Мастер из качалки (СИ) - Гримм Александр - Страница 17

— Слушай Ян Гэ, я помню, мы договаривались, но эта тропа меня скоро доконает. Может, расскажешь, чего-нибудь интересного пока мы идём? Мне позарез надо отвлечься.

— Ладно, — вздыхает мой провожатый. — Спрашивай.

— А я думал ты мне сам, что-нибудь расскажешь?

— Я тебя развлекать не нанимался. Хочешь, что-то узнать — спрашивай или топай молча.

— Ну и вредный же ты…Слушай, а вот этот наш мастер Би Хан, он же какая-то важная шишка?

— Мастер Би Хан лучший воин нашей секты и первый из Столпов горы Мудан.

— Столпов?

— Столпами называют выдающихся воинов нашей секты и мастер Би Хан первый среди них.

— Выходит, он глава секты?

— У нашей секты нет постоянного главы. В мирное время всем на горе заправляет совет старейшин.

— Ясно, а сколько их вообще этих столпов?

— Столько же сколько пиков у горы Мудан, семь.

— И все они мастера, как Би Хан?

— Само собой.

— А как вообще устроена ваша секта? Кто главный — я уже понял, а что с остальными?

— Всё как везде. Сначала идём мы младшие ученики, следом старшие ученики, после практики, затем мастера, наставники и лучшие воины — у нас это Столпы, ну и наконец старейшины.

— У-у-у-у, как всё запутанно.

— И ничего не запутанно! Всё просто. Пока не освоил азы, ходишь в младших учениках. После того как овладел цингнуном и медитативной техникой переходишь в разряд старших учеников. Затем идёт плотное изучение боевых техник. Освоишь их начальную форму и ты уже практик. Отработаешь до совершенства — станешь мастером. Ну а чтобы называться наставником тебе надо воспитать хотя бы трёх учеников. Со столпами всё ещё проще, тебе просто нужно быть сильнее всех.

— А что насчёт старейшин?

— Их выбирают из самых мудрых наставников. Учение Мудан гласит: только тот, кто воспитал сотню учеников, способен мудро распоряжаться дарованной ему властью.

После услышанного на душе отчего-то становится легче. Судя по рассказу Ян Гэ эта их секта сильно отличается от привычных мне земных аналогов. Хотя, возможно, такой уклад присущ только секте Мудан, а в остальных сектах Мурима царит куда более гнетущая атмосфера. Взять хотя бы того нищего, с которыми я уже успел пересечься, он явно не выглядел как поборник добра и справедливости, скорее как обычный ворюга.

А с другой стороны — чего мне собственно бояться? У меня же за душой ни кола ни двора, только десять ляней за пазухой. Так что и отжимать у меня нечего. Поэтому, даже если секта Мудан и собирается поживиться за мой счёт, то ничегошеньки у них не выйдет. Это скорее они разорятся меня кормить.

Впрочем, до этого ещё надо дожить, а пока что мне нужно подумать о том как бы побыстрее добраться до их горной обители.

— Эй, Ян Гэ, а долго нам ещё топать?

— А сам, как думаешь? Мы же только начали своё восхождение.

Только начали? Ага, как же! Да мы уже два часа плетёмся по этой дрянной тропе, а она всё не заканчивается. А что хуже всего с каждой пройденной нами сотней метров становится всё холодней. Причём судя по довольной роже Ян Гэ холоднее становится мне одному.

— Слушай, может, поделишься уже своим халатиком? А то я смотрю тебе совсем не холодно.

— Я сделаю вид, что ничего не слышал.

— Ну-у-у-у-у-у, Ян Гээээ…

— О вознёсшиеся мудрецы дайте мне сил. Ты можешь просто потерпеть? Мы и так скоро выйдем на второе плато, там и отдохнёшь.

— Что ещё за второе плато?

— Гора Мудан — это не совсем обычная скала, у неё имеются пороги, прямо как у водопадов. Всего их три и на каждом есть крестьянские поселения. В обмен на защиту и покровительство они предоставляют нашей секте продовольствие и новых учеников.

— А неплохо вы тут устроились…

— Мы. Приучи себя к тому, что отныне ты тоже чать секты Мудан.

— Ага, замерзающая, страдающая от голода часть.

— Лишения — это неотъемлемая часть нашей жизни. И только тот, кто познал истинные тяготы и лишения, способен в полной мере оценить все прелести бытия…

— Ого! А из тебя получится отличный наставник.

— О, ты правда так думаешь?

— Нет, но другого способа тебя заткнуть я не нашёл.

— Пфф, надеюсь, ты замёрзнешь по дороге.

Ну вот и поговорили…

У меня получилось! Я смог! Не знаю, каким чудом, но я всё же добрался до того самого плато.

— Ну как тебе? — спрашивает меня Ян Гэ.

Я сразу понимаю о чём он. Вид перед нами открывается и впрямь знатный. Даже отсюда с небольшого горного перешейка я отчётливо вижу густые пастбища, припорошенные снегом, и пасущихся на них то ли буйволов, то ли яков.

Довольно странная картина: цветущая зелень в снегу.

Раньше мне не доводилось бывать в горах, но я почему-то уверен, что зелёный ковёр, покрытый снежным настом — это не самое обычное явление в подобных местах…

— Чего застыл, давай за мной или тебе уже не так холодно? — насмешливо произносит Ян Гэ.

А ведь и правда. Такое ощущение, будто холод немного отступил. Окоченевшие до этого руки и ноги словно бы скинули с себя ледяные оковы и теперь снова в порядке. Неужели я не заметил, как потеплело?

— Это одно из свойств горы Мудан, здесь нельзя замёрзнуть насмерть. Любой, кто пробыл на горе достаточно долго, вскоре перестаёт ощущать здешний холод.

— А раньше не мог об этом сказать⁈

— Забыл, наверное. — пожимает он плечами.

Ага так я и поверил — забыл он…

Получается, всё это время я зря беспокоился о том, что погибну от обморожения?

Ох уж этот гадёныш Ян Гэ! Когда-нибудь я точно надеру ему зад, А пока, так уж и быть, прошу ему эту «оплошность». Тем более что сейчас меня больше заботят не его выкрутасы, а небольшое поселение, виднеющееся на горизонте. Причём небольшое это ещё мягко сказано. Потому как состоит оно всего-то из десятка застеленных соломой домиков и одного-единственного плетёного забора. Скорее всего, и стадо яков, что я видел до этого, принадлежит как раз таки жителям этой деревеньки.

Что ж, надеюсь, ребята там живут гостеприимные, потому как я не только замёрз как суслик, но и чертовски проголодался.

— Ты идёшь или как? — спрашивает меня Ян Гэ.

Сам он между тем, уже вовсю шагает к заинтересовавшему меня поселению. Видимо, этот чудик проголодался не меньше моего. А иначе чего он так шустро лыжи туда навострил?

Без лишних вопросов пристраиваюсь следом. Когда речь заходит о сытном обеде даже такие разные люди, как мы способны двигаться в одном направлении.

По мере приближения к поселению я то и дело замечаю местных крестьян: юношей и мужчин, облачённых в добротные стёганные халаты. И все они не прочь перебросить с нами парой слов. Ну как с нами, скорее, с моим доставучим спутником.

— О, это же юный мастер Гэ!

— Приветствую, молодой мастер!

— Как поживает наш юный господин?

Надо же, а этого засранца здесь любят. По крайней мере, каждый из встреченных нами крестьян улыбается ему вполне искренне. Похоже, никто из этих бедолаг и не подозревает об истинной сущности этого сиськастого демона. Ох, если бы они только знали о двух его страшных, сокрытых под покровом халата, тайнах. Ох, если бы только знали…

Впрочем, это меня не касается. Кто я такой, чтобы просвещать местных на столь щекотливые темы. А вдруг это у них тут так принято, и любой встречный-поперечный может оказаться хоть парнем, хоть девушкой, хоть боевым вертолётом? Кто его знает какие у этих местных нравы? Не заглядывать же мне каждому из них под халат, чтобы выяснить какого они полоисповедания.

К тому же и сам Ян Гэ ведёт себя вполне прилично, чинно здоровается со всеми и даже спрашивает у деревенских как у них дела. Интересуется приплодом скота, не нужно ли чего доставить местным с равнин и занимается порчей общественно полезной деятельностью. Ну прямо депутат на выезде, только костюма и дорогущих часов не хватает.

К счастью, вскоре эта идиллия подходит к концу, ну а мы с Ян Гэ, в свою очередь, подходим к одному из домов — самому большому во всём селении, да ещё и с крытым навесом сбоку.