Real-RPG Король в законе (СИ) - Калинин Алексей - Страница 42

Маринка осталась с заведующей и проверяющими, чтобы помочь с проверкой и прочим. Её оставили специально — знали, что девушка и так справилась на отлично, а руки и знания при проверке контрольной лишними не будут.

Ну что же, Вихрев с Боярышниковым на такси умчались прочь. Мне можно было не дожидаться Маринку, чтобы не провоцировать на нас внимание лишний раз, поэтому я двинул в сторону дома.

Погода была не дождливой, хоть и сумрачной. Такую погоду можно назвать — сухое ненастье. Краем глаза я зацепил за того самого человека в бейсболке, который ехал утром со мной. Теперь этот тип двигался следом.

Всё-таки это был хвост. Ну что же, особых маршрутов у меня не было, а ехать домой не хотелось. Там бы я остался один. Кирюха ещё в школе, Алёнка на работе. Так бы и пошел пешком, ведя за собой хвост, но…

Если посудить, то мужчина всё это время стоял на улице. Наверное, замерз. Так что надо было дать ему шанс отогреться. Я же всё-таки не фашист какой-то…

Постоял немного на остановке и дождался своей маршрутки. Сделал движение в её сторону и чуть отступил в сторону, пропуская людей. Сам же вытащил из кармана телефон и чуть отвлекся на него. Снова дернулся к маршрутке. В это время мужчина в бейсболке залез внутрь.

Я же остался снаружи, продолжая залипать в экран. Мимо прошли ещё двое пассажиров и вот уже маршрутка набилась под завязку. Дверь закрылась, и машина двинулась по маршруту. Выбраться моему хвосту уже не удалось.

Ну что же, хотя бы отогреется, бедолага, а то у него и уши побелели, и нос. Пусть на улице не мороз, но всё равно не май месяц. Как раз за маршруткой подъехал автобус, который следовал по тому же расписанию.

Похоже, что водитель маршрутки обогнал автобус на повороте и решил тиснуть лишних пассажиров. В итоге «Газель» была забита под завязку, а вот в автобусе можно было разгуляться.

Внутри было много мест, и я решил занять одно, самое хреновое — в конце и у окна. За пару остановок автобусные места заполнились. Я сидел себе спокойно, не пялился по сторонам, а залипал в телефоне. Никто ничего не говорил, негромко играл водительский шансон.

Тут место слева от меня освободилось и в него втиснула здоровенных зад женщина немалых пропорций. Она села агрессивно, ничуть не стесняясь и клонясь в мою сторону. Всё это сопровождалось шлёпаньем её толстых напомаженных губ, из-под которых с кряканьем вываливались постыдные словесные конструкции, обрисовывающие меня как хама и поганца.

Кряхтела она всё это и смотрела на меня — станет ли мне стыдно? А мне не было стыдно. Если бы она была в самом деле бабкой, тогда да, но женщина средних лет могла бы и постоять. Тем более, что мне пришлось бы уступать ей не такое уж козырное место, а ей нужно бы перебираться через больные колени старика с клюшкой, который вышел на прошлой остановке.

— Уважаемая, чего вы орете? Вы же не немая, могли бы и попросить, если вам так нужно было сесть, — сказал я спокойно.

Цитировать её ответ я не буду. Густое дерьмо из её рта привлекло внимание большинства пассажиров. Кто-то смотрел на меня с осуждением, а кто-то с пониманием. Впрочем, после того, что на меня вылилось в техникуме, её дерьмо казалось фиалковым водопадом.

Так бы я смолчал и доехал до следующей остановки, где нужно было выйти, но тут мне на глаза, отвлечённые от чтения, попалась женщина, чуть ли не вдвойне больше той, которая всё ещё продолжала изрыгаться. Её не смогли загородить даже двое мужиков, скромно стоявших спереди.

Я тут же подскочил, отпихнул перегарного доходягу, дернувшегося было на моё место, и пригласил на него эту самую даму. Она мило улыбнулась и повернулась спиной к месту посадки. Лицо же склочной женщины было таким, словно я достал пистолет и направил его ей в лоб, пригрозив ещё и её домашних отнести на живодёрню.

Пышная дама не только садилась резко и с удовольствием, её ещё и повело влево так, что обширный зад в юбке проехался по лицу склочницы. А у меня чуть хлебало не треснуло от вредной, противной ухмылки.

Не могу сдерживать радость, помогая людям.

Дома я честно приготовил ужин. Нажарил картошки, приготовил салат из свежих овощей. Даже почистил селедку, нарезал её и обложил колечками лука. Сегодня у меня выдался спокойный вечерок, так что следовало его провести с семьёй.

Последнее время я старался делать это как можно чаще. Как будто наверстывал время, упущенное в тюрьме.

Кирюха пришел, посмотрел на то, как я сервирую стол и покачал головой:

— Тебя как будто подменили, брат. Чего с тобой случилось?

— Да просто хочу, чтобы вы были сыты, довольны и счастливы, — отмахнулся я. — Разве это плохое дело?

— Нет-нет, хорошее, просто… Квартира… ужины… ты не дерешься… Что-то странное…

— Могу в бубен зарядить, если не нравится, — хмыкнул я в ответ.

— Не надо. Вот теперь вижу привычного брата, а то стал каким-то пафосным супергероем…

Я бросил в него ложкой. Она ударилась об его грудь и упала на пол. Зазвенела колокольчиковым звоном.

— Ну вот, теперь вообще узнал брата Мишу, — вздохнул Кирюха, поднял ложку и помыл её под струёй воды из-под крана. — Всё понял, осознал и готов принести свои извинения.

— Да ладно, чего извиняться. Вон, смотри, Алёнка идет. И не одна…

— Ага, последнее время её Комолов провожает. Похоже, что следователь начал неровно дышать по отношению к нашей сестре, — сказал Кирюха.

— А она чего? — спросил я.

— А чего она? Стесняется, но вот серёжки на ушах не прячет.

— Да? Я не дарил. Ты тоже, значит…

— Значит, надо поставить ещё одну тарелку, — ответил Кирюха.

— Да без базара, братан. Комолов — мужик нормальный. Вот только постоянно на работе зависает. Ну, может быть, с Аленкой у них всё срастется. Давай, зови его тоже за стол. А то вдруг застесняется…

Комолов не застеснялся. Правда, про Никольского он ничего не говорил и за это я был ему безмерно благодарен. Завтра всё прояснится и завтра все увидят — кто где срал.

Глава 21

В новый день я вступил с улыбкой на лице. У меня было всё готово и только вмешательство сверху могло изменить мою жизнь в худшую сторону. Я улыбался, когда добирался до техникума, улыбался, когда вошел и услышал уже ставшие привычными шепотки за спиной. Улыбался даже тогда, когда вошел в аудиторию озвучивание оценок по контрольной.

Понимаю, что довольная рожа могла взбесить моих неприятелей, но мне на это было наплевать. Пусть бесятся, пусть совершают ошибки, пусть пытаются вывести меня из себя. Я улыбался.

В аудитории шел горячий спор — кто заработает лучшую оценку? Кто-то говорил, что выше оценка будет у Сазоновой, кто-то говорил, что выше у Вихрева. А кто-то утверждал, что у них будут оценки одинаковые — пятерки.

В общем, трепались ни о чем и сотрясали воздух впустую. И только двое человек знали, что на самом деле будет с оценками — я и Сазонова. Да, пришлось Маринку посвятить в часть своего плана. А как же иначе? Она должна ещё одно дело сделать, а без доверия вряд ли будет этим заниматься.

Да, рассказал не всё, так как требовался эффект неожиданности, а она, как девчонка, могла и проговориться случайно. О том, что она должна будет сделать, пусть проговаривается, но вот во всем остальном… Всё остальное должно стать невероятным сюрпризом для Вихрева.

Вот для его отца сюрприз уже должен начаться, а для Кольки, который сейчас довольно улыбается и свысока посматривает на других однокурсников — всё ещё впереди.

Ну что же, я терпеливо ждал. Да, впереди маячил дисциплинарный комитет, но после моей операции будет уже не до него. Другая тема затмит моё поведение и ненависть заведующей к моей скромной персоне.

Во, стоило только мне вспомнить о заведующей, как она тут как тут. Вошла в аудиторию с веселой улыбкой на лице. Судя по настроению — большинство сдало контрольную на хорошие оценки.

Она даже по мне мазнула взглядом чуть менее ненавидящим, чем обычно. Заведующая встала за свой стол и произнесла: