С любовью, Шторм (СИ) - Коул Кериен - Страница 9

Я хотела выйти замуж за человека, который любил бы меня. И знаешь, что? Я тоже тебя не хочу. Я ненавижу тебя. Даже не могу смотреть или слышать твой голос. Я жалею, что не убила тебя, когда пырнула тем ножом. Мне было приятно причинять тебе боль. Теперь ты знаешь, что я чувствовала каждый день.

О, а теперь, когда я беременна, твоя мать хочет быть со мной милой. Как будто я вдруг стала для всех приятной? Я знаю, что произойдет. Как только у меня родится этот ребенок, все будут любить его, а меня забудут. Я не хочу этого ребенка. Меня тошнит оттого, что он во мне. Скорее всего, он возненавидит меня так же, как и все остальные.

Я больше не хочу так себя чувствовать, и это твоя вина. Все, что от тебя было нужно — попытаться сделать меня счастливой, и этого бы не произошло. Ты сказал, что хочешь развестись, потому что думал, что без тебя я буду счастливее. Я бы так и поступила, но не вернусь к своим родителям, и не позволю тебе забрать этого ребенка. Просто так от меня не избавишься.

Я больше не хочу так жить. Ненавижу это место, ненавижу своих родителей, и тебя в том числе. И этого ребенка тоже. Я просто хочу, чтобы все это закончилось. Теперь можешь провести остаток своей жизни, зная, что убил меня и этого ребенка, потому что ты эгоистичный мудак, и не заслуживаешь быть счастливым, чтобы кто-то любил тебя. И ты не заслуживаешь этого ребенка. Ты был дерьмовым мужем и был бы еще более дерьмовым отцом.

Наслаждайся своей жизнью.

Бритни

Ее слова ранили до глубины души, вырвали все органы и измельчили на мелкие кусочки в своей расправе. Для женитьбы мы были слишком молоды, и слишком молоды, чтобы справиться с ее депрессией. После того, как родители Бритни сбежали, она перестала посещать своего психотерапевта и ожидала, что я исправлю ее, взмахнув волшебной палочкой, которой у меня не было. Она ненавидела меня за то, что я не мог осчастливить ее.

Я тоже ненавидел себя.

То, что начиналось как веселая, невинная, детская любовь, обернулось ужасной трагедией, которая будет преследовать меня до самой смерти.

***

— Шторм?

Я моргаю, фокусируясь на очаровательной улыбке Эви, склонившейся надо мной.

— Привет, — говорит она. — Ты что, здесь заснул? Меня не было всего несколько часов. — она убирает волосы с моего лица, затем целует в щеку.

Я потягиваюсь, зеваю и сажусь.

— Да… Кажется.

Она с глубоким вздохом плюхается рядом со мной на диван и снимает ботинки.

— Твоя мама утомляет. Я люблю ее, но, боже мой, иногда за ней трудно угнаться. Я сказала ей, что нам не нужны ледяные скульптуры и фонтан. Гостей такие вещи не волнуют. Так ведь?

— Не думаю, детка. Они хотят есть, пить, танцевать и смотреть, как мы целуемся.

— Я так и думала. — она кладет голову мне на плечо. — Я скучала по тебе все утро.

— Я тоже по тебе скучал.

— Что это? — она прикасается к записке, лежащей у меня на коленях.

Блядь. Я забыл убрать ее и заснул с ней. Я делаю глубокий вдох из своих легких.

— То, где мое будущее встречается с моим прошлым.

— А? — она в недоумении моргает, глядя на меня. — Все хорошо?

Я разворачиваюсь к ней лицом.

— Не совсем, — я медленно протягиваю ей записку. — я… — делаю глубокий вдох. — Я… хочу, чтобы ты прочитала это.

Она склоняет голову набок и нерешительно берет у меня записку.

— Что это?

— Просто прочти, — мягко говорю.

Ее взгляд опускается на листок, и через несколько секунд ее рука начинает дрожать. Она тут же оглядывается на меня со слезами на глазах.

— Шторм… — ее голос срывается. — Это… Я не должна была это читать.

Я проглатываю ком в горле и борюсь с собственными слезами.

— Я хочу этого. Мне нужно, чтобы ты это сделала. Я никогда никому этого не показывал. Я больше не хочу оставаться с этим наедине, Эви. Будь со мной, пожалуйста.

— Хорошо, — шепчет она. — Я здесь.

Она берет меня за руку, читая ядовитые слова, написанные первой девушкой, с которой у меня когда-либо были отношения. И Эви будет последней. Из-за травмы, нанесённой Бритни, мои голова и сердце никого к себе не подпускали.

Бумага намокает от ее слез, пока она читает, затем отбрасывает ее в сторону, будто в огне, и обнимает меня. Она утыкается лицом мне в шею и сжимает так крепко, что едва могу дышать.

— Мне жаль… Я даже не представляла… это ужасно… то, что она сказала и сделала. — Эви хватает ртом воздух и еще крепче прижимается ко мне. — Знаю, что она была больна, но это ужасно… все это.

Она отстраняется и вытирает слезы, когда я притягиваю ее в свои объятья.

— Но она ошибается, — говорит она, задыхаясь между словами. — Ты заслуживаешь того, чтобы тебя любили. Ты самый любящий мужчина, которого я когда-либо встречала за всю свою жизнь.

— Мне потребовалось чертовски много времени, чтобы добиться этого. И еще дольше позволить себе любить кого-то. — Годы. В течение многих лет я возводил стены. — Когда я встретил тебя… это просто случилось.

— И я оттолкнула тебя. — она прислоняется своим лбом к моему. — Прости, что создавала столько проблем.

Я касаюсь подбородка Эви и поднимаю ее лицо.

— У нас было все по-другому. Ты сама должна была быть готова к любви. И мы сделали это. Это все, что имеет значение.

Она слабо улыбается и заглядывает мне в глаза.

— Я никогда, никогда не причиню тебе боль. Обещаю.

— Знаю. Я тоже так не поступлю. — затем я целую ее в губы и крепче сжимаю талию. — Спасибо тебе… за то, что прочитала записку. Понимаю, было тяжело. Когда ты прочитала ее, у меня словно камень с души упал. Держать это в себе долгие годы оказалось нелегко.

— Ты был так молод, чтобы проходить через что-то подобное. И ужасно, что ты держал все это в себе. — она прикусывает нижнюю губу, а затем решительно кивает. — Если ты когда-нибудь захочешь поговорить о ней, я не против, Шторм. Обещаю, что не буду злиться или ревновать. Я хочу быть рядом во всех отношениях, а не только в счастье и радости.

Я касаюсь ее затылка и притягиваю ее губы к своим.

— Вот почему я женюсь на тебе, — шепчу ей в губы.

Наши поцелуи углубляются, становясь отчаянными, когда Эви стаскивает с меня рубашку, склоняясь к груди, чтобы поцеловать шестидюймовый шрам. Она прикасалась к нему много раз, не имея никакого понятия, как он появился, до сегодняшнего дня. И теперь она проводит губами по неровной линии, прогоняя плохие воспоминания так, как может только она.

Эвелин

Шторм крепко спит после нашего занятия любовью, но даже два часа блаженства не могут усыпить меня. Вместо этого я коснулась живота Шторма, закинув ногу на ногу и положив голову ему на плечо — я хочу стать с ним одним целым.

Записка Бритни привела меня в шок, не говоря уже о словах. Не могу представить, насколько ненависть, депрессия и безнадежность была сильнее Британи, заставляя ее причинять боль Шторму даже из могилы. Интересно, имела ли она хоть малейшее представление о том, насколько сильно его ранила. Я хочу ненавидеть ее. Мне бы хотелось радоваться ее смерти. Но я вообще ничего из этого не испытываю. Мне жаль, что она так рано умерла и забрала с собой своего нерожденного ребенка, когда ей вообще не нужно было этого делать. Она была так сосредоточена на том, чего у нее не было, что не могла разглядеть то, что было.

Теперь все стало ясно. Во время одной из наших бесед, когда мы со Штормом застряли в снежную бурю, он признался, что у него не было отношений — были только друзья с привилегиями. Секс на одну ночь. Я думала, он просто парень-плейбой, спящий с кучкой красивых девушек, и избегающий обязательств. Это одна из причин, по которой я не хотела с ним встречаться. Но я не догадывалась, что это было из-за того, что он пережил такой трагический опыт со своими первыми отношениями. Я не знала, что Бриттани так глубоко посеяла в нем страх когда-либо влюбиться, что ему потребовалось двенадцать лет, чтобы хотя бы попытаться снова.