Выбери любимый жанр

Дядя самых честных правил 5 (СИ) - Горбов Александр Михайлович - Страница 19


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

19

— А теперь, в связи со всеми неприятными событиями, — он тяжело вздыхал, — тётушка настаивает, чтобы я принял бразды правления родом. Но ведь у меня служба! Мне совершенно некогда заниматься семейными дрязгами.

— От всего сердца вам сочувствую, Пётр Дмитриевич.

В дверях появился всё тот же лакей и громко объявил:

— Константин Платонович, прошу следовать за мной. Калиста Михайловна примет вас в малом обеденном зале.

Я оставил Кижа с Еропкиным и пошёл за лакеем.

* * *

Малая обеденная зала оказалась небольшой комнаткой с видом на парк. За столом с самоваром сидела старуха Еропкина и пила чай по-купечески, из блюдца.

— Садись, Урусов, — она кивнула на стул с другой стороны стола. — Сам себе наливай, стара я уже за молодёжью ухаживать.

Не став кичиться, я воспользовался её предложением. Впрочем, чай был так себе, сахара не хотелось, а бублики — твёрдыми.

— Ну, и что ты хотел обсудить?

— Магию, Калиста Михайловна, исключительно магию.

Ведьма хмыкнула и громко отхлебнула из блюдца.

— Чай, я не прохвессор какой, магию со мной обсуждать. Эт в Петербурге есть с кем поговорить о высоких материях.

— Так у меня вопрос скорее житейский, не касающийся высоколобых учёных.

Причмокнув, Еропкина прищурила левый глаз и посмотрела на меня, будто прицеливаясь.

— Заинтересовал ты меня, Урусов. Рассказывай, что за вопрос такой.

— Смертное заклятье, Калиста Михайловна. Такое, чтобы через каплю крови до человека добраться.

Во взгляде старухи появилась пудовая тяжесть.

— В колдуны-убивцы решил податься, а, Урусов? Так нельзя тебе, — она отпустила смешок, — у некротов Талант для другого даден. Али не нравится некротом быть?

— Нравится не нравится — меня не спрашивают. Бывают в жизни случаи, Калиста Михайловна, когда нужны крутые меры. Это в сказках можно не выбирать между маленьким и большим злом, а в жизни постоянно приходится.

— А с чего ты взял, что я тебе смогу помочь? Пришёл к бедной женщине, пакость всякую спрашиваешь. Смущаешь бедную старушку…

— Вы ещё скажите, Калиста Михайловна, что вы фея и добрая волшебница. — Я наклонился к ней и шёпотом произнёс: — Чтобы некрот да ведьму не распознал?

Старуха расхохоталась:

— Ай, охальник! Уморил! Ведьму! Ещё скажи, что Ягу!

Она вытащила кружевной платок и стала вытирать набежавшие от смеха слёзы.

— Ведьму, ты посмотри на него. Заклятьице смертное? Да ещё и кровавенькое?

Громко выдохнув, она налила себе в чашку кипятка, плеснула на блюдце и шумно отпила.

— Запомни, Урусов. — Голос ведьмы стал серьёзным. — Через кровь только простого человека убить можно. Нашлёшь, чтобы с сердцем стало плохо, и смотри-любуйся, как он за грудь хватается. А сильный колдун такое проклятье сразу почует и из себя Талантом выгонит. Понял?

Снова отпив глоток чая, ведьма качнула головой.

— Но ежели он пьяный напьётся или головой ударится, то и не сделает ничего. Смекаешь?

А я чуть не рассмеялся в голос. Пьяный? Напоить князя вряд ли получится, а вот если использовать кое-что другое, бьющее по Таланту, то он никуда не денется.

— Был бы вам очень признателен, Калиста Михайловна, если бы вы научили меня такой волшбе.

— Научить его, — ведьма фыркнула, — ишь чего захотел.

Поджав губы, Еропкина стала двигать по столу вазочки и блюдца, будто опытный мошенник напёрстки. Раз туда, два обратно, сюда наколотый сахар, баранки в другую сторону.

— На-ка, вот, поешь пока, — она пододвинула мне вазочку с малиновым вареньем, — а то скажешь потом, что я тебя чаем пустым поила.

Снова замолчав, старая ведьма вытащила из кармана чёрный клубок. Отмотала несколько витков нитки на палец, перекусила её и спрятала клубок.

— Слушать не слушай, смотри не смотри, — тихо забормотала она, — в море-океяне стоит остров Буян…

Морщинистые узловатые пальцы принялись завязывать на нитке хитрые узелки.

—…на дереве том сундук, а в сундуке сердце раба божьего. Сердце бьётся, дерево трясётся, гора ходуном ходит, остров на волнах пляшет. Возьму цепу, обвяжу по кругу, крестом обведу. Не пляши остров, не ходи гора, не трясись древо…

Бормотание перешло в неслышимый шёпот. Губы старухи беззвучно шевелились, выплёвывая слова наговора. Я заглянул в эфир и еле сдержался, чтобы не отшатнуться. Вокруг нитки клубился тёмный, как грозовые тучи, эфир. Сплетался в тугие плети, комкался и кружился маленькими смерчиками вокруг узелков. Сложная конструкция проклятья дрожала в такт словам наговора и с каждым словом усложнялась, походя на невообразимый фрактал.

—… по слову моему крепкому, по желанию моему верному. За семь ключей запри, да не вели говорить, от кого смерть пришла. А коли завяжу последний узел, то так и быть тому.

Пальцы старухи дёрнули последний узелок и выронили нитку на пустое блюдце. Ведьма отряхнула руки, притянула к себе чашку и выпила оставшийся чай.

— Вот тебе, — она указала на блюдце, — налей кровь в бутылку, брось туда нитку и пробкой запечатай. Как откроешь, так твой человек за сердце и схватится. Да куда, не трогай руками! На-ка вот.

Еропкина завернула нитку в салфетку и протянула мне.

— Благодарю, Калиста Михайловна. Вы меня очень выручили.

— Раз выручила, так и ты не скупись, — она усмехнулась. — Сделаешь дело, привезёшь мне пять тысяч серебром. Да смотри, не вздумай обмануть!

— Не волнуйтесь, Калиста Михайловна, Урусов всегда платит свои долги.

Глава 13

Ягужинская

Задерживаться в Василёво мы не стали. Отмахали сотню вёрст и прибыли в Москву уже поздним вечером. С постоялым двором я определился ещё в Злобино: Лаврентий Палыч посоветовал место на окраине, чтобы не привлекать лишнего внимания. Заведение оказалось приличное, с «чистой» публикой, сплошь купцы и дворяне победнее. Так что мы с Кижом устроились со всеми удобствами — я хорошо выспался, а он всю ночь играл в карты с пехотным поручиком.

Утром я встретился с мертвецом в ресторации на первом этаже. Завтрак оказался сносный: гречневую кашу с грибами и варёные яйца сложно испортить. А вот кофий подавали жиденький, к тому же сливки были не слишком свежие.

— Ваша доля, — Киж отдал мне десять рублей. — Очень хорошо вчера карта шла.

— Не увлекайся, мы здесь не за этим.

— Так я слегка, только пощупал кошельки, никого даже не раздел. А чего это купчишка на вас так уставился?

Я повернулся и встретился взглядом с бородатым мужичком лет под сорок. По виду — купец средней руки, ничего особенного. Увидев, что я на него смотрю, он смутился, уткнулся в свою тарелку и принялся усиленно жевать.

— Может, проследить за ним, как выйдет? — Киж хищно оскалился.

— Нет времени на это, Дмитрий Иванович. Сейчас отправишься к подворью Голицыных. Придумай что-нибудь и постарайся повидаться с сударыней Ягужинской. Мне нужно с ней встретиться, желательно сегодня, в каком-нибудь тихом месте. Справишься?

— Даже не сомневайтесь, Константин Платонович, сделаю в лучшем виде.

Отправив Кижа, я спокойно закончил завтракать и вернулся в номер. Пока образовалась свободная минутка, можно было со спокойной душой разложить «пасьянс» ещё раз.

Пришедшая карта с «проклятой ниткой» вызывала у меня нехорошие чувства. Салфетку со смертными узлами я спрятал в небольшую коробочку от греха подальше. Но чем дольше она лежала у меня в кармане, тем большее подозрение вызывала. Чувствовалась в ней тёмная недобрая сила.

Я никогда не увлекался мистикой, полагая магию наукой, а не эзотерическим учением. Но личная встреча со Смертью поколебала мою уверенность. Что если это не единственная скрытая сущность, шепчущая из-за грани эфира? Эфир, к которому прикасался Анубис, «окрашивался» особым невидимым «цветом Смерти». По нему я бы смог определить чары другого некроманта. Но магия, сотворённая ведьмой Еропкиной, имела другой «цвет». Иной сущности, если хотите. Чёрной, хтонической и могущественной. И что-то мне подсказывало — эта гадость может потребовать с меня плату за применение «безобидной» ниточки. А я не люблю «внезапные» долги, о которых в договоре пишут мелким шрифтом.

19
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело