Добыча хищника (СИ) - Ромова Елена Александровна - Страница 10

Ну, что ж…

Я села на пол, скрестив по-турецки ноги.

– Я подожду.

Вынимаю из кармана четки и перебираю – раздаются тихие щелчки.

Севастьянов предпринимал множество попыток заговорить с пленником, но все они провалились. С чего я взяла, что у меня что-то получится?

Щелк-щелк…

Я никогда не забуду того, что сделал Суров. Сперва он спас мою жизнь, а теперь подлатал душу. А ведь он сильно рисковал, возвращаясь на место аварии.

– Прекрати.

Щелк…

Щел-л-лк…

Четки замирают в моих пальцах – сердце разгоняется, точно реактивное, бьет в горло, и я задыхаюсь.

– Еще и это…

Тело каменеет, но мне каким-то чудом удается поднять голову, чтобы встретить взгляд янтарных глаз пленника.

Ленивым движением головы он смахивает длинную челку со своего лица, и я вижу, как он красив. Как и положено всякому чужаку красив чудовищно, до отвращения.

– Твои щелчки раздражают. Ты можешь делать это в другом месте?

Прошу заметить, он все еще жарится под ультрафиолетом. Ему все еще больно.

Но он, черт возьми, даже вида не показывает, что это так.

Голос глубокий, чувственный и спокойный – тошнит от него.

– Меня зовут Эля, я…

– Да я слышал.

Он слышал!

Он отвечает!

Господи…

– Не делай так, – его радужка карамельно-янтарная, – я голоден. От тебя воняет страхом.

Он не выбирает выражения.

Для пленника это нонсенс.

– Ты молчал все это время… – мыслю я вслух.

– Никто не щелкал.

Меня накрыло лживое ощущение беседы с человеком.

– Кто ты такой?

Он вскинул брови, очень натурально имитируя удивление.

– Серьезно? У тебя там не заготовлено других вопросов?

– Я… – его дурацкая манера заставила меня растеряться. – У меня еще много вопросов. Зачем вы убиваете людей? Вы делаете это ради пропитания?

– Нет.

Это «нет» отозвалось во мне болью. Я не знала, что сказать, и тщетно боролась со смесью злости и отвращения.

– Ты испытываешь слишком много эмоций, – спокойно произнес пленник.

– Испытывать эмоции – особенность всех людей.

– Мне ли не знать, – он усмехнулся, но взгляд остался жестким.

– Почему вы убиваете нас?

– Какой бы ответ тебя устроил? Ну, допустим, ради удовольствия.

Я стиснула зубы. Кровь во мне закипела, и я с трудом заставила себя подавить вспышку злости.

– Удовольствия?

– Да, это приятно. Как и приятно любое проявление твоих чувств.

– Я чувствую к тебе только ненависть.

– Это льстит.

Я шумно сглотнула.

С трудом удерживаясь на месте, я мысленно приказала себе вспомнить, зачем я здесь. Я ничего не добьюсь, если не успокоюсь.

– Откуда вы прибыли?

– Это тебе ничего не даст. Дальше.

– Дальше?

– Ну это же викторина такая? – на его губах снова обозначилась усмешка: – Если я отвечу на все вопросы меня выпустят или здесь будет другой приз?

– Откуда ты знаешь наш язык?

– Ой, да брось. Следующий вопрос.

– У тебя есть имя?

На сей раз он задумался.

– Есть.

– И как тебя зовут?

– Это секрет, дурочка.

– Почему?

– Имя имеет для нас значение. Мое имя часть Халара.

Теперь задумалась я. Возможно, я подобралась куда ближе, чем ему казалось.

– Халар – это ваше божество?

– Не произноси это своим грязным ртом, – поморщился он. – У нас нет богов.

– Тогда, что это?

– Ты хочешь, чтобы я объяснил это на твоем убогом языке?

– Да.

– Следующий вопрос.

– Что такое скихр?

– Полегче, девочка, – его тихий смех был довольно приятным. – Не провоцируй меня. Скихр – это часть Халара, переданная в дар.

– Это метка на лице девушки! – не выдержала я.

– Ну или так.

– А хейэри?

– Хейэри – избранница. Избранная для дара, так будет точнее.

– И для какого же дара ее избирают?

Янтарные глаза пленника странно блеснули.

– Для дара смерти.

Я разозлилась, сжала в кулаке четки.

– Почему же ты сам не хочешь принять от нас дар смерти?

– Вам нечего мне дать. Я вечен.

Господи… я закрыла лицо ладонями. Неужели чужаков нельзя убить?

– Вы здесь для того, чтобы уничтожить людей… человечество?

Пленник посмотрел на меня насмешливо:

– Именно так.

Разумеется, я выслушала, насколько я глупа, а мое поведение наивно, и что ради прихоти я поставила под удар все, над чем трудились выдающиеся ученые. И, разумеется, я должна пойти к пленнику снова… а потом снова и снова… и еще пару раз. Я могла там даже поселиться, прерываясь лишь на еду. Сон такой отвратительной девчонке, как я, не полагался вовсе, конечно.

– Ну ты и дала жару, – подмигнул мне Воробей, когда они с Крыловым в полном защитном облачении прошли в ловушку, чтобы проверить работу источников.

– Это не смешно! – продолжил нудить Суханов, но уже не зло, а как-то обиженно: – Элеонора, мы дадим вам список вопросов, и вы зададите их объекту. Это очень важно для того, чтобы мы смогли работать дальше.

Конечно, я согласилась.

Еще и потому что первый шок от разговора с чужаком прошел, оставляя острое недовольство. Просмотрев запись и увидев себя со стороны, я поняла, как сглупила. А еще я увидела худую, растрепанную девушку с изнеможенным лицом и большими напуганными глазами – такой я едва себя узнавала.

Когда Крылов и Воробей закончили, я должна была снова войти в ловушку. В подобной спешке был резон – мы все были в большой опасности из-за чужака, который меня преследовал. Кто знает, где этот мерзавец находится сейчас? И не пытается ли он в этот самый момент прорваться сквозь линии света?

Затянув тугой хвост на макушке и умыв лицо ледяной водой, я вновь оказалась перед пленником. Вновь уселась на пол, держа перед собой планшет с подготовленными вопросами. На экран также выводились данные объекта: температура, уровень физических реакций на свет, шкала «боли», мощность излучения.

– Ты не против продолжить? – кашлянув, спросила я.

«Нельзя задавать объекту вопрос так, чтобы у него была возможность дать нежелательный ответ», – еще пару минут назад наставлял меня Галоян.

Черт…

Взглянув на пленника, я поняла, что разговаривать он не хочет.

Даже смотреть на меня.

Глаза у него неестественно яркие, желто-карие, как янтарь, но он прячет их специально. Черные влажные от пота волосы вновь упали на его лицо.

Ладно… я должна просто спросить…

– Скажи, пожалуйста, вы прибыли из космоса?

Не реагирует.

Мое тайное оружие все еще при мне – я молча достаю четки.

– Вы прибыли на каком-то летательном аппарате?

Ни-че-го.

– Это ваше первое прибытие на Землю?

Пришлось положить планшет на колени. Обернув четки вокруг ладони, я начала перебирать черные бусины. Кисточка покачивалась у моего запястья. Двадцать зерен – двадцать молитв.

– Это орудие пыток?

Против воли по моим губам проскользнула улыбка – пленник всегда начинал разговор неожиданно. Но, тем не менее, он не поднял головы. Это знак протеста? Или он просто устал?

– Тебе больно? – этот вопрос не по протоколу, черт возьми.

Я вдруг слышу смех – тихий, грудной, немного безумный.

– Да, – пленник медленно поднимает голову: – а что? Тебе меня жаль?

Он не смахивает волосы, а смотрит сквозь них – глаза невероятно сверкают. Я вижу, как шевелятся его губы и изгибаются в циничной усмешке.

Его вид на секунду выбивает меня из колеи.

– Нет, – сглатываю. – Не жаль.

– Что тебе от меня нужно?

Кажется, мы подошли к главному.

– Понять, кто ты.

Вот сейчас все во мне дрожит, потому что взгляд этого существа принимает то самое выражение, какое я уже видела. Бусины в моей руке замолкают. Улыбка пленника становится шире.

– А ты не хочешь понять, кто ты, дурочка?

– Я Эля Черникова…

– Ты творение таких, как я. Создана для таких, как я. Принять скихр – твое предназначение.