Прощай, Алиса! (СИ) - Ловыгина Маша - Страница 51

От увиденного она обомлела. Мужики с помощью ломов и перфораторов ломали стену сарая. По двору заметалась красно-серая пыль. Прикрывая нижнюю часть лица рукавом, Бражников стоял поодаль и смотрел, как обваливается кирпич и оголяются стыки крыши, а Гоча показывал работягам, где следует сделать еще один проем.

— Stо si smislio?[4] — пробормотала она, ощущая, как щеки обдало жаром, а спину — ледяным холодом.

Через полтора часа работяги ушли, оставив после себя раскуроченную стену и заваленный кирпичами бетонный пол сарая.

Гинта силилась понять, что происходит, и никак не могла разгадать задумку Бражникова. Сарай оказался абсолютно пуст — внутри него были лишь голые необработанные стены без окон и клубы пыли, через которые просматривался свисающий с потолка кривоватый длинный провод с лампочкой. Собирать оставшийся строительный мусор никто не спешил. Гоча поднял пару отлетевших в сторону кирпичей и забросил их внутрь.

В ушах Гинты все еще звучал грохот от перфораторов и ударов ломами. Заметив, что Бражников завернул за угол, она отлипла от окна и скрылась на кухне. Хозяин дома — в пыльной одежде и обуви — сел за стол и стал есть, с глухим рычанием впихивая в себя куски мяса и сдабривая их ледяной водкой прямо из горла.

Гинта сжала челюсти и скрипнула зубами. Нет, она не могла ошибиться! Следовало набраться терпения и продолжать оставаться тенью, чтобы не пропустить ни единой детали. Порой, ничтожная и не стоящая внимания мелочь могла угробить самый великий план, и она не могла этого допустить. Среди белого дня нечего было и думать, чтобы самой пробраться в сарай и все там проверить. Да и что, собственно, она могла там найти? Вот он, прямо перед ней, открыт — смотри! Глаза только в порошок не сотри!

Ее взгляд оказался прикован к кухонной стене. «Смотри… смотри… смотри…» — как заведенная, повторяла про себя Гинта. И уже через минуту ее укололо догадкой, от которой у нее волосы поднялись дыбом: а ведь он именно этого и хочет! Чтобы все видели, что ему нечего скрывать! Но что, если своими действиями Бражников просто-напросто решил увести следствие совсем в другую сторону?

Мысли бились в голове Гинты, словно раненые птицы и угомонить их могло только четкое и ясное представление о том, что произошло на самом деле.

Бражников наелся и развалился на стуле, барабаня пальцами по столешнице. Он определенно чего-то ждал. И когда раздался телефонный звонок, выждав минуту, ответил. Спокойным голосом он произнес пару фраз, и Гинта поняла, что скоро в их дом опять нагрянут гости. Она ждала, когда Бражников позовет ее приказом убрать со стола, но тот молчал, продолжая покачиваться на задних ножках стула и отбивая пальцами непонятный мотив.

«Чтоб ты свалился и шею себе сломал! — внутренне пожелала она, не в силах удержать себя от бушующих эмоций.

— Виктор Алексеевич! — через несколько минут ворвался в дом Гоча. — Там к вам приехали.

— Хорошо. Встреть их. Я сейчас выйду, — тяжело поднимаясь, ответил Бражников.

В холле он остановился.

— Гинта!

Она вздрогнула всем телом, но затем приняла свой обычный вид и вышла к нему.

— Короче, сделай так, чтобы эта… — Бражников поморщился. — Чтобы эта корова сидела тихо. Хотя… вот что: дай-ка ей водки.

Гинта непонимающе качнула головой.

— Делай, как я сказал! — отрезал он и хлопнул дверью.

Гинта бросилась в комнату и схватила недопитую бутылку.

— Я не буду! — шарахнулась от нее Альбина, когда она появилась в комнате.

— Будешь, — ответила Гинта и, поискав глазами, взяла висящее на крючке полотенце. Хорошенько смочив его, она подошла к Альбине и стала обтирать той лицо и шею. — Я бы могла попросить тебя прополоскать рот, но… — глядя в ее слезящиеся глаза, она поджала губы. — Просто терпи и молчи. Поняла?

Альбина мелко затрясла головой и всхлипнула.

— Что происходит? Я боюсь…

— Я не знаю, — пожала плечами Гинта. — Я всего лишь слуга.

— Ты… нет, ты другая…

— Я никто! — Гинта так резко и твердо произнесла это, что Альбина тут же умолкла. — Вот, возьми ее и держи, — сунув ей в руки бутылку, Гинта придирчиво оглядела ее, а потом, будто убедившись в том, что увиденное отвечает ее замыслу, отряхнула руки. — Сможешь? — голос ее стал немного мягче.

— Да, — ответила Альбина и побледнела.

Гинта вышла, прикрыв за собой дверь, и тут на пороге появилась группа мужчин во главе с Бражниковым. Он суетливо потирал ладони, всем своим обликом производя впечатление человека, которого застали врасплох.

— А я, понимаешь, обедаю, а тут вы! Все утро в заботах и делах! Вырвался вот домой перекусить. На производстве за всем глаз да глаз нужен, тут стройка… В общем, как-то к гостям не готов оказался. Но это мы сейчас поправим!

— Мы к вам не в гости, Виктор Алексеевич. Дело касается пропавшего восемь лет назад гражданина Полуянова…

— Ясно, — кивнул Бражников. — Чем смогу, помогу!

— Вы один живете?

— Я… понимаете, — понизил он голос. — С женой, но она, как бы это правильнее выразиться… Пьющая она у меня. Уж сколько уговаривал, и так, и сяк! Все для нее! Ан нет, любит она это дело. Наследственность. Хочу вот на лечение в принудительном порядке отправить, а то пропадет ни за грош моя красавица! И дочка у нас, только я ее к родственникам отправил. Школу только закончила, отдыхает. Не знаю, чем я могу вам помочь, конечно. Понятия не имею об этом… как говорите, его зовут?

Гинту передернуло от его голоса.

— Вашу жену можно увидеть? — спросил один из мужчин.

— Конечно! — заявил Бражников. — Алечка, ты где? Спустись, пожалуйста, к нам! — Немного выждав, он притворно вздохнул: — Пойду поищу ее. Гинта, а ты не в курсе, где хозяйка? — вскинул он бровь.

Гинта молча указала на дверь кладовки и посторонилась. Она не поднимала глаз, но по хмыканью стоявшего за спинами мужчин Гочи догадалась, какая картина предстала сейчас перед представителями следствия. Что ж, Альбине, конечно, не привыкать к подобному конфузу, но Гинте ее было искренне жаль.

Следственная группа пробыла у них около часа. Гинта хотелось подслушать, о чем они говорили за закрытыми дверями гостиной, но Гоча прохаживался по холлу, и ей пришлось изображать активную деятельность на кухне.

Бражников проводил всех до ворот и некоторое время стоял и смотрел вслед служебным машинам. Вернувшись в дом, он сухо приказал Гинте:

— На сегодня свободна. Завтра утром придешь.

Она отложила тарелку и закрутила кран. Необходимо было еще сделать укол Альбине, но Бражников застыл в дверях, сверля ее пронизывающим взглядом, и она, вытерев руки, направилась к выходу.

Оказавшись у своего дома, Гинта остановилась и перевела дыхание.

— Сегодня… — прошептала она и выпрямила спину.

Не открывая глаз, сквозь пелену сонной неги, в коконе которой она еще пребывала, Алиса почувствовала теплое прикосновение к своему бедру. Не двигаясь, она сконцентрировалась на том, как мужская ладонь медленно ползет вверх, повторяя изгибы ее тела и подбираясь к груди. Натолкнувшись на препятствие в виде ее локтя, ладонь изменила тактику и проскользнула мимо, чтобы через плечо все-таки достигнуть желаемого.

Алиса замерла, но все ее попытки сохранить выдержку потерпели фиаско, когда Андрей прижал ее к себе и поцеловал в висок.

— Али-иса… — растягивая гласные, произнес он, щекоча своим дыханием ее кожу.

— Надо вставать? — пробормотала она, раскрываясь и позволяя его рукам беспрепятственно гулять по ее телу. — Как же не хочется! — почти обиженно добавила она.

— И мне не хочется, — согласился Андрей. — Я бы всю жизнь с тобой в постели провел! Сначала я бы поцеловал вот здесь… — его пальцы дотронулись до левого соска, — потом здесь… А потом…