Авиатор: назад в СССР 9 (СИ) - Дорин Михаил - Страница 10

Не перестаю удивляться разнообразием строений и коммуникаций в этом гарнизоне. Посмотрев по сторонам, я заметил целых два склада ГСМ с топливными резервуарами. Куда столько⁈

Мы вышли на очищенную от снега дорожку, которая вела к зданию штаба смешанных полков. Как объяснил Бардин, они тут делят одно здание на двоих. Истребители на втором этаже, а транспортники на первом.

— Здесь их так и прозвали — «верхний» и «нижний» полки, — улыбнулся Костян. — Мне сюда, а тебе вон в то здание, — показал он мне на следующее строение вдоль дороги.

— И это школа испытателей? — спросил я, рассматривая покосившееся здание, которое явно требовало побелки или покраски.

— А ты думал, что будет как в Белогорске? Колонны, фасад и огромное название с орденом Ленина над входом? — усмехнулся Костя. — Заходи потом сюда, как пообщаешься.

— А с кем вообще разговаривать? — спросил я.

— Иди сразу к начальнику. Не ошибёшься.

А чего не к главкому сразу⁈ Такие простые эти Бардины! Будто мне тут все рады. Может, кто-нибудь и вспомнит Родина-старшего, который тут служил, но добрым ли словом?

Перед входом в здание школы лётчиков-испытателей стоял высокий столб с прибитыми табличками. Каждая указывает в направлении какого-то аэродрома. Видимо, так увековечивают память своих частей слушатели этой школы.

— Во, до Белогорска 620 километров, — вслух сказал я, заметив табличку с названием города своей альма-матер.

На крыльце курили капитан и майор, обсуждавшие что-то авиационное.

— Надо посмотреть, насколько возможно отработать этот режим. Я не уверен в расчётах инженера, — сказал майор, задумчиво смотря себе под ноги.

— Я высчитал, что на закритических углах опасности не будет. Правда, надо посмотреть, какая будет подвеска, вариант заправки и режим работы двигателя…

Вот она, работа испытателя! Всё до мельчайших деталей необходимо знать и проверить. Ведь после них, самолёт уйдёт в войска. И уже по его рекомендациям будет летать строевой лётчик, изучающий руководство по лётной эксплуатации данного типа воздушного судна.

— Мужики, а как мне начальника найти? — спросил я.

— Тебе начальник школы нужен? — уточнил у меня майор, не поднимая на меня глаз. — Батя на первом этаже. В тренажёрке должен быть.

Войдя в здание, я не обнаружил на проходной дежурного. Разрывался телефон, но к нему никто не спешил.

— Сколько раз говорил, если уходите, то телефон отключайте. На нервы действует, — возмущался подполковник, спустившийся по лестнице со второго этажа.

Форма на нём была повседневная, а значок классности нелётный. В этой школе, судя по всему, он преподаватель какой-нибудь инженерной дисциплины.

— Вам кого, молодой человек? — спокойно спросил подполковник.

— Я к начальнику. Он в тренажёрке?

— Наверное. Иди, поищи, — махнул он мне и пошёл дальше по своим делам со стопкой бумаг.

Как-то здесь всё просто. Заходи, спрашивай, общайся. Будто не в армии.

Пройдя по коридору, я обратил внимание на большое количество фотографий известных людей, которые имеют отношение к работе испытателя. Есть тут и знакомые мне лица, такие как Василий Котлов, который был у меня на присяге, а затем и беседовал со мной, в кабинете командира учебного полка Доброва.

Только сейчас поймал себя на мысли, что я почему-то знаю, где находится тренажёрный зал. Может, маленький Родин здесь уже был, во времена, когда его отец служил в Испытательном центре?

Открыв дверь, я увидел пару человек, висящих на турниках и качающих пресс. Не качки, но выглядят подтянуто и достаточно стройно.

— Вы к кому? — спросил парень с растрёпанными тёмными волосами, с трудом удерживающий уголок на турнике.

— Мне начальника бы школы найти, — сказал я, и в этот момент ноги парню пришлось опустить.

— Ох! — пытался отдышаться парень, сложившись пополам. — Батя к себе пошёл, а тебе что нужно? Может, помогу чем-то?

— Да вот на собеседование к нему хочу сходить, — сказал я.

— Эт здорово! Какое училище заканчивал? — спросил у меня второй, тоже спрыгнувший с турника.

— Белогорское, 1980 год, — ответил я, и второй сильно закашлял и начал смеяться. — А что смешного?

— Ничего! Иваныч, чего он сюда припёрся? — продолжал он ржать и тыкать в меня пальцем.

— Во-первых, я пришёл, уважаемый. Во-вторых, пальчиком попрошу не тыкать, словно я экспонат, — сказал я, начиная немного злиться на этого задавалу.

— Характерный! Ну, ты сходи, посмотрим, что тебе батя скажет. Рановато тебе ещё… — начал говорить он, но темноволосый толкнул его в плечо.

— Уймись! Себя вспомни. С какого раза тебя взяли? С третьего? — спросил Иванович и подошёл ко мне.

Второй спортсмен замолк и ушёл в соседнюю комнату.

— Не обижайся. Парень он неплохой, только слишком задиристый, — сказал темноволосый. — Как зовут тебя?

— Сергей Родин.

— Валера Токаев, очень приятно!

И опять Валерий! Везёт мне на людей с таким именем. Но этот парень в будущем должен стать довольно известным человеком.

— Что посоветуешь, Валер? — спросил я.

— А ничего. Как будет, так будет. Это собеседование никак не повлияет на дальнейшую твою судьбу. Вот когда приедешь поступать, здесь уже и покажешь, что ты можешь, — сказал Токаев.

— То есть, можно и не идти разговаривать?

— Нужно. Это важно для тебя. Ты должен понять, в чём заключается специфика работы испытателя. Батя тебе об этом расскажет. И там уже объяснит, что делать дальше, — похлопал он меня по плечу и объяснил, где находится кабинет начальника школы.

Попрощавшись с Токаевым, я ещё на секунду посмотрел на него и закрыл дверь в тренажёрный зал.

Валерий Токаев — будущий лётчик-испытатель и космонавт. Участник программы «Буран». Насколько помню, он будет служить в Крыму, в испытательном управлении морской авиации и будет одним из тех, кто откажется принимать присягу другому государству после распада СССР. Затем будут несколько лет подготовки к космическим полётам. Всего он совершит два полёта и, даже будет выходить в открытый космос.

В 2000 году будет удостоен звания Героя Российской Федерации.

Добравшись до кабинета начальника, я выждал паузу, собираясь с мыслями. Волнение такое присутствует, будто я сейчас захожу на важный экзамен.

— Разрешите? — заглянул я внутрь и обнаружил сидящего за рабочим столом полковника.

С большими залысинами и седыми висками, добрым выражением лица, будто передо мной отец, дающий хороший совет на будущее. Не зря этого полковника называют здесь «Батя».

— Да, что у вас? — спросил он, жестом приглашая меня войти.

— Товарищ полковник, старший лейтенант Родин. Хотелось бы с вами…

— Ё-моё! — удивлённо посмотрел на меня полковник. — Вылитый Серёга. Какими судьбами к нам, сынок? — встал со своего места начальник школы и быстро заспешил ко мне.

— Эм… пообщаться о поступлении, — прямо сказал я, не собираясь откладывать решение этого вопроса.

Полковник крепко пожал мне руку и пригласил сесть.

— Юра! Саня! Зайдите ко мне! — крикнул в коридор полковник и сел на своё место, отложив в сторону все документы. — Неожиданно, — улыбнулся он.

А как я в шоке! Думал, сейчас будут жёстко спрашивать, попросят схемы сил нарисовать, уравнения движения вывести. Но пока всё очень приятно.

— Мне Харитоныч Бардин сказал, что придёт старший лейтенант Родин. Я подумал, что однофамилец, но хорошо, что ошибся. Полковник Брилёв Валентин Иванович, начальник этой школы.

— Сергей Сергеевич Родин, старший лейтенант, лётчик-истребитель 236го полка Осмон, Туркестанский военный округ, — в ответ представился я.

Сняв куртку и повесив её на вешалку, как мне предложил сделать Брилёв, я снова сел напротив него. В этот момент в кабинет вошли ещё двое. Мне их представили как зама по лётной подготовке, подполковника Зучкова и зама по инженерно-авиационной службе Солчанова.

— Итак, Сергей Сергеевич, для начала скажу, что мы трое знали вашего отца, — сказал Брилёв. — Знаем, что за вас поручился полковник Бардин. А также, нам доподлинно известно ваше желание поступить в школу испытателей. Всё верно?