Никаких достоинств (СИ) - Валин Юрий Павлович - Страница 3

На сером экране появилась красивая надпись на испанском языке, рядом с надписью зловеще улыбнулась серая девушка в серых очках и светло-серой строгой блузке. Зрачки дикторши сузились, она что-то сказала, холодно глядя мне прямо в глаза. Я покорно чуть прибавила звук.

— … итак, повторим. En toda España cielo despejado. Над всей Испанией безоблачное небо.

Мне стало не по себе — вроде бы урок испанского, но откуда такая многозначительность, прямо заклинание какое-то, не иначе. Я надавила на переключатель каналов, ручка заскрежетала и неохотно поддалась. Здесь оказалось лучше: серые просторы, высокие травы, парит в вышине орел. Или беркут. Логотип канала отсутствовал, но понятно, это что-то общеобразовательное, натуралистское, о нелегкой, но вольной жизни сусликов в галапагоских пампасах. Гарантированно усыпит.

Я двинулась к дивану, но тут звук за спиной начал нарастать, свистя и завывая в уши, я начала оборачиваться, потеряла тапок и оказалась среди золотистой травы. В ушах свистел буйный ветер, пахло одуряющей безграничностью, над головой насмешливо клекотал огромный гриф. Или сокол…

Сон. Хороший сон. Никаких тупиков, лишь необычайный простор, солнце, теплый ветер треплет волосы. Удивительно быстро я заснула. Только напрасно телевизор не выключила, он же старый, говорят, такие «сундуки» и загореться могут.

С восторгом разглядывая дальние холмы, я продолжала нашаривать ногой слетевший тапочек. Путешествовать босиком даже по снам не очень-то осмотрительно. Тапка в траве закономерно не нащупывалось, да и вообще я, кажется, была обутой. С трудом оторвав взгляд от чарующей, сияющей насолнце дали, я глянула на низменное — в смысле, на ноги. Пришлось развести высокую траву — упругие золотисто-желтые стебли и метелки щекотали ладони. На ногах оказались сапожки. Вполне себе ничего, кожа натуральная, мягкие голенища до середины икр. Самих икр, правда, не видно, но прощупываются сквозь штанины шаровар из темно-синего шелка.

Тут я осознала, что даже во сне веду себя, как полная дура. Мне такое небо снится, а я стою и собственные ноги щупаю? Ну, не шиза ли⁈

Нужно подняться на возвышенность и осмотреться. Местность похожа на заповедник, возможно, мне приснится бинокль или телескоп, вдоволь полюбуюсь на птиц и этих… Уверенности, что в подобных холмистых степях водятся бизоны или, у меня не было, нищее воображение упорно подсовывало лишь гарантированных сусликов. Ну и ладно, суслики — тоже природа…

Я двинулась к ближайшему склону, оглянулась — в травах за мной оставался след, словно от проплывшей лодки. А дальше никаких следов — вот там мне сниться и началось.

Идти было легко, стебли охотно пропускали меня, метелки слегка осыпались, но не кололись, семена мягко соскальзывали по шелку шаровар. Выше на мне было короткое платье — кожаное, с открытым воротом и треугольным вырезом. Шикарная вещь — я как-то видела похожее платьице в бутике, там цена… Понятно, и кожа великолепно мягкая, и ручная работа. А сейчас ношу преспокойно, словно так и надо. Хороший сон.

Я поднялась по пологому склону и оценила пейзаж. Насколько хватало взгляда — холмы и травы, все золотистое, колышущееся от ветра, ничуть не выгоревшее. Ветер играл складками свободных шаровар, ласкал сквозь одежду ноги. А взгляд ласкало полнейшее отсутствие столбов, проводов, дорог и пылящих машин. Никаких признаков цивилизации. Мир без тупиков и заборов. Только я и ветер. Даже суслики попрятались, проявляя удивительную душевную чуткость.

Раскинув руки, я подняла лицо и засмеялась лазурному небу. Солнце приятно пригревало, но не слепило. Темные очки здесь не нужны. Наверное, мне не земные холмы снятся, а какие-то райские.

На следующем шаге я споткнулась, что было логично — в каждом сне должен таиться свой камень на дороге. Правда, это был не камень.

Присев на корточки, я разглядывала череп. Выбеленный под солнцем, довольно аккуратный, и определенно не сусличий. Может это и заповедник, но вряд ли суслики таких размеров достигают. И зубы… Я потрогала гладкий белый клык. Можно было бы эффектный амулет сделать. Но во сне бижутерией заниматься глупо, не для того спим. Да и страшноват зубик.

Я поднялась, ветер обнял с новой силой, бросил прядь в глаза. Поправляя волосы, я нащупала нечто странное — заплетенную косу. В смысле, косы было две, не очень длинные, чуть ниже плеч, зато толстые, тугие и с заплетенными красными кожаными шнурками. И что абсолютно необъяснимо, они были иссиня-черными. Нет, я-то хотела попробовать быть брюнеткой, но…

Идя вниз по склону, я размышляла над причудами сна. Косы я еще со времен начальной школы ненавидела, ладно, во сне они привычны, как и свободные штанишки, и это штучное платье. Но почему брюнетка⁈ Эта масть была в отдаленных планах по экспериментам над внешностью, сначала я рассчитывала рискнуть с «платиновой блонд» с кератином, она и должна была присниться. Обидно, такой чудесный сон, мог бы быть и до конца упорядоченным.

Между прочим, несмотря на чудесность сновидения, мне начинало хотеться пить. Наверняка проснусь скоро.

Движение вдалеке привлекло мой взгляд. Явно не суслики, и не олени. Всадники… Солнце не давало рассмотреть, но, похоже, небольшая кавалькада двигалась по дну лощины. Проедут ниже меня, наверное, вглядеться не успею, сон уйдет, со снами только так и бывает…

Они свернули ко мне, когда между нами оставалось шагов двести. Четверо, вернее, двое и четверо. Четыре скакуна, вороные и гнедые, и двое всадников, ведущие свободных лошадей в поводу. Я сидела на склоне среди примятой травы, они, сдерживая разгоряченных коней, остановились. Всадники с удивлением разглядывали меня, я с любопытством пялилась на них.

На индейцев похожи, только чуть поцивилизованнее, и мечи за плечами. Смуглые, но это скорее от загара, а не по цвету кожи. Один чуть старше, лет под тридцать, другой младше лет на пять-шесть. Лица с резкими чертами, жесткими скулами. Воины, это уж точно. Не особо причесанные, но им идет.

— Ты кто? — спросил младший.

Ой, они еще и разговаривают⁈ Да еще прямо со мной! Сон просто удивительный. Но что им отвечать, чтобы соответствовать? Я же не знаю законов этого сна.

На меня сердито фыркнула лошадь старшего всадника. Нужно быть вежливой и хоть что-то ответить.

Я пожала плечами.

— Не видишь, она в трауре — мрачно молвил старший всадник. — На ней табу.

— Ага, вижу. Эй, тебе нужно уходить, вдова. За нами идут горгги — молодой воин двинул ко мне свободную лошадь, легко снял с ее седла узкий тяжелый сверток. — Садись!

Предложение было лестным, учитывая брутальность спасителей, даже многообещающим, но я покачала головой. Ездить в седле я и во сне определенно не умела, к тому же от разгоряченных скакунов резко пахло потом и сыромятной кожей сбруи. Увы, но воздержусь. Вот если бы на джипе подкатили, могло бы и дальше сниться.

Всадники одновременно двинули коней, я подумала, что сейчас страшное копыто отдавит мне ступню и поджала ноги. В следующее мгновение я взлетела в воздух и завизжала — меня ухватили за руки как клещами, вздергивали, больно было вообще как не во сне.

— Молчи, вдова, и прерви свой обет. Идут горгги. За смягчение табу боги на тебя не рассердятся — внушительно и непонятно сказал старший всадник, и я оказалась в седле. Мне сунули в руки повод и шлепнули «моего» вороного по крупу…

Выяснилось, что я умею ездить на лошадях. В смысле, я-то, Рита, определенно не способна на такие подвиги, но брюнетка-из-сна так даже очень. Носки сапог сами нашли стремена, руки отпустили повод, колени сжали лошадиные бока, а моя задняя часть… В общем, этому телу скакать оказалось проще, чем идти своими ногами. Вопрос был лишь в одном: мое ли это тело или чужое? Предплечья, за которые меня вздернули в седло, болели определенно как мои собственные, но с какой стати…

Я догадалась что, видимо, заболела и сон горячечный. Со странным осложнением на боль в руках. Но догадка казалась неубедительной и какой-то несвоевременной.