Перед рассветом (СИ) - Бачурова Мила - Страница 41

Я собрался было уходить, но Агата схватила меня за руку.

— Вы спасёте Злату? Обещаете?

— Смотри, как обстоят дела. — Я осторожно отцепил её лапку от своего локтя (и что у них с сестрой за манеры такие? В лесу, что ли, воспитывались?). — Жорж Юсупов сейчас — моя проблема номер один. Проблема государственного масштаба. Решим эту проблему — твоя сестра спасётся. Поставить Злату в таблице приоритетов выше я технически, конечно, могу…

— Так поставьте! — воскликнула Агата.

— … но выглядеть это будет так: мы грузим её в мою машину и сегодня же вывозим в одно место, о котором знаю только я и некоторые личности, о существовании которых никто в академии не подозревает.

— Но это же… похищение! — отпрянула от меня Агата.

— Похищение, насилие над личностью, всё, что угодно, — кивнул я. — Но кидаться на Жоржа очертя голову ради спасения Златы я не стану.

— Боитесь? — усмехнулась Агата.

— Удивлю: нет. Жорж из рода Юсуповых. Жорж спутался с Тьмой. Я понимаю, что его нужно устранить. Император понимает, что его нужно устранить. Все, кому нужно, это понимают. Однако все мы понимаем и то, что нам нужны железобетонные доказательства того, что Жорж спутался с Тьмой. Потому что иначе…

— Жорж спутался с Тьмой⁈ — ахнула Агата. — Но… Но это очень серьёзное обвинение!

— А я и говорю серьёзно, как никогда. Имей в виду, кстати — то, что я сказал, государственная тайна. Ты ведь знаешь, в какой организации я служу?

Агата захлопала ресницами. В её картине мира, кажется, только что произошёл переворот. Несмотря на всё, что было прежде, до сих пор Агата воспринимала меня просто как сокурсника. Не совсем обычного, наделенного некоторыми особыми полномочиями, но всё же.

— Надеюсь, тебе не нужно объяснять, почему болтать о том, что происходит с Жоржем, не стоит, — закончил я. — А Злата — как только мы обезвредим Жоржа, будет в безопасности. Так что дело за малым — обезвредить Жоржа. Мы, Тайная канцелярия, работаем над этим. У тебя ко мне — всё?

— Нет, не всё! — Агата вскинула голову. — Если Жорж действительно одержим Тьмой, общение с ним — огромный риск для Златы! Я требую, чтобы вы немедленно её спасли!

— Я предложил вариант. Похищение.

— Такой вариант мне не подходит!

— Другого не припас. Увы.

— Арестуйте Жоржа прямо сейчас!

Я хмыкнул:

— Чтобы прямо завтра его освободил адвокат, а моё имя и Тайную канцелярию трепали во всех газетах? Нет уж, спасибо. У меня есть чем заняться. По военному делу — что ни урок, то контрольная.

— Так вы просто переживаете из-за своей репутации? — ахнула Агата. — Когда речь идёт о жизни Златы⁈

— Давай-ка подумаем, что такое репутация Его Величества, — улыбнулся я. — Может быть, как вариант, на ней стоит в нашем государстве примерно всё? Пожалуй, что и так. Вся государственность, как мы её знаем, основана на двуцветной жемчужине императора. И вдруг представители дворянских родов увидят, что Его Величество собственноручно придушил один из древнейших родов. Или же знал, что кто-то другой его придушил, и закрыл на это глаза. Или не закрыл, но выдвинул какое-то неуклюжее, ничем не подтверждённое объяснение насчёт Тьмы. Императорская власть пошатнётся. Мы окажемся в шаге от смуты. А Тьме, по-твоему, не того ли и надо?

Агата потупилась. А я усилием воли заставил себя смягчиться. Она — подросток, чёрт побери. Её мозг ещё чисто физиологически не способен думать о таких далеких последствиях.

— Не переживай. — Я коснулся плеча девушки. — Если бы Жорж хотел убить Злату, он бы уже тридцать раз нашёл способ это сделать.

— А если он хочет не убить? — Агата подняла на меня взгляд. — Что если он… соблазнит её?

Я не успел сдержать стремительно всплывшую в голове мысль. Воспоминание о том, что говорила Света. Что план Стража был — зачать ей ребёнка. Ей, аватару Света.

И вот, пожалуйста: «неблизняшки». Одна — тёмненькая, другая — светленькая. Разумеется, Злата — даже близко не аватар Света, но сама по себе мысль почему-то не кажется нелепой. Зачем-то ведь Жорж к ней полез. Не из одного же полового инстинкта.

— Именно это он и задумал? — ахнула Агата, не отводя взгляда от моего лица.

— Мы с Жоржем не близнецы, его мыслей я не знаю, — сказал я. — Может, и это. А может, ведёт игру потоньше. Например, хочет, чтобы ты забила тревогу и рассказала всё мне, а я сделал какой-нибудь опрометчивый шаг. Единственное, что я точно знаю: Жоржу до зарезу нужно устранить меня. Физически, либо политически. А лучше — и так, и так.

— И что же нам…

— Тебе — ничего, — отрезал я. — Информацию к сведению принял. Разберусь.

Я решительно зашагал прочь. И всё же спустя несколько деревьев меня остановил голос идущей следом Агаты:

— Если что — я согласна.

— На что? — обернулся я.

— Соединиться со Златой.

— Н-да? А как же большая любовь с великим князем?

— Я не думала, что это так страшно — не ощущать Злату, — пробормотала Агата. — Потерять её. Никакая любовь не стоит того, чтобы потерять половину себя.

Я посмотрел на слёзы, катящиеся по щекам девушки. Подумал о том, чтобы подойти, как-то утешить её. Потом представил, чем это может закончиться, и просто сказал:

— Принято.

План у меня был простой: проведать Свету на чердаке, потом вернуться к себе в комнату и немного отдохнуть. Однако сегодня количество странных личностей, жаждущих моего общества, просто зашкаливало.

— Господин Барятинский, вы бы не соблаговолили уделить мне несколько минут вашего драгоценного времени? — настиг меня голос у самой лестницы.

Я обернулся и увидел Иллариона Юсупова. Смотрел он на меня поджав губы, как будто не по своей воле решился на этот разговор, а будь на то его воля —даже не здоровался бы со мной при встрече.

— А что случилось? Проблемы с моей контрольной работой? — попытался я пошутить.

— О нет, никаких проблем. Если бы они были, я бы просто выставил вам «неудовлетворительно».

— Охотно верю, — усмехнулся я. — Так о чём разговор?

— Пройдёмте со мной, если вас это не затруднит.

Послать Иллариона — соблазн был велик. Но он всё же был преподавателем, а я — курсантом. К чему обострять на ровном месте. Да и интересно, чего скажет. Раньше как-то не рвался к беседам по душам.

Мы прошли в одну из пустующих аудиторий. Илларион запер дверь. Я быстро осмотрелся. Потом — осмотрелся с применением магического зрения. Никаких подвохов как будто. Когда же Илларион собственноручно выставил глушилку, мне стало по-настоящему интересно.

— Прошу садиться куда вам будет удобно, — сказал Илларион.

Я сел на парту в среднем ряду. Не «за», а «на». Иллариона ощутимо покоробило, но он смолчал. Больше того, сам кряхтя взгромоздился на соседнюю.

— Похоже, разговор будет чертовски неформальным, — заметил я. — Не трудитесь, я оценил жест. Сядьте как привыкли.

— Чтобы оказаться ниже вас⁈ — даже взвизгнул Илларион.

— Понял, отстал, — вздохнул я. — Так о чём разговор?

Посопев, Илларион заговорил. Говоря, он смотрел в сторону.

— Прежде всего, господин Барятинский, я хочу, чтобы вы понимали: мне этот разговор не нравится, и я не в восторге от того, что мне приходится обращаться к вам.

— Это я и так понял. Дальше.

— Я бы обратился к высшим инстанциям, если бы у меня были более весомые доказательства, но, увы, у меня их нет. А я боюсь, что к тому времени как доказательства появятся, будет уже поздно. Поэтому я жду, что вы оцените, какое насилие я свершил над собой, чтобы начать эту беседу.

— Ценю, — кивнул я. — Предлагаю не длить пытку сверх необходимого и перейти наконец к делу.

— Дело же моё состоит вот в чём: мой племянник, Георгий Венедиктович, в последнее время ведёт себя странно.

Ого… Не ожидал. Юсуповых я привык воспринимать, как змеиное гнездо, куда по-хорошему метнуть бы гранату. Но ведь, если задуматься, то действительно, Илларион не мог не заметить перемен, произошедших с Жоржем. И каким бы чёрным магом он ни был, перемены эти его вряд ли обрадовали.