Дело о смертельной ненависти. Отдел спецрасследований - Корджева Елена - Страница 13

Дома пахло куриным бульоном, пирожками, всякими вкусностями и свежим запахом чистого белья. Это, конечно, мама не утерпела и примчалась помогать. Спорить не имело ни малейшего смысла, тем более врач сказал: «Никаких нагрузок». Поэтому она позволила уложить себя в постель и с удовольствием взяла кружку с бульоном.

Врачи, конечно, настаивали, что лежать в постели требуется неделю, не меньше: «Отдых и уход». Против ухода, типа кофе в постель, вкусняшки, любящий муж, готовый исполнить любой каприз, включая массаж пяточек, Асенька ни разу не возражала. Более того, массаж пяточек, спинки и чего угодно еще она была готова принимать круглосуточно без перерыва. Но вот куда девать голову? Не в смысле, что зашитая дырка все еще болела, а в том смысле, что мысли отключаться категорически не желали.

Почему ее стукнули по голове? Зачем? С какой целью? Если вор хотел обокрасть, то почему ничего не пропало? Если хотели убить, то вот она – живая и относительно здоровая, валяется в своей собственной постели. Да и вроде как не за что убивать… Если ни обокрасть, ни убить не хотели, то зачем в таком случае, напали? Чего пытались достичь?

В первый домашний день вопрос лениво ворочался где-то на периферии сознания, ибо талант мамы, да еще и с Рихардом в подтанцовке забрать на себя все внимание превосходил таланты любого представителя шоу-бизнеса: она умудрялась одновременно колдовать на кухне, откуда продолжали поступать аппетитные ароматы, поминутно заглядывать в спальню, желая удостовериться, что деточка жива и не в обмороке, и щебетать с целым сонмом приятельниц, в подробностях по десятому кругу излагая Страшную Историю Нападения На Ее Девочку. В маме пропадала актриса. Помимо заботы – искренней, от самого сердца, – ей нужны были зрители, лучше всего сопереживающие и душевные. История с прикованной к постели дочкой ве подходила для драматической истории, рассказываемой трагическим шепотом с придыханиями. В этом была вся мама. Думать при ней не получалось.

Назавтра стало значительно легче. От маминого визита остались пирожки, лист с перечнем ценных указаний для Рихарда и запах неизменной «Красной Москвы». Ну и, конечно, сам Рихард, получивший от шефа приказ сидеть дома и заботиться о жене. Молодой адвокат к поручению подошел, как и ко всему в жизни, максимально ответственно: с утра скрупулезно изучил указания тещи и строго по регламенту подогрел вчерашние пирожки. На подносе кофе, завтрак в постель, прописанная врачом таблетка. Поцелуи и массаж прилагаются. Убедившись, что жена не умирает, сыта, довольна и больше ничего не желает, попросил разрешения удалиться в соседнюю комнату, почитать документы по завтрашнему судебному процессу.

Честно говоря, Асенька ожидала, что либо мама, либо Рихард, а то и оба вместе начнут уговаривать ее бросить работу. Ей и самой эта мысль заглянула в голову, но надолго там не задержалась. Во-первых, не факт, что ее стукнули из-за расследования – хотя из-за чего же еще? Во-вторых, ничего более интересного, чем ее нынешнее занятие, она и придумать не могла – как же можно такое бросить? И, в-третьих, что-то ей подсказывало, что в будущем шеф постарается обеспечить ей безопасность. Какой-то он был надежный, что ли, она еще не разобралась.

Тем не менее, она ожидала уговоров родных и уже приготовилась защищаться. Но, вопреки ожиданиям, никто об этом даже не заикнулся. Впрочем, поразмыслив, она сообразила, что удивляться нечему. Что касается мамы, то она и в голове не держала дочкину работу как возможную причину травмы. Для нее Асенька была всего лишь студенткой, удачно попавшей в адвокатуру – более подробно мама в ее профессиональные обязанности не вникала. Молодая, блондинка, длинноногая, к тому же у мужа под присмотром – ну что там может быть опасного? Похоже, Рихард думал так же – он же не ездил с ней в Таллинн.

Ладно, не пристают, и хорошо. Теперь можно без помех подумать о деле.

Если это был случайный хулиган, то размышлять здесь не о чем, случайность – она случайность и есть.

А если хотели напугать или остановить именно ее, то почему, с какой целью? Чего желали достичь? Повертев вопрос и так, и сяк, она решила спросить по-другому: «А чего злодей или злодеи достигли?» Ответ просился сам собой: во-первых, она выведена из строя, лежит дома и не работает. А во-вторых, она, если уж совсем начистоту, чертовски напугана. За всю ее жизнь на нее никогда не нападали исподтишка. Конечно, абсолютной пай-девочкой она не была, папу много раз вызывали в школу и просили повлиять на ее поведение. В младших классах они дрались ранцами. В классах постарше ей доводилось давать сдачи мальчишкам, свой интерес к девочкам выражавшим дерганьем за волосы, тычками и прочими подобными знаками внимания. Кстати, нашкодив, виновник никуда не исчезал, а покорно ждал, когда объект внимания треснет его в ответ. В старших классах, конечно, уже никто не дрался. Ну почти не дрался. Но никогда никто не нападал сзади. Чтобы сбить с ног и сбежать – такого опыта не было.

Ладно, она напугана, – и сильно напугана – и сидит дома. Это то, чего преступник достиг. А кому это выгодно? И вот тут сразу же показывался тоненький хвостик эстонского дела. Ибо никаких иных дел в настоящий момент у Асеньки не было. Итак, кому выгодно? Если бы Калле не находился под надзором, она непременно подумала бы, что именно этот взбалмошный неуравновешенный парень – виновник нападения. А что? Молодой, сильный, бестолковый, к тому же подозреваемый в убийстве. Самое время прибить юного аналитика и выкрутиться из всех подозрений. Но Калле сидел дома, как пришитый: по ее просьбе Рихард специально навел справки.

Хорошо, на нее напал не Калле. А кто? Кому еще выгодно? Может быть, Роберта решила таким способом снять с брата подозрения? Вряд ли, конечно, не настолько же она глупа. Но при случае нужно будет попросить полковника связаться с эстонцами, проверить, на месте ли девушка и не отлучалась ли.

Случай представился прямо к вечеру: господин Варис не преминул заглянуть, чтобы проведать болящую. Оказалось, что ту же мысль они с шефом уже проверили двумя днями раньше, но безрезультатно. Точнее, результат был очевидным: Роберта весь день провела в школе, а вечер, – отчет наружного наблюдения не оставлял сомнений – дома с мамой и младшими сестрой и братом. Приехать в Ригу, чтобы стукнуть ее по голове, Роберта не могла.

Может, монах-францисканец Уильям из Оккама и осудил бы ее за поиск дополнительных «сущностей», но иного выхода не оставалось. Если под рукой не оказывается никто подходящий, значит, нужно искать кого-то другого.

Приходилось признать, что подозревать детей Райво Таала не за что и нужно сосредоточить поиски в другом месте. Или сдаться, признав клиента виновным в убийстве жены. Но защищать преступников – это уже по адвокатской части. Асенька же клиенту верила и хотела найти настоящего убийцу.

По ее просьбе Вита – Вечная Жизнь отсканировала все рабочие записи и прислала ей на облако. Пристроив ноутбук на коленях, Асенька погрузилась в дело. Требовалось во что бы то ни стало найти новую ниточку к преступнику. Кому же, черт побери, выгодно это убийство?