Некомбатант 2 (СИ) - Лысак Сергей Васильевич - Страница 21

Заказанную провизию и воду доставили довольно быстро, а вот лодка Димитриадиса подошла уже после захода солнца. Поэтому то, что на борт «Лебедя» с нее поднялось восемь человек, а обратно в лодку вернулось двое, никто со стоящих поблизости судов не видел. Пока матросы перетаскивали ящики в провизионку, пригласил прибывших к себе в каюту. Нам было о чем побеседовать. Димитриадис не знал всех подробностей о событиях в Петербурге, а вот греки могли знать какие-то мелочи, ускользнувшие от внимания жандармского начальства.

Надо сказать, что команда боевых пловцов целиком состояла из родственников Дмитрия Кипариди. Два его сына и четыре племянника, вовлеченные в «семейный бизнес». Самому старшему было двадцать три года, самому младшему восемнадцать. Все прекрасно владели турецким языком и могли выдать себя за подданных турецкого султана. Почему-то их легенда была пересмотрена после нашего выхода из Петербурга, поскольку изначально они должны были прибыть в Константинополь легально, как граждане Греции. И лишь потом превратиться в «турецко подданных». Командир группы Константин Кипариди объяснил, почему так получилось, а заодно сообщил последние петербургские новости.

- Появилась возможность выдать себя за уроженцев турецкого захолустья, прибывших в Константинополь на заработки. Для этого нам не стоит показываться перед портовыми властями в образе состоятельных греков, прибывших из Пирея. Мало ли, случайная встреча в дальнейшем.

- Согласен. А какова сейчас обстановка в Пирее и Петербурге?

- В Пирее вас никто не ждал. Но можно не сомневаться, что информация о заходе «Лебедя» уже ушла. Англичане очень засуетились в Петербурге после вашего выхода. Все старались разнюхать побольше о самом пароходе и его грузе. Оговоренную заранее дезинформацию им слили, но до чего они сами докопались, не знаю.

- Понятно. По дороге в Пирей никаких проблем не возникло? Может слежку заметили, или что-то подозрительное?

- Нет. Все было спокойно. Но ведь у нас и не было ничего, что могло привлечь внимание. Это Вы хорошо придумали, что погрузили все наши «игрушки» на пароход. И нам разного барахла тащить меньше, и из образа обычных коммерсантов не выделяемся.

- Кстати, по поводу «игрушек». Та лодка, что будет ждать вас в Мраморном море, сможет все забрать?

- Пообещали, что сможет. Там крупная фелюга. Хозяин — наш человек.

- Это хорошо. А теперь слушайте, господа, свое первое задание. Не думал, что потребуется, но обстоятельства изменились. Я уверен, что в Константинополе нас ждут. Поэтому задерживаться в нем нельзя. Вам по прибытию на берег нужно будет сделать следующее. После захода солнца, в нужный момент времени, не раньше, занять позиции на дорогах, ведущих к береговым батареям в Босфоре и к крепости Румели Хисары. Где именно — покажу на карте. В случае попыток добраться до батарей конными нарочными их нужно обязательно перехватить. Постарайтесь обойтись без крови. Достаточно, если нарочные опоздают на час. Но если не получится, то как получится. Главное — не шумите. Действуйте либо пневматикой, либо арбалетами. Сможете?

- Сможем. Но если нужно сделать засаду в разных точках, то придется местных задействовать. Нас слишком мало.

- Есть у вас такие люди в Константинополе?

- Есть. За деньги все, что угодно сделают. И лишних вопросов задавать не будут...

В общем, поговорили весьма душевно и содержательно. План прорыва через Босфор я начал разрабатывать сразу же после «торжественной» встречи в Ла-Манше. Так еще никто никогда не делал, поэтому шансы на успех довольно высоки. Все основано на внезапности действий и характерной для турок «оперативности». Радиосвязи сейчас нет, поэтому если в районе Золотого Рога начнется какой-то шум, то быстро передать информацию об этом на все береговые батареи турки не смогут. Да и служба на них в ночное время несется соответственно. Вся система охраны Босфора от внешнего врага направлена на предотвращение прорыва флота противника в Босфор из Черного моря к Константинополю. Но никто из турецких адмиралов даже не допускает мысли, что кто-то будет прорываться из Константинополя в Черное море. Помимо того, что это крайне сложно сделать чисто технически из-за сильного встречного течения (о глубинном течении, идущем в противоположную сторону, пока что ходят одни слухи), так и отсутствия предполагаемых кандидатов на эту авантюру. Кто в здравом уме решится на такое? Да и зачем? Флот потенциального противника, идущего со стороны Эгейского моря, остановят еще в Дарданеллах. Уж во всяком случае, добраться незамеченным до Константинополя он не сможет. А многочисленные «купцы», шастающие через проливы, таким непотребством тем более заниматься не будут. Им портить отношения с турецкими властями категорически противопоказано. Вот и англичане думают точно также, будучи уверенными, что по приходу в Константинополь мы уже никуда не денемся. Что получится из этого наглого наезда, пока неясно, но задержать «Лебедь» по какому-нибудь надуманному поводу вполне реально. Не будем разубеждать вас раньше времени, джентльмены...

Переговорив с греками и выяснив все детали, отправил их отдыхать, а сам связался с Гансом.

- Ганс, что там у тебя? Ничего нового нет?

- Все тихо, Командир. Кроме полученной ранее телеграммы с приказом сообщить о выходе «Лебедя» ничего нет.

- Тебе это не кажется странным?

- А что тут странного? Англичане не хотят поднимать шум раньше времени. Да и сил у них тут, кроме единственного фрегата «Мемфис», больше нет. Делай поправку на технический уровень аборигенов, Командир. Связаться ни с одним своим кораблем, находящимся в данный момент неподалеку в море, англичане не могут. Попытаться захватить «Лебедь» силами одного «Мемфиса» - не факт, что получится. И в случае провала будет крупный международный скандал, что англичанам пока не надо.

- Пожалуй, ты прав...

Вот так и закончилась наша стоянка в Пирее. Портовые сборы уплачены, больше нас здесь ничто не держит. До свидания, древняя Эллада! А впереди у нас Эгейское море, за время перехода по которому многое что может случиться. Но по легенде обычный «купец» этого знать не может. Поэтому мы спокойно выбрали якорь и покинули рейд Пирея. За чем внимательно наблюдали с палубы фрегата «Мемфис». Ганс транслировал мне четкую картинку не только с изображением, но и со звуком. Воспользовавшись тем, что была ночь, он включил режим мимикрии и снизился до десятка метров над палубой «Мемфиса», прижавшись к бизань-мачте. Поэтому оказался прямо над головами английских офицеров, собравшихся на шканцах и внимательно наблюдавших за проходящим мимо «Лебедем», обмениваясь мнением об увиденном. Правда, ничего интересного при этом услышать так и не удалось. Когда «Мемфис» остался за кормой, я дал команду Гансу занять свое обычное место — над нами. АДМ медленно взмыл в воздух и исчез в ночном небе. Никто из команды «Мемфиса» его не заметил.

Шаблонность мышления

Переход по Эгейскому морю не занял много времени, и вот впереди уже виднеются огни острова Бозджаада, расположенного неподалеку от входа в Дарданеллы. Скоро рассвет. Время подхода выбрано так, чтобы пройти пролив в течение светлого времени суток. Это позволит не только усыпить бдительность наблюдателей на берегу, если таковые там есть, но и позволит оценить оперативность, с какой турки отреагируют на наше появление. Если отреагируют вообще. Очень может быть, что местные власти не поставили в известность о шашнях, затеянных в Константинополе. С целью не столько исключить возможную утечку информации, сколько из нежелания делиться. Что меня полностью устраивает. Пока не будем выходить из образа обычного «купца», следующего из Эгейского моря в Мраморное. С той лишь разницей, что нам это сделать гораздо проще благодаря паровой машине, чем многочисленным турецким суденышкам, занятым тем же самым, но вынужденными лавировать против встречного норд-оста.