Моя в наказание (СИ) - Акулова Мария - Страница 36

Она очень хочет придушить мое. А я, внезапно, нет.

Не знаю, сколько боролись бы глазами, но зрительный контакт разрывается вместе со звоном колокольчика.

Я смотрю на стеклянную дверь и чувствую, как сердце ускоряется.

Первым я вижу собственного ребенка. Выдыхаю. Не забрал.

Сафие стоит между внешней и внутренней дверью. Поднимает голову и что-то говорит Айдару. Мой взгляд скользит вверх. Ловлю адресованную Сафи улыбку.

Между ними происходит какой-то диалог. Торг. Сафи хмурится, Айдар потешается. Я снова угадываю в его выражении то, во что пять лет назад влюбилась. Тепло. Игривость. Интерес. Гибкость. С жадностью впитываю. Оторваться не могу.

Наша дочь выглядит командиршей, бывший муж — добровольно согласившимся подчиняться воле принцессы всесильным пажом из сказок.

Как-то неповторимо уважительно отодвигает Сафие, которая сейчас действительно очень похожа на маленькую султаншу, в сторону и тянет ощутимо тяжелую дверь на себя.

А довольная дочка тем временем хлопает в ладоши и ступает в ателье.

— Анне, мы по тебе соску-у-у-учились!!! — Сафи долго тянет «у», показывая, насколько. Я улыбаюсь. Знаю, что соскучилась только она, а не «мы», но сейчас и не важно.

При виде моей счастливой малышки с сердца к ногам летит камень.

Сафие подходит и обнимает меня за ноги. Кладу ладонь на вьющиеся волосы. Глажу.

— Добрый день, Айдар! — Удивленно-воодушевленное приветствие Миллеров, обращенное к моему бывшему мужу, царапает. Раздражает.

Я подмечаю, что тон у Марии становится другим. Ко мне — со снисхождением. С ним — на равных.

Снобы.

Продолжаю гладить Сафичку по волосам, из-под полуопущенных ресниц следя за реакциями взрослых.

Мария улыбается, Магда еще сильнее расправила плечи, без изменений только Милена. Младшая из Миллеров вся в телефоне, а две другие — в моем бывшем муже.

На Айдара смотрю последним. Вроде бы вся такая смелая, а все равно страшновато.

— Добрый день, — его голос звучит спокойно. Тембр резонирует со струнами в моей грудной клетке. Ощущаю вибрацию.

Получаю свой взгляд — быстрый, но четкий и наверняка успевший отметить все интересующее. Если его во мне что-то интересует кроме дочери и секса, конечно…

— Анне, я так наелась…

Сафие мотает головой и признается, я опускаю глаза на дочь, улыбаюсь, пытаясь одновременно с этим усмирить вспорхнувших в животе бабочек, которых разбудил ее отец.

Хотела бы сосредоточиться на ней, но предательски продолжаю впитывать каждое слово из разговора, который ведем не мы.

— Чем ты наелась, кызым?

Спрашиваю и не слушаю.

Слушаю другое. Возмутительное. Снова начинаю закипать…

— Какими судьбами вы здесь, Айдар? Кого-кого, а вас в маленьком ателье встретить не ожидала…

Мне кажется, что даже Мария пытается с Айдаром кокетничать. А может подлизаться. Это выглядит странно и дико. Я уверена: Айдару сто лет подобное не нужно. А может быть не уверена, а просто хочу так думать.

Разрывает от противоречия. С одной стороны, представляю, как бы вытянулись лица Марии и Магды, узнай они, какими он здесь судьбами, с другой… Я прекрасно понимаю, что лучше ни ему, ни мне никаких разоблачений сейчас не делать.

— Айдар Муратович брюки заказывал. Видимо, работа понравилась, вот он и… — Зачем-то встреваю. Получаю сразу три закономерных взгляда. Самый жгущий — Айдара. Он не реагирует как-то особенно остро, но я тушуюсь.

Вот так нужно, Мария Павловна. Вот так…

— Вернулся, — невпопад улыбаюсь, опуская взгляд от зеленых глаз куда-то в плечо.

Недолго молчим под щебетание Сафие. Уверена, Миллеры ее не слушают, разбирает ли всё Айдар — не знаю, а я — на автомате. И глажу так же.

— Да, Айдар. Ателье неплохое… — То ли хвалит, то ли наоборот унижает своей оценкой меня снова Мария. Следующую паузу заполняет ее покашливание. Я слежу, как меняет позу Магдалина.

Сейчас ее давние вульгарные замечания раздражают с новой силой. Я по взгляду и жестам (как поправляет волосы, как склоняет голову и теребит цепочку на шее) вижу, что она заинтересована в моем Айдаре. А он?

Сердце разгоняется. У меня даже ноздри вдруг трепещут. Облизываю губы.

— Тогда созвонимся, да? — шагаю вместе с Сафи ближе к двери, а значит и к Айдару.

Хочу провести Миллеров, чтобы не увидеть и не услышать ничего лишнего. Но они меня игнорируют.

— Айдар, — вместо этого передергивает, снова замираю. Голос Магды тоже сейчас другой. Более спокойный и пьянящий. Мне он кажется противным, но это только из-за того, что обращается она так к мужчине, которого я когда-то навек определила своим. Молодая женщина смотрит на моего бывшего мужа и подходит ближе.

Я бы хотела, чтобы отступил, но он…

Отвожу взгляд. И голову тоже отворачиваю. Хотя бы немного. Смотрю куда-то в угол.

— А в выходные вы что делаете? — по звуку определяю, что чужая рука ложится на его грудь. Мутит. Сафи перестает лепетать. Тебя тоже, малыш?

— Обычно отсыпаюсь.

И меня трахаешь… И с дочерью гуляешь…

Я сглатываю слюну вместе с горечью. Магдалина смеется. Снова трогает.

Ненавижу этот жест. Еще со времен нашего фиктивного брака ненавижу.

Чувствую, что Сафи дергает мою штанину. Опускаю глаза.

Малышка смотрит на меня с большим возмущием. А все, что я могу сделать в ответ, это неловко улыбнуться и погладить по щечке.

Она хочет, чтобы нашего Айдара не трогали. Но дело в том, что он — не наш.

— А как вы смотрите на то, чтобы, отоспавшись, порадовать нашего отца?

— Чем? — встречный вопрос Айдара дарит мне маленькое удовольствие. Резче, чем Магда ожидала. Это понятно.

Рискую посмотреть на бывшего мужа. Мне сразу и больно, и ясно: между ними ничего еще не было. Но это не значит, что не будет. А если… Не знаю. Я умру, наверное.

Он внимательно смотрит на женщину, но между ними тоже стена. Не такая, как между нами. Вполне допускаю, дверь они найдут…

— Желательно, не разговорами о том, что наш город в запустении и опасен для детей, собак… Они его ранят.

Не знаю, о чем речь, но вижу, как Айдар хмыкает. Сердце опять на него реагирует.

Чувствую легонький толчок в бедра. Опускаю взгляд.

Моя рука соскальзывает с макушки дочери. Сафи разворачивается и возвращается к отцу.

Перед ним становится. Упирается в бедро Магдалины и настойчиво давит.

Переживаю сразу и ужас, и восторг.

На дочку смотрит и она, и Айдар.

Бывший муж усмехается, с его груди слетает посторонняя рука.

— Девочка, ты чего? — растерянность Магды выливается в глупый вопрос.

— Я — Сафие. А ты трогаешь, не спросив.

Пока у меня глаза от ужаса растут, Айдар тянется во рту кулаком. Прокашливает… Смех.

Молю Аллаха, чтобы Магда не уточнила, кого же она должна была спросить.

— Спасибо за приглашение, Магдалина, Мария, Милена… Очень приятно было увидеться. Я посмотрю, смогу ли. Если да — буду очень рад.

Вместо того, чтобы развивать тему, Айдар берет себя в руки и отвечает вежливо-отстраненно сразу всем.

Его ладонь при этом лежит на детской макушке. Гладит. А Сафи «сторожит» своего Айдара, сложив руки на груди. Смотрит на меня. Глазками объясняет: вот видишь, как надо, анне? Иначе его у нас уведут! А где мы еще такого найдем?

Вижу, кызым. Вижу. Просто ты у меня очень смелая. А я у тебя…

Снова поднимаю глаза, на секунду пересекаюсь со взглядом Айдара. Долго не выдерживаю. Чего хотел бы, не читаю.

Я так, как Сафие, себя вести не буду. Мне же даже лучше, если он найдет себе кого-то…

Говорю себе в мыслях и сама же себе не верю.

— Айдар, а может быть проведете нас до машины? — С этим предложением обращается уже Мария. — На пару слов, без посторонних.

Видимо, уйти, не задев напоследок, Миллеры просто не смогли бы. Хорошо, что эту шпильку принимаю своей кожей я одна.

Вы бы только знали, что роднее чем Сафи у Айдара Муратовича в этом мире нет…