Сойкина Ворона (СИ) - Чередий Галина - Страница 42

Вот урод, он же даже не пытался с рожи стереть выражение «я продался со всем своим дерьмом».

– Точнее его отказались у меня принять.

– Раз отказались, значит, не усмотрели достаточно веских оснований.

Вот тот самый момент истины, когда осознаешь, что пидорас – это черта характера и образ жизни, а не хренова ориентация в сексуальных предпочтениях.

– А в заявлении этих… Чучкиных усмотрели? – Женька оставалась же невозмутима на фоне явно уже заерзавших в своих зимних бушлатах ментов. Моя Льдина!

– Их заявления подтверждены справками о зафиксированных побоях и оценкой ущерба от автоэксперта. Так вы готовы ехать добровольно или нам вас в наручники заковать?

Тут уж не выдержав, я рыкнул и шагнул к ним, но Воронова резко развернулась ко мне, останавливая одним взглядом, таким, что я как на стену напоролся. Ух ты, а я уже успел и подзабыть каково это – расшибаться об эту синеглазую глыбу льда.

– Миша, я проедусь с этими … представителями власти. А ты, думаю, найдешь чем заняться, когда поднимешься в квартиру, – отчеканила она и зыркнула на мои ноги в носках, как умела до сих только мама моя.

– Ну еще бы! – ответил ей, сверля взглядом явно получивших весьма щедрую подачку ментов. – Ты только возьми мой рюкзак с термосом и бутерами. Перекусишь, чтобы не голодать, пока мы за тобой приедем.

Женька кивнула, рюкзак взяла, позволила себя поцеловать в висок и села в бобик. Менты же косились на меня очень нервно, будто ждали, что кинусь сзади и бошки порасшибаю. Честно – очень хотелось, но это бы создало больше проблем, а не решило их. Присев тоже в каталажку, еще и за нападение на лиц при исполнении, я Женьке ничем не помогу.

Закрыв машину, я рванул бегом к подъезду, забив на попытки меня окликнуть от блонди. Нашел в телефоне номер Боева, влетел в ванную, содрал носки.

– Ого, Миха, че за видок? – заглянул в ванную Никитин, которого опять попросили потусить в квартире, пока нас не было.

Я же крутанул горячий кран, направив еще холодную струю на ступни, проорался во всю глотку от оглушительной боли в первый момент и только потом нажал на кнопку вызова. Пронзительная трель дверного звонка разнеслась по квартире, но я не обратил внимания.

– То есть исполнил ты, Миха, а предъявить пытаются Вороновой? – выслушав мой краткий, но надеюсь максимально информативный доклад спросил Боев.

– Так и есть, Андрей Федорович.

– Сами себе злые Буратины, значит. И это правильно, что не полез сам сдаваться, мне так проще будет по носам их отщелкать. Ты мне только скажи какого ху… худого детородного органа я узнаю о ситуации только сейчас, да еще и тридцать первого?

– Да все так внезапно и стремительно, Андрей Фе…

Снова позвонили, а потом и требовательно заколотили в дверь. Сашка, что так и стоял, привалившись к дверному косяку, внимательно слушая, поднял вопросительно брови, но я мотнул башкой.

– Сойкин, если у тебя дальше будет сохраняться такая тенденция к внезапным событиям, то я ничуть не удивлюсь, если Корнилов вскоре лишится одной из своих лучших подопечных.

– Почему? – не поняв, моргнул я, вырубая воду. Все, лапы отошли уже вроде.

– По причине ухода в декрет, сообразительный ты наш!

– Нет, мы… – поперхнулся словами я. – Нет, я слежу…

– Ага, сколько таких следящих переквалифицировались в неспящих по ночам, – фыркнул Боев. – Так, какое там отделение? Давай туда подтягивайся, я тоже скоро буду.

– Так, что происходит-то? – спросил Никитин, последовав за мной в комнату. – Ты отоварил тех дятлов, что к вам в квартиру лезли, а это теперь на Воронову пытаются повесить?

– Ага, – ответил, растирая торопливо ступни.

– А смысл? Боев же эти их нехитрые построения разнесет к херам в три минуты.

– Им я никуда не вперся и не знают же, кто я такой, и не владелец хаты же. Женьку запугать и прогнуть их основная задача, сечешь? Скорее всего эти неумные люди еще не навели справки об «Орионе» и не знают, что у нас есть такой вот Андрей Федорович, что все ментовские схемы знает наперед, связи имеет – мама не горюй и такую им глубокую клизму вставит, что из глаз слезами все пойдет.

– Ну а чего у тебя тогда рожа такая безумная, Сойка? Нормально же все идет.

– Сандро, у тебя женщина любимая есть? – я одевался с бешеной скоростью, даже в армии, наверное, не ставил таких рекордов пока спичка горит.

– Э-э-мм … Нет пока.

– Ну вот когда появится, и не приведи бог что-то в таком роде случится, когда она там одна, и черт знает что, а ты все еще тут, то поймешь. – Я потопал ногами в новых, еще до сих пор ни разу не надеванных берцах, и погнал на выход. – Слушай, я понимаю, что праздник, но можешь еще чуток побыть, а?

– Да без проблем. Только это… я че-то не понял. Вчера ты мне про Воронову говорил, мол у вас…

– Сандро, сегодня от вчера в нашем с Женькой случае отличаются радикально. – Я распахнул дверь и наткнулся взглядом на блонди, которая встретила меня широченной улыбкой.

– Добрый день, молодые люди! С Наступающим вас! А могу я узнать, кто из вас Николай Свирский?

– А-а-а… – чуть подзавис Никитин и его взгляд неизбежно стек в район ее декольте.

– Никто! – отрезал я и захлопнул дверь, пресекая разлагающее влияние сисек на неокрепшие мозги парня, и стал спускаться.

– Погодите, юноша, ну подождите же секунду, мне же тяжело бежать за вами на каблуках, – вопреки своему заявлению блонди мигом догнала меня и впилась в локоть пальцами в кольцах, а по ощущениям – тисками прихватила. – Меня Марго зовут, а вас?

– А нас – будущий муж Евгении Вороновой, которой вы пытаетесь постоянно доставлять беспокойство. – Ну загнул я, конечно, но пусть на ус мотает, что Женька не одна, как им мнилось.

– Ах вот как, будущий муж! – только на секунду растерялась адвокатша, но сразу и приободрилась, продолжив упрямо волочиться на моей локте, старательно налегая на него пышным бюстом. – Тогда я советую вам уделить мне немножечко вашего времени, чтобы узнать, возможно, очень важную для вашего совместного будущего информацию.

– Я поостерегся бы пользоваться советами юриста, который не чует, что его собственные действия отчетливо пованивают керосином, – огрызнулся я.

– О, уверена, все совсем не так! – сверкнула она улыбкой, на которую я бы повелся… лет эдак пять назад, особенно сразу после армии, пока голодный был, и под категорию «ябвдул» попадало очень много женских особей в достаточно широком возрастном диапазоне. Но с того времени я «наелся» и научился улыбки отличать, даже не совсем искренние, от оскалов реальных белых акул в мехах. И на оскалы у меня однозначно не встает больше, а теперь и подавно. – Скажите, а ваша невеста вам сообщила о предложении моего клиента насчет покупки этой ее облезлой коммуналки? Или она не настолько с вами откровенна? – Ай, да какая мастерица ты многозначительных пауз, поаплодировал бы, если бы не бесила так. – В чем-то могу ее понять, конечно, ведь нам, женщинам, хочется любви не за деньги, а там фигурирует сумма, что даст вам возможность позволить себе массу всего. Молодым так много и сразу хочется, верно? Я помню.

– Да неужели? – нарочито изумленно выпучил я глаза. – У вас отличная память для ваших-то лет. За здоровьем, наверное, очень следите? Правильное питание, подтяжки и спорт?

Да, я знаю, что веду себя как козлище, нельзя так с женщинами разговаривать, но она меня достала. Впрочем, я ее тоже. Да и кто бы на ее месте стерпел. Лицо блонди мигом исказилось, акула высунула свое хищное рыло сквозь облик феечки, и она зашипела, отпуская мой локоть.

– Ах ты сученок наглый!

– Полностью согласен, – бросил через плечо и не думая тормозить.

– Вы что о себе тут возомнили?! Думаете, я и дальше с вами в игрушки играть стану?! – По мере того, как между нами увеличивалось расстояние, фурия переходила с шипения на крик. – Камеру они повесили и рады! Плевала я! Подотритесь своими записями! Никого с них не найдете, ясно? И ничего не докажете! Новый Год на дворе, фейерверк в окошко случайно прилетит, и бегом съезжать будете, в чем есть понесетесь!