Жизнь дается лишь дважды - Флеминг Ян - Страница 19

• Предыдущая
• 19/35
• Следующая

— Будто я не знаю! — в сердцах сказал Бонд. — Некоторые наши парни цепляют себе коробку. По мне, очень неудобно.

— А что это такое?

— Крикетисты придумали: такая легкая алюминиевая пластина с подкладкой.

— Жаль, мы в Японии в крикет не играем. Только в бейсбол.

— Ваше счастье, вас не англичане оккупировали, — откомментировал Бонд.

— Крикет — игра трудная, требует умения.

— То же говорят американцы о бейсболе.

— Естественно, Надо же им продавать здесь снаряжение для бейсбола.

Солнце уже садилось, когда они подошли к порту Беппу на острове Кюсю. Тигр объявил, что сейчас самое время осмотреть знаменитые гейзеры и фумаролы маленького курорта, а завтра, рано утром, они отправляются в Фукуока. Бонда даже передернуло. Осмотры достопримечательностей и посиделки с саке, слава Богу, подходили к концу.

По очереди они заглянули в десяток «преисподен», как их здесь называли. Жутко воняло серой, булькающий, кипящий фумарол выглядел один противнее другого. Дымящаяся грязь и горячие гейзеры были разноцветными — красными, голубыми, оранжевыми — и повсюду висели таблички с черепами и скрещенными костями, требующие держаться на безопасном расстоянии. В десятой «преисподней» по-английски и по-японски предупреждали, что извержение происходит каждые двадцать минут. Они присоединились к маленькой группе зрителей, столпившихся под прожекторами, направленными на небольшой кратер среди скал, заляпанных грязью. Через пять минут под землей что-то заурчало, струя дымящейся серой грязи выстрелила футов на двадцать в высоту и тяжело шлепнулась на камни. В стороне в нише Бонд заметил большой красный вентиль, запертый на здоровенный висячий замок и окруженный проволочной сеткой. Рядом висела табличка и был намалеван особенно зловещий череп. Бонд потребовал у Тигра объяснений.

— Там написано, что вентиль регулирует частоту выбросов гейзера. Если его закрутить, может произойти взрыв, мощностью в полтонны ТНТ. Реклама для привлечения туристов. Поехали в город, Бондо-сан. Это наш последний день вместе. В этот раз, — быстро поправился он, — и я заказал кое-что особенное. Еще с корабля, по радио. Ужин с «фугу»!

Бонд молча выругался. Воспоминания о яйцах по-бенедиктински были еще свежи в нем. Что за кошмар ожидает его впереди?

— "Фугу" — это рыба-шар. В воде плоская, а когда поймают, надувается и напоминает шар, покрытый острыми шипами. Из высушенных шкурок, вставив свечи, делают фонарики. Очень вкусное мясо. Борцы «сумо» считают, что оно придает силы. Еще «фугу» очень любят самоубийцы и просто убийцы: печень и половые железы рыбки смертельно ядовиты.

— О, это мое любимое блюдо! Вы очень внимательны, Тигр.

— Не бойтесь, Бондо-сан. Каждый ресторан с «фугу» получает государственный сертификат, а повар имеет специальный диплом.

Они оставили вещи в заказанной Тигром гостинице, помылись в «о-фуро», бане с крошечным голубым бассейном и очень горячей, пахнущей серой водой и, отдохнув, отправились вниз по улице, ведущей к морю. Бонду страшно понравились японские бани. Было в них нечто римское, и пахло от японцев какой-то особенной чистотой. Тигр говорил, что от европейца, в лучшем случае, несет парной свининой.

Перед рестораном висела огромная рыба-шар, а внутри, к радости Бонда, стояли нормальные стулья и столы, за которыми, со свойственной им вдумчивостью, жевали японцы. Их ждали, стол был уже накрыт. Бонд сказал:

— Слушайте, Тигр, я не собираюсь совершать самоубийства, не выпив, по крайней мере, бутылок пять саке.

Перешептывающиеся официантки принесли требуемое. Бонд налил, выпил и вызывающе заявил:

— Теперь можете тащить вашу чертову рыбу, а если я протяну ноги, пусть наш дружок-доктор ликует.

Церемонно внесли очень красивое, размером с велосипедное колесо, белое фарфоровое блюдо. На нем, в виде огромного цветка, лепесток к лепестку, лежали тончайшие, прозрачные пластинки «фугу». Бонд посмотрел на Тигра и взялся за палочки. Он гордился тем, что в искусстве владения палочками он достиг уже степени «черного пояса» — и, заодно, научился есть недожаренные яйца.

Вкуса у рыбы не было никакого, даже рыбного. Но она буквально таяла во рту, и Бонд рассыпался в комплиментах, видя, что Тигр, смаковавший каждый кусочек, ждет этого. Принесли сырые плавники «фугу», еще что-то, еще саке.

Бонд отвалился от тарелки и закурил:

— Итак, Тигр, образование мое завершено. Завтра вы выпустите меня из гнезда. Сколько же очков из сотни я набрал?

Тигр насмешливо посмотрел на него:

— Вы старались, Бондо-сан. Если не считать ваших европейских шуточек о наших восточных обычаях. Но я человек терпимый, и общество ваше доставило мне массу удовольствия. Даю вам семьдесят пять из ста.

Когда они встали из-за стола, мимо Бонда к выходу проскочил человек. Коренастый мужчина с белой «маско» на лице и в уродливой кожаной шляпе. Человек с поезда!

— Ладно, ладно, — подумал Бонд. — Если он хоть раз еще появится, я им займусь. Если нет, сочтем это случайным совпадением. Но что-то с внешним наблюдением у Тигра слабовато.

Машина префекта полиции Фокуока пришла за ними в шесть утра. Двое полицейских сидели впереди. По прибрежному шоссе помчались на север. Вскоре Бонд сказал:

— Тигр, за нами хвост. Тип, который спер мой бумажник, был вчера в ресторане «фугу», а сейчас он гонит за нами на мотоцикле в миле позади — готов сожрать собственную шляпу. Прикажите водителю развернуться, надо его взять. У меня нюх на эти дела.

Тигр заворчал, оглянулся и что-то быстро приказал водителю. Тот ответил «Хай!», а полицейский, сидевший рядом, расстегнул кобуру своего М—14. Тигр сжал кулаки.

За поворотом водитель свернул с дороги влево и заглушил двигатель. Они прислушались. Мотоцикл пролетел мимо и понесся дальше. Водитель быстро вывернул из укрытия на дорогу и они бросились в погоню. Тигр отрывисто рявкнул по-японски. Бонду он сказал:

— Я приказал включить сирену, а если тот не остановится, загнать его в кювет.

— Что ж, вы оставляете ему шанс, — сказал Бонд, слегка остыв. — Может я ошибаюсь, и это всего лишь посыльный от «Фуллерз» с тортом.

По извилистой дороге они выжимали под восемьдесят миль и вскоре заметили облако пыли. Вот уже и сам мотоцикл. Водитель, пригнувшись к рулю, летел, как сумасшедший.

Полицейский что-то сказал. Тигр перевел:

— Он говорит, это пятисоткубовая «Хонда». Запросто может оторваться от нас. Но здесь даже урки народ дисциплинированный. Сирена его остановит.

Сирена взвыла и заревела. Мотоциклист оглянулся, мелькнула белая маска, он медленно тормозил. Правая рука нырнула за борт куртки. Бонд сжал ручку двери:

— Смотрите, Тигр, у него пушка! — и когда они поравнялись, рывком распахнув дверь, прыгнул на мотоциклиста, сшибая его и машину на землю.

Полицейский, сидевший рядом с водителем, прыгнул следом, упал и почти мгновенно вскочил на ноги. В руке у него был окровавленный нож. Он отшвырнул его и рванул мотоциклиста за куртку. Нашел взглядом Тигра и покачал головой. Тигр что-то проорал, и полицейский начал изо всех сил хлестать мотоциклиста по лицу. «Маско» слетела, и Бонд увидел жуткий оскал смерти. Он прошептал:

— Остановите его, Тигр. Парень мертв.

Тигр вышел на дорогу. Подняв нож, наклонился и завернул правый рукав трупа до плеча. Показал на черную татуировку на сгибе руки:

— Вы не ошиблись, Бондо-сан. Это Черный Дракон. — Он выпрямился, виновато поморщился: — Шимата!

Оба полицейских стояли рядом с выражением вежливого недоумения на лицах. Тигр отдавал приказы. Обыскав труп, они обнаружили всевозможную мелочь, в том числе и бумажник Бонда с нетронутыми пятью тысячами иен и дешевую записную книжку. Передали все Тигру и, подняв труп, грубо запихали его в багажник автомобиля. Замаскировали мотоцикл в кустах, почистились и сели в машину.

Тигр задумчиво произнес:

— Невероятно! Эти гады, должно быть, постоянно следили за мной в Токио. — Он просмотрел записную книжку. — Да, все мои передвижения за последнюю неделю и наши с вами остановки в пути. Вы упоминаетесь как «гайджин». Он вполне мог передать ваши приметы по телефону. Какая досада. Приношу мои глубокие извинения, Бондо-сан. Естественно, я отменяю операцию. Каюсь, не принял их всерьез. Как только доберемся до Фукуока, переговорю с Токио. А вы, по крайней мере, познакомились с методами доктора Шаттерхэнда. Не так-то он прост. Несомненно, когда-то был профессиональным разведчиком. Сумел установить мою личность, а ведь это государственная тайна. Считает меня основным противником. Создал себе солидное прикрытие. Он или сумасшедший, или настоящий преступник. Согласны, Бондо-сан?

• Предыдущая
• 19/35
• Следующая