Лингус (ЛП) - Запата Мариана - Страница 28

Предыдущие разы я входила в дом, потому что он был слишком болен, чтобы самостоятельно открыть дверь, и теперь я не знала, что делать. Я стояла там, раздумывая, постучать или открыть ее своим ключом, когда дверь распахнулась, и я увидела Тристана в клетчатых пижамных штанах и футболке на размер больше. Он все еще выглядел немного бледным, похудевшим, и его взгляд слегка потускнел.

— Почему ты здесь стоишь? — спросил он, приподняв бровь.

— А почему ты стоишь прямо у двери? — ответила я, не желая объяснять, почему там стою.

— Я думал, что ты любишь пиццу, — сказал он, отступая в сторону и махнул рукой, приглашая в дом. — Заходи, не хочу, чтобы старушка миссис Голдберг восприняла открытую дверь как намек на приглашение.

Я вошла и сняла туфли, заслужив широкую улыбку от Тристана, а потом последовала за ним в гостиную. Судя по всему, он отнес свое одеяло наверх, и, вероятно, даже немного убрался.

— Это та пантера у соседней двери? Она смотрела на меня, пока я шла к тебе.

Он застонал и плюхнуться на край дивана.

— Она ненормальная. Я почти уверен, что у нее снаружи установлены камеры, потому что каждый раз, когда я косил газон, она сразу появлялась. Даже в три часа дня на неделе, она тут как тут. Это жутко.

— Ты косишь газон без рубашки? — спросила я, присаживаясь на другой конец большого дивана, и свесив короткие ноги с края. Тристан кивнул мне в ответ, и я пожала плечами. — Тогда понятно. Она просто оценивает товар. Не обижайся на леди. У меня есть сосед, который сидит на лестнице и смотрит на девушек в костюмах для бега.

Он лениво ухмыльнулся.

— Ты позволяешь ему смотреть на тебя?

— Да ни за что. Я уже предупредила его, что если он будет пялиться на мою задницу, когда я поднимаюсь по ступенькам, то получит по лицу. Однажды он пялился на Николь, и она подошла к нему и сказала, что загонит коленом его яйца обратно в пузо. Теперь он просто игнорирует меня и прячется, когда Никки приходит в гости, — сказала я, ухмыляясь.

Он покачал головой и расположился так, что его спина упиралась в диван.

— Кажется, Калуму придется попотеть с твоей подругой. Только ей не говори, ладно? — спросил он, ожидая, пока я кивну в знак согласия. — Калум обычно звонит мне по крайней мере четыре раза в день. С прошлых выходных, думаю, я слышал его в общей сложности раз пять за всю неделю. Он сказал, что влюблен в Никки. Влюблен! Откуда, черт возьми, он вообще знает, что это такое?

Мне пришлось улыбнуться, потому что Николь вела себя так же.

— Я разговариваю с Никки каждый день, и она звонила мне всего три раза: на следующий день после вечеринки Джоша, когда она едва могла говорить, и дважды просто перекинулась со мной парой слов, чтобы сообщить, что жива.

Раздался звонок в дверь, и Тристан вскочил с дивана, чтобы ее открыть. Я слышала, как он разговаривал с доставщиком пиццы, прежде чем вернуться со знакомой картонной коробкой.

— Не представляешь, как я рад, что ты захотела мясную пиццу, — сказал он, ставя коробку на кофейный столик и направляясь на кухню. Мои глаза все это время были прикованы к его упругой заднице. Легкая боль в пояснице отвлекла меня, поэтому я встала, чтобы рассмотреть вещи, расставленные на книжном шкафу и полках, окружающих большой телевизор, который висел над камином.

Я увидела на фото красивую женщину с волосами карамельного цвета и очень — реально очень — привлекательного пожилого мужчину с каштановыми волосами, стоявших вместе перед церковью. На другом снимке были более молодые Тристан и Каллум в Диснейлэнде, головы которых украшали уши Микки Мауса. Рядом стояли несколько фото маленького мальчика со светло-каштановыми волосами и ярко-зелеными глазами, запечатленного в разном возрасте все с теми же мужчиной и женщиной с первого снимка. Я догадывалась, что это его родители.

— Тристан! Это фотографии твоих мамы и папы?

— Да! — прокричал он из кухни.

Его голос заглушал звук открывающихся и закрывающихся дверей кухонных шкафчиков, прежде чем он появился с двумя тарелками, салфетками, стаканом воды и банкой газировки. Он одарил меня своей милой кривоватой улыбкой, когда поставил все на журнальный столик, а затем подошел и встал очень близко ко мне, глядя на те же фотографии, которые я только что рассматривала. Он указал на первую.

— Они обновили свои свадебные клятвы около пяти лет назад.

Чем дольше я смотрела на фото, тем больше сходства замечала между Тристаном и его отцом: одинаковые линии челюсти, губы и тот же дикий беспорядок в волосах.

— Если ты будешь похож на своего отца в его возрасте, твоя жена станет наисчастливейшей женщиной, — засмеялась я.

Он сердито посмотрел на меня, схватил за предплечье, и потянул к дивану.

— Притворюсь, что ты только что не намекала, насколько привлекателен мой пятидесятилетний отец.

— Он такой! — я хихикнула, присаживаясь посреди дивана рядом с одной из тарелок, которые он поставил.

Нахмурившись, Тристан отмахнулся от меня, а затем открыл коробку, достал руками кусок пиццы и положил его на мою тарелку, другой кусок положил себе.

— Просто ешь. Я не хочу терять аппетит, думая о том, что ты найдешь моего папу… — он кашлянул, имитируя рвотный рефлекс.

Я ткнула его локтем в ребра, и начала есть. Мы молча съели по два кусочка, когда он прижал руку к животу, постанывая о том, что к нему еще не полностью вернулся аппетит. Боль в пояснице усилилась, и когда я встала, чтобы помочь ему убрать со стола, то почувствовала это…

Знакомая пульсация между ног и в нижней части живота.

Внезапно я поняла, что стала мокрой.

В плохом смысле этого слова. Так что, не раздумывая, я просунула руку между ног, чтобы увидеть доказательство того, что вытворяет мое тело.

О Боже, пожалуйста, только не сейчас.

Тристан, все еще сидевший на диване, откинулся на подушку и расхохотался.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты описалась, — выдохнул он.

Я хотела умереть, и чем быстрее, тем лучше.

— Покажешь ближайший туалет? — спросила я голосом, пронизанным страхом и паникой. Я была чертовски напугана тем, что месячные начались на два дня раньше.

Он кивнул и указал на лестницу, продолжая смеяться. Был бы он Джошем, я бы пнула его по ноге, а затем убежала, но так как он не был им, то я выбрала быструю ходьбу в указанном направлении. Как только закрылась дверь, мои шорты и трусики оказались на полу, и, конечно же, все было красным. Везде. Словно я зарезала в своем нижнем белье небольшое животное. Дерьмо! Я воспользовалась ванной комнатой и как могла вымылась, когда услышала стук в дверь.

— Кэт? Я могу купить тебе трусики и тампоны в Target, если хочешь, — сказал он тихим и ровным тоном.

Мне снова хотелось умереть. И умереть я хотела не потому, что ситуация была неловкой, а потому, что он предложил купить мне трусы и тампоны. Джош сделал бы то же самое, но только сначала закатил бы глаза и фыркнул, чтобы казалось, будто это доставляет ему большой дискомфорт. Затем он, вероятно, купил бы мне огромные прокладки, похожие на подгузники, лишь бы позлить.

— Нижнее белье в бардачке моей машины, а прокладка в сумочке. Принеси, пожалуйста. Ключи от машины лежат в сумке.

— Хорошо, я сейчас вернусь, — сказал он тем же голосом.

Я схватила свои трусики и сунула под кран в раковине, чтобы постирать, но когда я подняла их, то заметила пятно и на шортах. Иисус. Я хмыкнула от разочарования, стоя в крохотной ванной комнате Тристана без трусов. Совсем не так представляла снять трусики в его доме, но я по жизни удачливая. Чему удивляться?

Через несколько минут в дверь ванной снова постучали. Нежный голос Тристана раздался с другой стороны двери.

— Твои вещи у меня. Еще что-нибудь нужно? — В его тоне не было слышно даже намека на смех, что заставило меня почувствовать себя немного лучше, но, посмотрев на мокрое нижнее белье и испачканные шорты, я поняла, что у меня нет никакой возможности выбраться из ванной с не задетым чувством собственного достоинства.