Авиатор: назад в СССР 9 (СИ) - Дорин Михаил - Страница 9

А я решил, что как поем, схожу к деду на могилу.

— Зачем в первый день? Отдохни и выспись. На войне, поди и спать не всегда получалось, — сказала бабушка и рванула к зазвонившему телефону.

Из коридора послышался радостный голос.

— Костенька, здесь он! Как знал, что и ты будешь тут. Сейчас позову к телефону, — сказала бабуля и крикнула мне, чтобы я подошёл к аппарату.

Взяв трубку, я услышал голос Бардина. Приятно, что один из моих близких друзей здесь, и мы можем пообщаться.

— Да, конечно. Только мне кое-куда сходить нужно будет, а потом пересечёмся, — ответил мне Костя.

— Родителям помогать будешь?

— Зачем? На собеседование пойду в гарнизон. Отец обещал провести меня, чтобы я пообщался о дальнейшей службе, — чувствовал я, как улыбается мой друг.

— Здорово, — сказал я, но у самого было не меньшее желание оказаться на его месте.

— Ну а ты тоже не расслабляйся. Со мной пойдёшь? — спросил Костян. — Отец и насчёт тебя договорится.

— Шутишь? Новый год прошёл, слишком уже поздно для подарков.

— Ты главное — с мыслями соберись. Там мужики серьёзные. Могут и вопросы из аэродинамики задать.

— Может, тогда не надо — не подготовившись? Сам лучше сходи.

— Отставить разговоры. Завтра идём с тобой в школу испытателей.

Утром я заранее подошёл к дому Бардиных, в ожидании их выхода. Командирский УАЗик уже стоял у входа, пуская белые клубы выхлопных газов. Мороз был сегодня очень суровым. Минус 30 на термометре при небольшом ветре превращались в адскую пытку. Но ради возможности пообщаться с элитой ВВС и попробовать убедить их в своей пригодности к поступлению, можно и потерпеть.

После пары минут ожидания и ощущения обморожения кончиков пальцев на ногах, я решил, что подождать можно и в подъезде. Открыв дверь, я тут же столкнулся с отцом Кости.

Одет Георгий Харитонович был в кожаные лётные штаны и тёмно-синюю ДСку. Среднего роста, плотное телосложение, фуражка, надетая с правым креном и суровый командирский прищур — очень брутально выглядел командир смешанного авиационного полка.

— Доброе утро, Георгий Харитонович! — громко поздоровался я, и старший Бардин слегка скривился.

— Здорово, Сергей, — пожал он мне руку. — Не кричи, а то вчера праздник был, — сказал командир, у которого явно болела голова.

Сзади шёл Костян и он тут же бросил обниматься ко мне. За год, мой однокашник совсем не изменился. Зато, в отличие от меня, он был одет в парадную шинель и явно шёл предметно разговаривать о своём будущем.

— Эм… не подскажете какой? — спросил я, при этом перебирая в голове все известные авиационные праздники.

Вспомнил только про 22 января — день авиации ПВО, но этого праздника в Союзе ещё не было.

— Ой, было бы что пригубить, а праздник всегда найдётся, — сказал Георгий Харитонович, когда я приобнялся по-дружески с его сыном. — День службы авиационного вооружения, кажется, был. Давайте в машину, а то сегодня прохладно на улице.

Присев на заднее сиденье, УАЗик рванул с места по заснеженной дороге. Городок уже просыпался несмотря на непроглядную темень. Дети шли в школу, а толпы военных и гражданских устремлялись к автобусам, увозящим их через несколько КПП к местам службы.

Пропускной режим весьма серьёзный. Не делают скидку даже на командира одной из частей, коим является Георгий Харитонович. Нас с Костей попросили только показать удостоверение личности.

— А ты чего не по форме? — шепнул мне Бардин. — Встречают по одёжке, не помнишь разве?

— Да откуда у меня форма⁈ В отпуск только вчера приехал. Твой звонок был, как снег на голову, — ответил я.

— Вот-вот! Снега в этом году море, — кивал на переднем сиденье Георгий Харитонович. — Как вообще служба, Сергей?

— Всё хорошо. В отпуск выбрался наконец-то.

— Отпуск — это здорово, — сказал Бардин-старший. — Я слышал, что «за речкой» был. На какой базе?

— Баграм и Шинданд. Одну посадку даже в Кандагаре сделал, — сказал я, вспомнив недавний вынужденный заход на этот аэродром.

— Солидно. Получается, в самый разгар попал? — повернулся ко мне Георгий Харитонович.

— Не скрою — повоевать пришлось, — ответил я.

— Ничего. На наш век ещё хватит мясорубок, — сказал полковник, открыв дверь УАЗика, когда мы подъехали на центральное КПП. — Сейчас. Звонок сделаю один.

Командир полка пошёл в здание, а я разглядывал главные ворота Испытательного центра ВВС. На створках эмблемы центра и большой плакат с официальным названием этого уникального гарнизона. При въезде на территорию гарнизона пока ещё пусто. Во Владимирске значительно позже станет модно ставить памятники на разную тематику. В основном все они так или иначе будут связаны с авиацией. В моё время здесь стоял ракетоносец Ту-16.

— Так, мальчики, отсюда пойдёте пешком, — сказал Георгий Харитонович. — Рано вам ещё разъезжать на моём УАЗике, поняли?

— Ага, — вместе сказали я и Костя и стали выбираться из кабины.

— Сергей, на секунду, — позвал меня Бардин-старший

— Слушаю, — быстро подошёл я к передней двери с пассажирской стороны.

— Костя покажет тебе, куда идти. Сразу скажу, в деле поступления в школу испытателей кумовство роли не играет. Разговаривай, просись, но не думай, что они легко согласятся тебя взять, понял? — сказал Георгий Харитонович, пожал мне руку и уехал в другую сторону.

На КПП про нас уже знали и спокойно пропустили. Теперь предстояло дойти до здания школы.

По пути встречалось множество строений, начиная от многоэтажных казарм и заканчивая клубом с буфетом на первом этаже.

— О, космонавт! — указал на памятник Костя.

Перед клубом стоял МиГ-21, а рядом под высокой елью скульптура лётчика в высотном костюме с гермошлемом в руке.

— Неа. Это простой лётчик «весёлого», — улыбнулся я, перепрыгивая сугроб.

— Что ещё за «весёлый»? — удивился Костян.

Пришлось ему вкратце рассказать некоторую Афганскую терминологию. Видимо, в Венгрии в Южной группе войск такими понятиями не оперируют.

— Кстати, а ты чего в такой форме? Как будто представляться пришёл, — спросил я, когда мы проходили здание, с которого шёл приятный запах печёных булочек и пирожков.

В окне можно было увидеть, как в этом здании всё чисто и белоснежно. За столами сидят лётчики в опрятных комбинезонах и спокойно завтракают. На столах шоколад, варенье и красивая сервировка. Однозначно это та самая реактивная столовая.

— Как тебе сказать. Я решил быть ближе к возможности поступить в школу испытателей. Отец сказал, что опыта у меня мало, но здесь я буду на виду и освою ещё один тип истребителя.

— Какого истребителя? Здесь же только смешанный полк, а истребители принадлежат испытательному центру? — удивился я.

— Ты чего, Серый? Полков здесь два. Один смешанный исследовательский — транспортники и вертолёты. Это где мой отец командует, — начал рассказывать Костян и чуть не хлопнулся на задницу, поскользнувшись на льду.

Как раз мы проходили мимо здания, где размещается пожарная команда. Несколько боксов с пожарной техникой, которой здесь больше, чем во всём городе. Работники в боёвках и с брандспойтами решили машину помыть. Естественно, попутно организовали каток прямо на площадке перед боксом.

— Кто ж так делает? — крикнул Костян, но невысокого роста пожарный только пожал плечами.

— Не отвлекайся, — сказал я Костяну. — Второй, что за полк?

— Второй тоже исследовательский, только отдельный полк истребителей -бомбардировщиков, — сказал Костян, поправляя белое кашне.

Ого! Что-то новенькое в структуре Владимирского гарнизона. Никогда не думал, что здесь тоже есть такие формирования. Как только Костян мне это рассказал, тут же воздух разорвал гул взлетающего истребителя.

Солнце только показалось из-за горизонта, едва осветив заснеженную степь лётного поля, а МиГ-25 уже взмыл в воздух, лишая сна всю округу.

— Разведка погоды пошла, — сказал я, переступая железнодорожные пути.