Кречетов, ты - крестьянин, а не наследник! Том 1 (СИ) - Тайецкий Тимофей - Страница 36

Довольно скоро, ложь станет реальностью. Я буду бароном Ярославом Кречетовым. Крестьянский сын о таком даже и мечтать не мог. Так сказать, я получил двойное попаданство.

— Ну что же. — Радион встал со своего места. — В борделе нас уже заждались.

****

Когда мы достигли дверей Дома Наслаждений, дорогу нам преградил здоровяк-вышибала. Его объемной туши хватило бы на нескольких таких как Радион.

Он встал так, чтобы двери оказались за его спиной. Степной молодец, вскормленный кумысом, был не красноречив. Лишь молча смотрел своими узкими глазами на жреца. Он явно давал понять, что войти ему он не позволит. Разве что только через его труп.

Как видно, жрец хотел избежать кровопролития у порога заведения. Но другие публичные дома были либо закрыты, либо находились на другом конце города.

Радион попытался начать разговор.

— Не кажется, что ты слишком молчаливый?

Вышибала просто стоял, скрестив руки на груди, и смотрел свысока. Он явно пренебрегал жрецом.

— Послушай..

— Пропуск! — Цыкнул сквозь зубы вышибала, по-прежнему не глядя на него.

Понятно, что в элитный бордель не разрешат зайти, если ты не важная шишка. Только богатые дельцы и эти шикованные аристократы. Похоже, этот кусок мяса решил, что жрец — это просто бомж с барабаном. Ну а пропуска у него не было и в помине.

Тогда пришло мое время вмешаться. Я натянул на себя маску важного типа, словно я не барон, а сам князь:

— Что-нибудь говорит имя барона Кречетова? — спросил я, стараясь быть более надменным.

Тот камень на секунду задумался, как будто его мозги сжигались от нагрузки. Кажется, у него даже пар из ушей повалил.

Вдруг сверху раздался старческий голос, с ярко выраженным акцентом:

— Ахиметжан, парапустить гаспадин.

Я поднял взгляд вверх и увидел сморщенное лицо старушки с белоснежной улыбкой.

— Хозяйка борделя, — шепнул мне Радион. — Китаянка, госпожа Сунь-Вынь.

Мордоворот у дверей открыл перед нами дверь и провёл внутрь заведения. Одновременно с этим он всучил нам две маски стилизованные под животных.

Радион кивком дал знать, что нужно их одеть. Что он и сделал, я последовал его примеру. Ему досталась маска ежа, а мне кролика. В прочем маска соответствовала моей натуре — я мог много и часто. Иначе зачем я пришёл сюда.

Тут внутри какой-то мрак, благоухание витает. Мои глаза еще к темноте не привыкли, а тут бац. Налетели на меня со всех сторон эти фифы, как будто хищницы в кустах. Начали они меня щекотать, да поглаживать, где только можно и нельзя.

Я чуть замер, не зная, сопротивляться этим шлюшкам или позволить себе немного разгуляться.

— Отайтите косески, — снова прозвучал голос китаянки сверху.

Ее фигура стояла, опираясь на лестничные перила второго этажа. Узкие глаза блестели при свете красных фонарей.

Затем она начала спускаться вниз и подошла к нам. Женщина, одетая в яркое красное платье, и с собранными в прическу волосами, приветствовала нас.

— Прасу фас гасподя пластить косесек, — лицо старушки засияло в полумраке, затем она обратилась к одной из девиц, — Пласу, косеска, пленеси сяй для гаспадин.

Глаза наконец привыкли к тусклому свету от свечей с красными абажурами. Атмосфера вокруг была интимной и таинственной. Девушки были наготове, ожидая следующего клиента.

В темноте увидел дворянина в маске, сидящего в кресле. На его коленях уютно расположилась молодая барышня. Везде по первому этажу была похожая картина. Разница была только в количестве девиц, что окружали тех или иных посетителей.

Я так понял, что китаянка Сунь-Вынь была здешней мама-сан. То есть старшая по борделю.

Провела нас в уголок с каким-то огромным диваном и предложила сесть. Потом налили чаю. Тут все было на высшем уровне, если у тебя в кармане есть бабки. Мы пили чай и вскоре я совершенно расслабился.

Сводница увидела, как я себя веду и сказала:

— Пелвый лаз, маладой гаспадин?

— Да, да! — Я кивнул. — Никогда раньше не посещал бордель! Я хочу увидеть девушек! У меня есть деньги!

— Хе-хе, маладой гаспадин, у миня есь касдый дефуська, — сказала Сунь-Вынь с улыбкой. — Какой нлавиться?

Радион предоставил мне возможность вести переговоры и не мешал. Просто отхлебывал чай из своей чашки. Кажется, он положил глаз на старушку, старый извращенец.

— Какие девушки у вас есть? — спросил я.

Китаянка кивнула:

— Обысьный дефуська — адин селебло за адин сас. Класивый дефуська — два селебла.

Я кивал пока мама-сан рассказывала. Конечно, у меня много денег. И я не собираюсь экономить — мне только самое лучшее.

Старушка указала пальцем наверх:

— Вталой этас, дефуська петь песня. Мыть гаспадина, массас.

От её обещаний я уже начал чувствовать шевеление в штанах. Несмотря на предвкушение, я видел, что был еще третий этаж.

Я кивнул:

— Что насчет третьего этажа?

Лицо мама-сан расплылось в улыбке. Она кивнула с особым энтузиазмом.

— Дисять селебло. Илитний дефуськи. Лутсий сасаки, халосо сасат, миного сасат. Дуса гаспадина летет нибеса.

Мои глаза засияли:

— Я хочу третий этаж!

Старая краля соединила три пальца и потерла их. Радион сразу понял, что это значит. Вынул кошель и пихнул ей:

— Тут денег хоть отбавляй. Пусть твои лучшие крошки потрудятся!

Бабка увидела серебро, улыбнулась во все зубы. Затем кивнула управляющему, который был здесь для охраны.

Тот сразу же загорелся энтузиазмом:

— Молодой государь, прошу проследовать за мной. — Он развернулся и стал подниматься.

Я, оставив за спиной старую шкуру, последовал за этим кретином. Радион остался точит лясы со старушкой.

Ступеньки деревянной лестницы скрипели под шагами. Поднявшись на второй этаж понял — скрип раздается не только из-под ног. Равномерный скрип слышался также из небольших комнаток. Роль дверей в них исполняли шелковые занавески, неплотно задернутые у входа.

Не надо было быть Шерлоком, чтобы понять, что там происходит.

Хоть я и не смотрел специально. Но в просветах ткани смутно виднелись извивания тел. И пока мы шли на третий этаж — уже успел наслушаться сладострастных стонов. Так что на третий этаж я прибыл уже в полной боевой готовности.