Книга, в которой исчез мир - Флейшгауэр Вольфрам - Страница 29

• Предыдущая
• 29/88
• Следующая

— Я хочу показать вам еще кое-что. Только тогда вы окончательно поймете, с чем нам приходится иметь дело.

Ди Тасси повернулся, придвинул к себе один из стоявших на столе деревянных ящиков, ловко открыл железный замок, порылся в ящике, извлек оттуда темно-коричневый пакет и положил его перед Николаем. Это были какие-то документы, завернутые в клеенчатую материю. Когда ди Тасси снял клеенку, Николай увидел перед собой письма. Должно быть, в пакете их было не меньше нескольких сотен. Все письма были одинакового размера, но ни на одном из них не было адреса. Письма были аккуратно сложены и запечатаны красным сургучом. Издалека Николай не смог рассмотреть приложенную к сургучу печать. Ди Тасси брал в руки одно письмо за другим и поднимал их на свет, словно так ему было легче отличать письма друг от друга. Наконец советник остановился на одном из писем, положил его на стол перед Николаем и неожиданно достал из кармана тонкую нить. Теперь Николай мог лучше рассмотреть печать. Выглядела она довольно примечательно:

— Лучшие из моих людей обрабатывают до дюжины таких писем в час, — с гордостью сообщил ди Тасси. — Я не обладаю их сноровкой, но думаю, что тоже кое-чему научился.

С этими словами он осторожно продел нить между печатью и сгибом листа бумаги и аккуратно обернул нить вокруг ножки печати, а потом быстрым, но весьма осторожным движением потянул полученную петлю. Словно по мановению волшебной палочки печать неслышно отделилась от бумаги.

— Что это за нить? — изумленно спросил Николай.

— Это фортепьянная струна, — ответил ди Тасси. — Я очень прошу вас аккуратно обращаться с текстом, потому что завтра письмо будет отправлено дальше.

— Отправлено дальше? Как это понимать?

— Мы снимаем копию письма, снова запечатываем его и отправляем послание к месту назначения.

— И получатель не догадывается, что письмо уже прочитано?

Ди Тасси отрицательно покачал головой.

— Ни под каким видом.

— И вы совершенно точно знаете, кому было направлено то или иное письмо?

— Да, конечно. Вот, например, это — уведомительные таблицы, отправленные по почте. Их сотни, и они составляют нашу основную работу по вскрытию писем. Да вы и сами сейчас все увидите.

— Уведомительные таблицы, — беспомощно повторил Николай. Это словосочетание было лишено для него всякого смысла. Но ди Тасси знаком велел ему прочитать лежащий перед ним документ.

— Я мог бы все объяснить вам, но лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Читайте.

Николай бросил взгляд на текст. В заголовок было вынесено слово «Таблица». Ниже было написано: «Составленная Аяксом, в последний месяц 1779 года касательно Даная». Написанный в поперечном формате текст был разделен на семнадцать столбцов. Над первым столбцом стояло: «Имя, возраст, место рождения, местопребывание, сан». Следующий столбец был озаглавлен: «Внешний вид и приметы». Затем следовали «Нрав, Характер, Вероисповедание и Добросовестность». Николай читал со всевозраставшим удивлением. Что за странный документ? Некий Аякс дал подробную справку обо всех жизненных обстоятельствах некоего человека, названного в письме Данаем. При этом была описана во всех подробностях не только личность самого этого человека. В тексте приводились сведения о друзьях, членах семьи, отношении собственности, политических убеждениях, любимых книгах, целях предпринятых поездок, пищевых предпочтениях и всякие иные мыслимые сведения. Здесь же были приведены такие же, но укороченные таблицы, касавшиеся родителей, сестер и братьев, теток, дядей, покровителей, работодателей и тому подобных.

Словно зачарованный читал Николай описание внешнего вида Даная.

«Его рост равен приблизительно пяти футам; его сложение, худощавое вследствие склонности к беспорядочному образу жизни, склоняет его к меланхолическому темпераменту; кожа на широком и высоком лбу по большей части собрана в морщины. Его тусклые светло-серые глаза, а также бледность кожи не свидетельствуют о крепком здоровье, и действительно — этот человек весьма часто бывает болен. Нос длинный, с горбинкой, такие носы называют орлиными. Волосы светлокаштановые. Непригоден для больших дел, но среди друзей известен своей нетерпимостью: жесты его скупы, походка быстрая, при ходьбе смотрит себе под ноги. Следит за своим здоровьем, что, видимо, можно объяснить слабым сложением, каковое он хорошо сознает. На лице две бородавки — по углам рта».

В четвертой колонке было записано то, что делало этого кандидата интересным для тайного общества. Колонка была озаглавлена «Способности, которые можно использовать».

«Более всего склонен к философии, хотя неплохо знает и юриспруденцию. Свободно говорит по-итальянски и по-французски и в настоящее время стремится к тайной переписке. Обладает мастерской способностью к притворству и перевоплощению. Этот человек пригоден к принятию в орден, так как стремится к признанию со стороны окружающих».

— Вы не обратили внимание, что упомянуто в колонке номер четырнадцать? — спросил ди Тасси. Николай изумленно покачал головой. Нет, он не обратил внимания, так как был потрясен этим исчерпывающим описанием человека. Он начал читать четырнадцатую колонку. «Прислано». Видимо, это касалось вклада члена общества.

«19 июля 1779 года. 5 флоринов в голландских дукатах. 6 января 1780 года — две книги по химии».

— Очевидно, Данай сведущ не только в философии и юриспруденции, — удивленно проговорил Николай.

— Весьма очевидно, — согласился ди Тасси. — Книги по химии. Зачем тайному обществу такого рода литература?

Это действительно было странно. В целом создавалось впечатление чего-то угрожающего и опасного. Создавалось впечатление, что эти люди знали и видели все. «Водит знакомство с Г. Гейзером и Г. Брамате, с коими проживает в одном доме, а также с господами Бергером, Алонсом Зауэром, Конрадом Зауэром и состоит в переписке с г-ном Гильбертом Михлем, духовником ордена из монастыря Штейнгаден». Но кто собирает все эти сведения и для чего?

— Если вы знаете, кто получает эти сообщения, то почему не арестуете этих людей и не допросите их?

— Нет никакого смысла отрубать от тела второстепенные члены, если мы не знаем, где находится голова.

Врачу стало не по себе от метафор ди Тасси. Советник взял письмо и аккуратно сложил его. Потом ди Тасси извлек из кармана небольшой футляр, похожий на баночку с румянами, и отвинтил крышку. На внутренней поверхности крышки была укреплена губка. Ди Тасси провел ею по сургучу и снова запечатал письмо. Это выглядело как волшебство. Никто бы никогда не догадался, что письмо вскрывали.

Николай еще раз всмотрелся в загадочную надпись.

— Это написано по-арабски?

— Нет, к сожалению, нет.

— И что это означает?

— Этого мы тоже пока не знаем. Это знаки шифра, который нами пока не раскрыт.

— И сколько таких уведомительных таблиц вы уже обнаружили? — поинтересовался Николай после непродолжительного молчания.

— Несколько сотен, — ответил советник. — И их будет еще больше. Но и это еще не все. Есть еще одна загадка.

— А именно?

— Сожженные почтовые кареты, — ответил ди Тасси. — Уже в течение нескольких недель ко мне стекаются сообщения о странных нападениях на почтовые кареты. Никто ничего не похищает. Но некие лица нападают на кареты и сжигают их.

Странно, кто может быть заинтересован в том, чтобы сжигать почтовые кареты?

— Вы уже изучили рисунок преступления? — непроизвольно спросил Николай.

— Рисунок? Какой рисунок?

— Ну, быть может, шайка работает по какому-то плану. Где происходят эти нападения?

Какое-то время ди Тасси колебался, но затем поднял с пола кожаную сумку, сунул туда руку и достал пакет донесений.

— Вот, — сказал он и протянул пакет врачу. — Это случаи, о которых мне сообщили.

• Предыдущая
• 29/88
• Следующая