Наследие Маозари 3 (СИ) - Панежин Евгений - Страница 43

Пока я говорил, мы тихим шагом двигались к верёвочной лестнице, а подойдя к ней, старик задрал голову вверх, и кому-то помахал рукой… После он изобразил несколько жестов, как на языке глухонемых.

— И зачем это? — недоуменно уставился я на старика.

— Чтобы, когда мы с вами будем практически на самом верху, Карук не перерезал верёвки лестницы, как мы с ним до этого договаривались, — с улыбкой ответил старик.

Посмотрев вверх, и представив себя летящим с высоты девятиэтажного дома, я сглотнул неприятный комок в горле… Вот жешь… Старый жук-самоубийца, подумал я, с уважением рассматривая старика.

Все наши тройками поднялись на верх, а я, Оркус и старик были замыкающими. Когда мы втроём оказались на верёвочной лестнице, она поехала вверх. Я с интересом наблюдал, как перекладины лестницы исчезают в потолке из густой зелёной листвы. А когда я сам приблизился к этому потолку, то, не удержавшись, зажмурил глаза.

Открыл я их уже будучи в каком-то сказочном месте… Спрыгнув с лестницы на широкую площадку из толстых жердей, я, открыв рот, с детским восторгом разглядывал окружавший меня мир… Это был не домик на дереве, и даже не деревушка… Это был целый город на деревьях с множеством различных строений, которые крепились к толстым вьющимся веткам.

Рядом с площадкой толстая ветка закручивалась спиралью, с большими витками. Сверху по ней шла лестница, чьи деревянные ступени были приклеены к ветке, каким-то коричневым веществом похожим на пластилин. Снизу же на ветке, притянутые к ней толстыми верёвками, вплотную висели небольшие домики. Их стены состояли из плотно подогнанных друг к другу нетолстых жердей, а крыша была выложена снопами каких-то растений. У каждого домика было маленькое окошко с одной стороны, а с другой был вход, который вместо двери завешивался куском ткани. Все домики соединялись узкой площадкой с перилами, которая вела на ту же ветку. И сейчас с этой площадки нашу компанию с любопытством рассматривали десятки жителей Лорна разных рас и различного возраста.

Кроме десятков толстых веток с жилыми домами, повсюду были ветки потоньше, к которым крепились с помощью того же коричневого пластилина и верёвок небольшие площадки с различными грядками, а также деревянные клетки разных размеров. В одних клетках были какие-то упитанные птицы, в других грызуны похожие на тех, что мы видели возле форта, только эти были в пять раз крупнее. Ещё я заметил конструкцию для сбора дождевой воды. Она представляла собой огромную воронку из кусков материала, которые на разной высоте были растянуты на ветках, и собирали всю попавшую на них воду в одну большую деревянную бочку прочно установленную в развилке веток.

Кроме всего этого, вьющееся ветки этих деревьев не были лысые, а были полностью покрыты маленькими веточками с несколькими зелёными листьями. А сами верхушки деревьев были раскидистыми, отчего создавалось обманчивое ощущение, что мы сейчас находимся не в кронах деревьев, на большой высоте, а где-нибудь на земле, в джунглях с необычной травой.

Верёвочная лестница наматывалась на большую деревянную катушку похожую на кабельный барабан. Она была установлена на деревянные козлы, и её крутили, держась за отполированные ладонями ручки, двое амбалов. Разматываться катушки не давал специальный механизм типа трещотки, который тоже был деревянный, чем-то смазан, и работал очень тихо.

Сама площадка была установлена на горизонтально раздвоенной ветки, и крепилась к ней коричневой субстанцией.

— М-да, как говорится, из говна и палок, — задумчиво проговорил я.

— Что вы сказали, ваша милость? — шёпотом спросил старик.

— Спрашиваю, как тебя зовут то? — сказал я.

— Тарим, господин, — улыбнулся старик.

Вот уже и господином начал звать, подумал я. Быстро приспосабливается. А то внизу строил из себя наивного чукотского юношу.

— А меня зовут Леонид Сидэро… Наедине можешь звать просто Лео, а при остальных господин, — улыбнулся я в ответ. — Скажи-ка мне, Тарим, а чем это таким коричневым у вас практически всё крепится к веткам дерева?

— Это хима, господин. Она варится из измельчённого ствола одного растения, с добавлением сока другого, а при застывании становиться прочной, и не разрушается, когда ветка растёт, — ответил Тарим.

— Хм, интересно, — сказал я, и подойдя к краю площадки, потрогал эту субстанцию пальцем.

На ощупь она была, как не очень твёрдая резина, и, к моему облегчению, ничем не пахла.

— Герметик на растительной основе… Надо бы взять рецептик по случаю, — тихо пробормотал я, пытаясь оторвать кусочек.

— Тарим, зачем привёл в наш дом чужаков⁈ Они могут быть заражены червями… Им здесь не место! — громким шёпотом произнёс жилистый юноша лет двадцати.

На площадке, напротив наших бойцов, выстроились несколько десятков различных разумных, которые смотрели на нас исподлобья, периодически неуверенно трогая рукояти своего оружия. Они были вооружены в основном различным остро заточенным инструментом и всякой кустарщиной… У одного парня я приметил серп, у другого плотницкий топор, у третьего была деревянная рукоять, к которой химой крепился заточенный кусок металла. Но были среди них и те, кто имел при себе меч, кинжал, короткое копьё или боевой топор.

— Пакун! — зло зашипел Тарим, и начал что-то жестами объяснять Пакуну.

А дальше мы несколько минут наблюдали, как эти двое ругаются с помощью языка жестов. В итоге Пакун показал что-то нехорошее старику, и кивнув своим ребятам на лестницу, сам отправился к ней. Сделав пару шагов, он остановился, и обернувшись, увидел, что остальные остались стоять на месте. Тогда он что-то показал им жестами, а в ответ получил жест от одного здорового мужика с мечом… Поднятую с кулаком правую руку, и прижатую к ней, на сгибе локтя, левую… Этот жест я расценил как: «Да пошёл ты!».

Когда Пакун в одиночестве покинул площадку, я поинтересовался у Тарима:

— Что, Тарим, трон под тобой зашатался?.. Акела промахнулся, и молодые да горячие волчата начали показывать клыки?

— Что? А-а, нет, — отмахнулся Тарим. — Это Пакун, он один из потомков Тейга Флави. Хочет, чтобы я считался с его мнением.

— Так у вас остались потомки рода Флави? — удивился я. — Тогда почему они не у руля?

— Да потому что они не маги, как и их родители… Как и их родители, и так далее… Как бы они здесь прошли инициацию? Пойдёмте лучше ко мне в дом… Там вас накормят, а после я расскажу всё по порядку, — сказал Тарим, и кивнув воину с мечом, который послал Пакуна, направился к лестнице.

Мы осторожно ступали по деревянным ступеням, а когда поднялись на верхнюю часть ветки, примерно на уровень пятого этажа от начала кроны дерева, нам открылся волшебный вид на Лорн… Ветки облепленные домами уходили далеко вглубь магического леса, а внизу всё было усеяно различными площадками, между которыми, словно зелёные лужи, проглядывались свободные от построек участки.

— М-да, далековато лететь, если что, — протянул я, глядя на одну из таких луж прямо под нами.

Дальше мы шли по подвесному мосту, наблюдая сверху суету жителей Лорна. А после спускались по ступенькам на ветке, и вскоре вышли к широкой террасе у немаленького дома.

— Ну нифига себе! — удивлённо присвистнул я, рассматривая большой добротный дом. — Шоб я так жил!.. А не плохо у вас здесь живут народные избранники, — сказал я, увидев невдалеке, ещё несколько похожих домов… Сколько живу, постоянно убеждаюсь в том, что куда бы тебя нелёгкая не закинула, везде можно устроиться с комфортом… Да, Тарим?

— А? Что? — повернулся он.

— Говорю, домик у тебя неплохой. Поди заработал на него честным трудом? То есть купил на деньги наивных избирателей? — спросил я с прищуром.

— Ах это, — улыбнулся Тарим. — Это дом покойного Тейга Флави. Он мне в наследство достался, так как я многие годы был его ближайшим помощником… Проходите в дом, я сейчас распоряжусь, чтобы вас накормили.

В просторном доме мы уселись на циновки возле большого прямоугольного стола на низких ножках. И прибежавшие откуда-то девушки начали его накрывать разными закусками, а после принесли каждому по деревянной миске тушёного мяса с овощами. Мы тут же жадно накинулись на угощение… А в это время Тарим сидел рядом со мной, во главе стола, и прихлёбывая какой-то вкусно пахнущий отвар, рассказывал: