Живи, пусть умирают другие - Флеминг Ян - Страница 27

• Предыдущая
• 27/44
• Следующая

Бонд вырвал его и наклонился. Щеки его коснулось едва ощутимое колебание воздуха. Он рванул трубку телефона Людям в Тампе не сразу удалось объяснить, что к чему. Но затем они по тону поняли, что дело серьезное, и обещали быть через двадцать минут.

Бонд положил трубку и невидяще взглянул на бумагу Это был клочок обертки. Большими буквами карандашом нацарапано:

«Он не поладил с тем, что его сожрало» И внизу помельче:

«Постскриптум: у нас полно еще и не таких шуток» Медленно, как лунатик, Бонд положил записку на ночной столик и вернулся к кровати. Он боялся даже прикоснуться к телу — а что если слабое дыхание прервется. Но кое-что надо все же выяснить И он принялся с максимальной осторожностью разбинтовывать повязку на голове. Показались клочья волос. Они были влажные. Бонд приложил палец к губам и ощутил вкус соли Он вырвал пару волосков и пригляделся. Сомнений больше не было.

Он вспомнил выцветшие, соломенного цвета волосы, копной нависавшие над серыми насмешливыми глазами, он вспомнил чуть скошенное, ястребиное лицо техасца, с которым они свершили столько славных дел. Запихав прядь волос под повязку, он сел на край другой кровати и грустно посмотрел на тело своего друга, раздумывая, что от него могло остаться.

Появились два детектива и полицейский хирург, и Бонд совершенно бесцветным голосом рассказал все, что ему было известно. Сразу после звонка Бонда они послали на пирс, к Грабителю, группу полицейских, и теперь с минуты на минуту ожидали доклада. Хирург тем временем занимался своим делом в соседний комнате.

Закончив осмотр, он вернулся в гостиную. Вид у него был весьма озабоченный. Бонд вскочил на ноги, и хирург, устало опустившись в кресло, взглянул на него.

— Я думаю, выживет, — сказал он. — Впрочем, шансы у него — пятьдесят на пятьдесят. Да, беднягу отделали на совесть. Нет руки, нет ног до колен. Лицо — сплошное месиво, но тут пострадал только кожный покров. Хотел бы я знать, кто это сделал. Единственное, что приходит в голову, — животное или большая рыба. В общем, кто-то или что-то рвало его на части. В больнице после осмотра картина прояснится. Должны остаться следы от зубов, кому бы они ни принадлежали. «Скорая помощь» будет с минуты на минуту.

Наступило мрачное молчание, которое прерывало дребезжание телефона. «Нью-Йорк, Вашингтон. — Полиция Сент-Питерсбурга возмущалась. Что, черт побери, творится на верфи?» Но ей велели не совать нос в это дело, так как этим занимаются федеральные власти.

Наконец появился лейтенант, начальник отряда, посланного к Грабителю.

Они там все прочесали, но не нашли ничего, кроме холодильников с рыбой и ящиков с кораллами и раковинами. Грабитель и еще двое, которые приглядывали за насосами и температурой нагрева воды, арестованы и подвергнуты часовому допросу. Алиби у них, казалось, было железное. Грабитель возмущенно потребовал вызвать адвоката, и когда тот появился, всех сразу пришлось отпустить. Обвинений не было и не могло быть. Со всех сторон тупик, разве что в миле отсюда, рядом с яхт-клубом обнаружили машину Лейтера. Полно отпечатков, но к этим троим они не имели никакого отношения. Идеи?

— Пока ничего, — сказал старший офицер, представившийся капитаном Фрэнксом. — Никуда не отлучаться. Вашингтон приказал взять этих парней во что бы то ни стало. Ночью сюда вылетают лучшие розыскники. Так, пора связаться с полицией. Пусть задействуют своих ребят из Тампы. Это не только местное дело. Ладно, пока.

Было три часа пополудни. Приехала из полиции «скорая» и тут же умчалась, взяв хирурга и тело, в котором едва теплилась жизнь. Уехали и двое полицейских, пообещав держать Бонда в курсе дела. А у него какие планы? Бонд отвечал уклончиво. Сказал, что надо переговорить с Вашингтоном. А пока нельзя ли взять машину Лейтера? Да, ее доставят, как только будут пересняты все отпечатки.

Распрощавшись с ними, Бонд задумался. На кухне было полно сандвичей, Бонд закусил немного и приготовил крепкий коктейль.

Зазвонил телефон. Междугородный. Начальник отдела ЦРУ, в котором работает Лейтер. Смысл сказанного им заключался в том, что Бонду немедленно надо отправиться на Ямайку. Все очень вежливо. Да, они уже связывались с Лондоном, там не возражают. Что передать Лондону, когда Бонд вылетит на Ямайку?

Бонд знал, что завтра будет рейс Транскарибской компании через Нассау и решил лететь им. Какие-нибудь новости? О, да. Господин из Гарлема и его подружка отбыли ночью самолетом в Гавану. Частный рейс из местечка на восточном побережье под названием Веро Бич. Документы в порядке, а чартерная компания такая незаметная, что ФБР, устанавливая наблюдение за аэропортами, даже и не подумало обратить на нее внимание. Агент ЦРУ на Кубе подтвердил прибытие. Да, скверно. Да, «Секатур» все еще там. Время отправления неизвестно. Да, ужасно жаль Лейтера. Отличный работник. Надеюсь, выкарабкается. Стало быть, Бонд будет на Ямайке завтра? Отлично. Чертовски жаль, что все так складывается. Всего.

Бонд вынул пистолет, прочистил его, и стал ожидать наступления темноты.

Около шести Бонд упаковал чемодан и расплатился. Миссис Стьювесант распрощалась с ним с явным облегчением. Со времени последнего урагана в Эвергледзе не было таких волнений.

Машину Лейтера оставили на бульваре. Бонд поехал в город. Он остановился у скобяной лавки и сделал кое-какие покупки. А потом съел поистине гигантский бифштекс с жареной картошкой, запив его четвертью пинты пива и двумя чашками очень крепкого кофе. Заправившись таким образом, он немного взбодрился.

До десяти он переваривал съеденное и выпитое. Потом принялся изучать карту города. Покончив с этим занятием, Бонд сел в машину, сделал большой крюк и в конце концов остановился в квартале от дома Грабителя. Он подогнал машину к самой кромке берега и вышел.

Светила яркая луна, здания и склады отбрасывали огромные тени. Никого вокруг, казалось, не было, и ни звука, только мелкие волны тихонько набегали на прибрежные камни, да вода плескалась под настилами.

Вдоль берега шла невысокая стенка шириной фута в три. Она тянулась на сотню с лишним ярдов, как раз отделявшие Бонда от темных очертаний «Уробуроса». Бонд влез на стенку, и осторожно двинулся вперед. Слева от него были здания, справа — море. Чем ближе он подходил, тем слышнее становился высокий жалобный вой, а когда Бонд соскочил на цементный пол позади склада, вой перешел в приглушенный визг. Нечто в этом роде Бонд ожидал услышать. Звук исходил от воздушных насосов и обогревательного оборудования, которое, Бонд знал, было необходимо, чтобы рыбы не передохли ночью, когда резко холодает. Он также был уверен, что крыша окажется стеклянной — проницаемой для дневного света; а также, что все помещение будет хорошо вентилироваться.

Так и оказалось. Вся южная стена склада в верхней своей части, примерно на уровне его роста, была сделана из стекла, большая крыша — тоже, и сквозь нее внутрь проникали лунные лучи. Высоко над головой — не достанешь — были распахнуты в ночь широкие створки окон. Как предполагали Бонд с Лейтером, обнаружилась и маленькая дверца внизу, но она была заперта на замок и задвижку, а какие-то свинцовые проволочки около петель указывали на наличие охранной сигнализации.

Впрочем, дверь Бонда не интересовала. Чутье с самого начала подсказывало ему, что пробираться придется через стекло, и он подготовился соответствующим образом. Он огляделся в поисках какого-нибудь предмета, на который можно встать. Всякой дряни и мусора здесь было полно, так что искать долго не пришлось. Это оказалась старая шина. Он подкатил ее к стене и снял башмаки.

Под низ пришлось подложить кирпичи — для устойчивости. Мерный звук насосов создавал ощущение защищенности, и Бонд принялся за работу, орудуя небольшим стеклорезом, который он вместе с замазкой купил перед обедом. Сделав два глубоких вертикальных надреза, он положил на стекло плотный слой замазки, придав ей форму выступа. А затем принялся за боковины подоконника.

• Предыдущая
• 27/44
• Следующая