступилось, или отец Маши сменил гнев на милость, можно было только догадываться, но в этот раз он не собирался тратить впустую время, изображая на льду игру. Ему нужны были очки, нужен был результат. Впереди маячила перспектива попасть на Олимпиаду и каждый из игроков знал, за что старался. А попасть на Игры, без преувеличения, было мечтой каждого, даже не самого результативного игрока. Но сперва необходимо было попасть в национальную сборную. Конечно же, была у Яра и иная карьерная мечта — НХЛ. Но здесь он понимал, что в таком случае велика была вероятность распрощаться со сборной, а потому наивных иллюзий об удачной карьере сразу в двух амплуа даже не питал. Ему бы хоть в одном преуспеть.

После очередной игры на везде его отдых прервал звонок агента. Тот был краток и говорил лишь по существу. А новости и впрямь были ошеломляющими: его приглядывает один из забугорных клубов, не очень крупный, но все же это был иной уровень. Это была еще не проверенная, не точная информация, но и ее было достаточно для того, чтобы задуматься о собственной игре и о перспективах.

А утром следующего дня его огорошили иной новостью: его вызывали в сборную на предстоявший Евротур. После того, как он вынужденно просидел в запасниках, это стало поистине удивительно. Не иначе как у него появился покровитель где-то на небесах — да, спортсмены народ очень суеверный, что бы ни говорили. Сами выходы в рамках отборочных матчей еще не гарантировали полного попадания в сборную, но даже попасть в число претендентов было уже почетно и очень ответственно.

— Поздравляю, — легкое, даже несмелое похлопывание по плечу выдало присутствие отца рядом. — Это очень хорошая новость.

— Спасибо, — только и ответил Яр. Больше сказать ему было нечего.

— Не плошай больше, это твой шанс, — нравоучительно заметил Александр Смеляков, но тон его был далек от учительского, скорее даже теплый, взволнованный. Именно такой, какой мог быть у заботливого родителя.

— Не переживай, больше не буду.

Вот и поговорили. Отец не стал больше задерживаться, никаких иных слов от него Яр не услышал. Вот так, словно два совершенно чужих друг другу человека. И черт бы его побрал, но в груди тупо ныло от этого. Отец, отец, что же ты наделал? Не будь твоего предательства, все могло бы быть иначе. И эту свою радость он мог бы разделить с ним.

Нужно было развеяться, выгнать эту глупую сентиментальность из головы, расслабиться. И не найдя ничего лучшего, он отправился в ночной клуб, прихватив с собой еще парочку молодых и свободных от отношений товарищей.

***

— Ты сегодня прямо сияешь, — заметила мама, когда Маша вернулась домой. — Есть повод?

— Меня утвердили в сборную на олимпиаду! — выпалила Маша на одном дыхании. Да, ее выбрали из многих других талантливых и очень амбициозных спортсменок. Борьба была нешуточная. Можно сказать, что идя в большой спорт, каждый мысленно готовит себя к одной единственной игре — Олимпиаде. И дай-то Бог, чтобы их в жизни оказалось хотя бы две. Время, увы, работает не на фигуристов. Молодость побеждает. Каждый сезон юные дарования все более совершенствуют технику своих старших коллег, и на их стороне свежесть и легкость. Старые травмы порой сильно мешают, сказываются на результатах. Маша понимала, что в ее 18 лет это была единственная возможность попасть на Игры, и упустить ее она просто не имела права. Для того, чтобы попасть туда, ей еще нужно было результативно выступить на чемпионатах, не допустив ошибок, а также уже сейчас начинать готовить новую программу для достойного выступления.

— Это замечательно! — все приготовления к ужину были тут же отложены, и Маша оказалась в теплых маминых объятиях.

Даже в минуты отчаяния и боли мама всегда была рядом, всегда поддерживала ее своими словами и лаской. Никто и в жизни не мог бы догадаться, что Маша была им не родной. Даже ей самой порой казалось, что ранние детские воспоминания — не что иное, как страшный детский кошмар, который отчего-то прочно засел в памяти и никак не желает забыться. За шалости Маша и Аня всегда получали от родителей одинаково, и в этом мама была неизменна: заслужил — получи наказание. Не было скидок на возраст, и Андрейка всегда получал такой же по степени тяжести урок от родителей. В этом были ее родители. Лишь с возрастом она узнала, что папа и сам был не родным сыном для бабушки Маши — она стала второй женой овдовевшего деда Игоря, оставшегося с маленьким сыном на руках. Должно быть, это были такие заложенные семейные ценности в воспитании собственных детей, а возможно и просто порядочность этих людей. Собственные отношения мамы с ее матерью не сложились, но однажды Маша услышала взволнованные слова: «Мама? Мама, это ты? Мама!». Маша увидела, как всегда уверенная в себе Эвелина Соболева с трясущимися от волнения руками держала в руках телефон, прижимая его к груди, будто что-то самое дорогое, и в задумчивости всматриваясь в темноту улицы. По ее поникшим плечам и едва слышимому всхлипыванию было понятно — она плакала. Каких усилий стоило тогда папе утешить ее, знал только он сам.

Маша как никто другой понимала, как нужна была мама. Даже ее маме — приемной маме Эле. Наверно в этом они были похожи: оставшаяся без родных родителей маленькая девочка и взрослая женщина, чью жизнь разбила собственная мать. И когда никто другой в семье не понимал, для чего нужна была встреча с той, кто едва не погубил ни в чем не повинного ребенка, кто эгоистично хотел лишьть родного человека всего самого дорогого, только одна Маша нашла верные слова, ставшие поддержкой для Эли. «Если проигнорируешь ее — сделаешь правильно. Но не будешь ли потом всю оставшуюся жизнь проклинать себя за нерешительность встретиться и выслушать? Больнее сделать ей уже не удастся — ты и так к этому готова».

— Ты у меня молодец! — ласковый мамин голос потонул в волосах, и теплое дыхание окутало заботой. — Только выглядишь совсем уставшей.

— Что поделаешь, мам. Мы стараемся. Ты и сама знаешь, как долго я к этому шла.

Мама знала. Сколько слез было пролито, сколько усилий приложено, сколько «не могу» было замолчано сквозь стиснутые зубы. Эти все победы были в первую очередь для них — ее семьи. Для людей, подаривших ей тепло дома и любовь.

— Значит, в ближайшее время мы тебя совсем не увидим.

— Увы, — хоть вины ее в этом и не было, Маша чувствовала себя очень подавленно.

— Тогда давай не будем терять время на ерунду. Давай скорее переодевайся и хоть один день проведи с нами, не отвлекаясь на свои тренировки и чемпионаты. Скоро приедет папа с работы, так что мне нужна твоя помощь. Кстати, заодно расскажешь, что там за история была с этим хоккеистом? Тут какая-то волна слухов гуляет по сети про вас двоих.

Глава 8. Интервью

Глава 8. Интервью

— Занятно. Думаю, это будет интересно.

Предложение крупного спортивного канала поучаствовать в постоянной рубрике, в которой звезды брали интервью у других звезд, очень заинтересовало и Машу, и Софию Михайловну. В этот раз героями должны были стать два спортсмена. Брать интервью у одного из известнейших спортсменов России, да что там — мира! — было невероятно ответственным и волнительным мероприятием. И хоть Аня твердила, что ей не стоило волноваться, она и сама была звездой не меньшего размаха в своем виде спорта, Маша чувствовала, как у нее тряслись поджилки. Ей заранее дали список вопросов, которые необходимо было задать своему собеседнику, попутно разъяснив, что в процессе беседы можно будет развивать какие-то уже затронутые интересные темы. Но вот если выступать в роли интервьюированного было знакомо, то примерять на себя роль журналиста было в новинку, и ей пришлось вспоминать, как же проходило все во время ее опросов. Помогло, но не сильно.

За день до съемок ей позвонили организаторы и предупредили, что ее запланированный собеседник не сможет приехать на съемку и героя передачи пришлось вынужденно заменить. И вот теперь напротив нее в удобном кресле за столиком, заранее заказанном в малолюдном просторном кафе, с невозмутимой наглой рожей сидел уверенный в себе… Ярослав Смеляков. Признаться, с утра вовсе не было никакого желания ехать на эту съемку, но отказаться не было никакой возможности, так как главным правилом для нее всегда было исполнять свои обязанности не смотря ни на что. К тому же не рассудит ли он такое поведение как трусость? Не дождется! Она соберет волю в кулак и достойно выдержит эту съемку. В конце концов, кто он такой, чтобы из-за него терять свою репутацию?