Жизнь дается лишь дважды - Флеминг Ян - Страница 18

• Предыдущая
• 18/35
• Следующая

Во дворе командир поисковой группы доложил, что обнаружены следы мотоцикла, развернувшегося назад в миле от замка. Ничего более не замечено. Прощальные поклоны, и вновь они в пути по дороге в Киото.

— Ну, Бондо-сан, как вам мой центр?

— Впечатляет. Отличная подготовка, но, боюсь, маскировочная одежда и ваше оружие — вещественные доказательства ничуть не хуже пистолета. Ну, они действительно очень быстро вскарабкались по стене, и приемы «боджуцу» могут здорово пригодиться против ночного хулигана с велосипедной цепью или выкидным ножом. Закажу себе, пожалуй, двухъярдовую трость.

Тигр облизал губы:

— Такое ощущение, что драки вы видели только в дешевых вестернах. Попробовали бы пробраться в Северную Корею, одевшись простым крестьянином.

Бонд страшно устал. Жаль было парня, погибшего на потеху ему и Тигра. Он резко сказал:

— Никто из ваших «ниндзя» не протянул бы и дня в Восточном Берлине, — и угрюмо замолчал.

К вящему облегчению Бонда ночь они провели в лучшем отеле Киото «Мияко». Нормальная кровать, кондиционер, сортир в европейском стиле, никаких восточных излишеств. Более того, Тигр сообщил, что, к сожалению, у него обед с шефом полиции префектуры, и обрадованный Бонд заказал в номер пинту «Джека Даниеля» и двойную порцию яиц по-бенедиктински. Потом, единственно из чувства долга, посмотрел «Семь детективов», знаменитый местный телесериал (убийцу вычислить не смог), завалился в постель и проспал двенадцать часов.

На следующее утро, мучимый укорами совести, он согласился с предложением Тигра отправиться в старейший бордель Японии. Затем предстояло ехать в Осаку и оттуда, через Внутреннее море, на южный остров Кюсю.

— Малость рановато для борделя, — только и сказал он.

Тигр рассмеялся:

— Вечно в вас бушуют низменные инстинкты, Бондо-сан. Проституция у нас запрещена. А едем мы с вами осматривать национальную достопримечательность.

— Лихо!

В борделе опять вежливо шипели и кланялись, а экскурсовод подарил им красивые буклеты. Это был квартал «красных фонарей» древней столицы. По сверкающим полам шли они из комнаты в комнату, разглядывая следы ударов мечей на деревянных колоннах. Тигр заявил, что так, пылая страстью и нетерпением, развлекались самураи. Бонд спросил, сколько же здесь было спален. Казалось, весь дом состоял из одной огромной кухни и множества столовых.

— Четыре комнаты, — ответил экскурсовод.

— Таких борделей не бывает, — заявил Бонд. — Нужен мгновенный оборот, как в казино.

— Бондо-сан, — жалобно сказал Тигр, — не забывайте, у нас разный образ жизни. В давние времена здесь отдыхали и восстанавливали силы. Подавали еду, здесь музицировали, рассказывали истории. Писали «танка». Вот посмотрите на эту надпись на стене: «Завтра все будет внове». Не дурак ведь это написал.

— А потом он бросил перо, схватился за меч и заорал: «Когда освободится четвертая комната?». Действительно, памятник старины! Это как в новых африканских странах. Там утверждают, что в людоедском котле из хижины вождя варили ямс для голодных детишек. Все пытаются отречься от ужасного прошлого, а нет, чтобы гордиться им. Как мы от Кровавого Моргана, или от Нэлл Гвинн. Великий убийца и великая шлюха — тоже наша история. Зачем же выдавать ваш старейший бордель за шекспировский Стратфорд-на-Эвоне.

Тигр расхохотался:

— Бондо-сан, ваша трактовка нашей истории просто возмутительна. Поехали, подышим чистым морским воздухом.

«Марасаки Мару» была новейшим трехтысячетонным судном со всеми удобствами океанского лайнера. Толпы провожающих махали с причала, как будто предстояло путешествие через Атлантику, а не прогулка по длинному озеру. Бросали на борт серпантин, над группами на причале торчали плакаты, объявлявшие их принадлежность к офисам, школам, клубам. Казалось, путешествует вся Япония, отправляется на каникулы, навещает родственников или святыни, просто осматривает достопримечательности страны.

Судно величественно проходило среди бесчисленных скалистых островков. Тигр сказал, что недалеко есть замечательные водовороты, «что-то вроде сортирных смывов, специально для самоубийц». В ресторане первого класса они заказали омлеты с ветчиной и саке. Тигр был в менторском настроении — и решил поправить невежественные суждения Бонда о японской культуре:

— Бондо-сан, вы пытались когда-нибудь оценить изящество японской «танка» или «хайку»; это классические формы нашей поэзии. Вы слышали о Басе?

— Нет, — вежливо ответил Бонд, — а кто это?

— Ну конечно, — с горечью сказал Тигр. — Вы ведь сочтете меня олухом, не знай я Шекспира, Данте или Гете. А Басе, живший в семнадцатом веке, столь же велик.

— И что он написал?

— Это был странствующий поэт. Любимый жанр — «хайку», стихотворение из семнадцати слогов. — Тигр принял задумчивый вид и произнес:

Горечь едкой редьки

Впивается в губы.

Чувствую осени ветер.

— Ничего это вам не говорит? Или вот:

Мотылек

Омывает крылья

Ароматами сада.

— Ощущаете красоту образа?

— Трудноуловимо, по сравнению с Шекспиром.

В хижине рыбака

Шуршанье сушеных креветок

Смешалось с пеньем сверчка.

Тигр с надеждой взглянул на Бонда.

— Не улавливаю, — ответил тот виновато.

— Вам непонятна образность этих стихов? Моментальное проникновение в человеческую сущность, в природу? Окажите мне любезность, Бондо-сан. Напишите «хайку» для меня. Уверен, вам это удастся. В конце концов, хоть какое-то образование у вас есть?

Бонд рассмеялся:

— Учил латынь и греческий. Все о Цезаре и ему подобных. Никакого толку, когда пытаешься заказать чашечку кофе в Риме или Афинах. Тригонометрию учил и благополучно забыл. Но дайте мне перо и лист бумаги, я попробую. — И, обхватив руками голову, Бонд склонился над столом. Писал, перечеркивал, переписывал, и, наконец, сказал:

— Вот, Тигр, слушайте. Что-то вроде старика Басе и куда содержательней:

Жизнь дается лишь дважды:

Когда мать рожает тебя,

И когда смотришь смерти в глаза.

Тигр тихо хлопнул в ладони и с удовольствием сказал:

— Но это великолепно, Бондо-сан. Так искренне. — Он взял ручку и нацарапал на листе несколько иероглифов. Подкачал головой: — Нет, по-японски не звучит. Не совпадает количество слогов. Но попытка вполне удачная. — Он посмотрел на Бонда:

— Думали о предстоящем деле?

— Может быть, — невозмутимо ответил Бонд.

— Не можете не думать.

— Будет трудно чисто технически. О морали я уж и не говорю. В нашем случае, к сожалению, цель оправдывает средства.

— То есть, ваша безопасность не является камнем преткновения?

— Да нет, бывала работенка и похуже.

— А вы стоик. Не цепляетесь за жизнь, как большинство европейцев. — Тигр сочувственно посмотрел на Бонда: — Наверное, есть причины?

Бонд помешкал:

— Ничего особенного. И, ради Бога, Тигр, перестаньте! Бросьте эту вашу японскую занудливость. Налейте саке, и ответьте-ка на вчерашний вопрос: почему ваши парни не реагировали на удары по яйцам? Вот это мне может пригодиться, а вы лезете с какой-то дурацкой поэзией.

Тигр, посмеиваясь, заказал саке:

— К сожалению, вы уже не в том возрасте. Вот попадись вы мне лет в четырнадцать… Знаете борцов «сумо»? Это их древний прием, чтобы избежать повреждений этих частей тела. Гениталии у мужчин до наступления половой зрелости находятся внутри тела, и лишь потом определенная мышца выпускает их наружу.

— И что же?

— Борцов «сумо» отбирали как раз при наступлении половой зрелости, из-за силы и веса, или по семейной традиции. Так вот, после специальных упражнений и массажа можно вновь втянуть яйца вверх по паховому каналу.

— Ну, вы, японцы, даете! — восхищенно воскликнул Бонд. — Фокусники!

— Перед схваткой пах бинтуется, потом, в ванне, мускулы расслабляются. Жаль, но вы опоздали для этих трюков, могло бы и пригодиться. Известно, что агент в схватке или в плену именно здесь чувствует себя наиболее уязвимым. При пытках за половые органы берутся в первую очередь.

• Предыдущая
• 18/35
• Следующая