Плач волка (ЛП) - Бриггз Патриция - Страница 55

Прошло почти два столетия, а он только понял, что брачные узы дают Марипосе доступ к нему, и он блокировал эту связь, как мог. Но худшее уже случилось, так в чем же теперь крылась опасность?

Он опустил свои щиты, и только железный контроль позволил ему продолжать идти, как будто ничего не произошло, когда любовь Сары затопила его, как океанская волна. Какое-то время он мог только ставить одну ногу перед другой, с трудом шагая.

Несколько связанных пар могли разговаривать друг с другом мысленно, но Асил с Сарой общались эмоциями. С годами они развили эту способность, и их общение не так уж сильно отличалось от телепатии.

Сара была так счастлива, что он, наконец, впустил ее, чтобы она могла пить его энергию, создавать свое тело от него, а не от Марипосы. Он открылся ей, позволил делать то, что она хотела. Если бы за этим стояла ведьма, его ошибка могла стоить ему жизни, но Мавр не сомневался, что это его Сара — она тянула из него по чуть-чуть, пока он получал информацию.

Сара мертва, он никогда не получит ее обратно. Существо рядом с ним — наполовину живая тень его пары. Если бы ему удалось убить Марипосу, даже эта тень его пары исчезла бы навсегда. В противном случае она оказалась бы в адской ловушке. Асил понимал это, но часть его не желала беспокоиться о будущем, пока он впитывал радость от общения с Сарой.

«Что такое?»

Асил чувствовал разочарование Брана и задумался, насколько сильно тот ощущал их с Сарой связь. Возможно, ему стоило открыться Брану?

Сара не возражала, поэтому Асил попытался рассказать марроку, обратившись к ведьме:

— Теперь я знаю, что твой страж — не Сара, но она похожа на нее. Иногда думаю о том, каково было бы поговорить с ней еще раз, — и был вознагражден, когда ногти Марипосы вонзились в рукав его пальто.

— Она здесь, это Сара. Но она моя, — настаивала Марипоса. — Тебе не надо с ней разговаривать. Ты ей не нужен.

Но Бран понял. Асил видел задумчивый взгляд, который бросил на него альфа. Возможно, стоило промолчать, но Марипоса предъявляла права на ту, кто принадлежал ему.

— Она все еще любит меня, — ответил Асил, зная, что вызовет у нее гнев. — Отчасти любит. Я видел это в ее глазах, когда она пришла за мной. — И то, что он увидел, было реальным, но держал эту мысль при себе. — Она сама пришла ко мне, ты ее не посылала.

— Она принадлежит мне. — Голос ведьмы звучал взволнованно. — Так же как и ты. — Она остановилась, прокрутив эту мысль в голове, и повернулась к нему, одарив соблазнительной улыбкой.

— Ты тоже меня любишь. — Она потянулась к Асилу через связь, которую он разделил с волчицей Сары, и почувствовал тихую панику своей пары из-за того, что ведьма увидит, что они делают. Она была так напугана, и он не мог этого вынести.

Поэтому решил отвлечь Марипосу. И это было не сложно.

Асил страстно ее поцеловал. После секундного удивления ведьма ответила на поцелуй. Все эти годы он знал, почему она так одержима Сарой. Асил пытался рассказать Саре, когда впервые понял, но она хотела видеть в людях только хорошее и думала, что он слишком подозрителен и тщеславен, и это правда. Его пара считала, что это затуманило его суждение, но ошибалась.

Сара не верила ему, когда он утверждал, что Марипоса зациклилась на нем, до той ночи, когда девчонка во второй раз отравила Сару. Ведьма пыталась замаскироваться под его пару. Конечно, это было бесполезно. Она могла изменить свою внешность, но от нее пахло совсем не так, как от его любимой. Будь Сара всего лишь человеком, то умерла бы от яда, но лишь проболела три дня. Марипоса хотела, чтобы она умерла.

Только тогда Сара согласилась, что с девушкой что-то не так и это нельзя исправить. Только тогда она согласилась отослать Марипосу прочь.

Асил целовал Марипосу до тех пор, пока она не начала задыхаться, пока аромат ее возбуждения не поднялся горячими волнами. Затем отпустил ее, вытер рот тыльной стороной ладони и сказал ей абсолютную правду:

— Я тебя не люблю. И никогда не любил.

Она услышала правду в его голосе, почувствовала ее в его невозбужденном теле. На мгновение ее лицо застыло от шока, и он почти пожалел ее. Почти. Но подумал о Саре, о бедном койоте под полом хижины и еноте, которого Марипоса разрезала на куски и сохранила живым, но не потому что он был нужен ей живым для заклинания, а потому что ей это нравилось.

Ее шок прошел быстро. Она одарила его циничной улыбкой, улыбкой шлюхи.

— Может, и нет, но ты хотел меня. Я видела это в твоих глазах. Вижу это и сейчас. Я молода и красива, а она была старой и большой, как корова. Ты хотел меня, и она знала это. Она приревновала и отослала меня прочь.

Асил поднял бровь.

— Ты запуталась в своих историях. Ведь говорила, что это я ревную к той великой любви, которую Сара питала к тебе. Что это я отослал тебя, потому что Сара так тебя любила. Разве не это ты говорила?

— Сволочь! — Она топнула ногой. — Ублюдок.

Трудно поверить, что ей два столетия, она вела себя как юная девушка, которой и выглядела. Подобно Питеру Пэну, она так и не повзрослела.

— Она любила меня. В конце концов, Сара выбрала меня. Вот почему она со мной, а не с тобой. Но, — она подняла палец, — ты хотел меня. Вот почему она заставила меня уйти. Ты хотел меня, и это ее разозлило. Я была юной и беспомощной, ребенком на твоем попечении, и ты хотел меня.

— Зачем мне хотеть тебя? — холодно спросил он ее. — У меня была Сара, она больше женщина, чем ты когда-либо сможешь стать. Я хотел Сару, ради Сары я жил и готов был умереть. На тебя же смотрел как на бездомное домашнее животное, о котором Сара заботилась.

Асил позволил этой правде дойти до ее сознания, и когда она подняла руки, полные магии, не сделал ни малейшего движения, чтобы защититься. Вряд ли она убьет его, по крайней мере, до тех пор пока не убедила его в своей правоте. Или до тех пор пока он не доведет ее до бешенства.

Честь его требовала, чтобы он боролся за жизнь до последнего и остановил угрозу, которую навлек на маррока. Асил мог справиться со всем, кроме смерти. И пока Марипоса сосредоточена на нем, то не обращала никакого внимания на то, что делали они с Сарой, и, что более важно, на Брана.

Но волк Сары не разделял его оптимизма. За мгновение до того, как сила ведьмы поразила его, она показала ему образы того, что творила с людьми. И это поколебало его уверенность в том, что он может вытерпеть что угодно.

Если Асил и сомневался, что имеет дело только с тенью своей пары, теперь удостоверился в этом наверняка. Сара знала бы, что пугать его бесполезно. Но это напомнило ему, что если он не отгородится от нее, она тоже почувствует его боль. И даже если она всего лишь тень, не хотел, чтобы ей причинили боль. Асил поднял свои щиты, чтобы блокировать Сару, как раз перед тем, как ведьма ударила его с яростью, а не с изяществом.

Асил закричал, потому что оказался не готов, потому что это больнее, чем он думал и потому что его волк решил, что не позволит ему просто лечь и смириться с пыткой.

Перевоплощаться в тот момент было столь же необходимо, сколь и глупо.

Боль увеличилась вчетверо и пронзила нервные окончания. Время замедлилось, секунды превратились в часы, пока он существовал в агонии. Затем все прекратилось. Его тело онемело, когда он завершил перевоплощение. Это был всего лишь момент свободы, которое Сара купила ему, приняв на себя его боль, оставив его в волчьей форме, стоящим в двух футах от Марипосы и полностью контролирующим свое тело.

Впервые Марипоса выглядела испуганной, и он проглотил этот страх, словно свежее сочащееся мясо. Асил замер, чтобы насладиться им, прежде чем броситься на нее. Но она воспользовалась этим мгновением и выкрикнула имя его пары:

— Сара!

И его клыки встретились с мехом вместо кожи, с плотью Сары, а не Марипосы. Когда его клыки погрузились глубоко, боль от магии Марипосы снова пронзила его, но прекратилась, когда Бран сделал свой ход.