Кодекс Крови. Книга VII (СИ) - Борзых М. - Страница 43

Та же ситуация сложилась и с графством Борнхольм. Обложив остров налогами и податями, королева сама же спровоцировал три бунта за последние сто лет, в результате последнего лишившись двух третей малого флота и убив Владычицу Борнхольма Хильду Бизоненс. Суммарно площадь двух островов составляла порядка полутора тысяч квадратных километров. Оба рода сегодня не приносили ему присягу после коронации, что в равной степени могло означать как разрыв предыдущих союзных уний, так и бунт.

Но если с Исбьернами всегда можно было сослаться на то, что для формальной присяги нужен был представитель рода с адамантовым перстнем, а он отсутствовал, то с Бизоненсами всё было гораздо сложнее. Новый владелец перстня был, но он до недавних пор отказывался приносить присягу, ссылаясь на предыдущие действия Мадлен.

Новый Владыка Борнхольма, сын убитой Хильды Бизоненс, Ян уведомил, Борнхольм выходит из состава Датского королевства. Об этом знал пока только сам Кристиан. До коронации он так и не принял решение в отношении Борнхольма. С одной стороны, можно было привести мятежное графство под присягу силой, как сделала в своё время Мадлен, но ничем хорошим в дальнейшем это не закончится. А с другой стороны, следовало учитывать, что Бизоненсы не пошли бы на такой радикальный шаг, не будь у них поддержки со стороны или не вступись за них их бог.

Такая двоякая ситуация подвисла в воздухе грозовыми облаками до момента коронации. Начинать правление с кровопролития Кристиану не хотелось, поэтому он отправил доверенного человека для предложения Бизоненсам. Кристиан предложил взять одной из супруг деву из мятежного рода. Ответа он так и не получил, зато сегодня Владыку Борнхольма видели среди гостей. Он был в соборе на коронации, но на присягу не остался, поспешно ретировавшись вместе с иностранными гостями.

И сейчас Кристиану Блавалену приходилось ловить на себе изучающие взгляды около трети владетельных лордов, которые на ходу оценивали выходку Борнхольма и подсчитывали в уме шансы на успешное повторение его действий. Хвала Синему Киту, никто так и не решился на подобный плевок в лицо новому монарху, памятуя о компромате, собранном Тайной канцелярией.

Изредка поглядывая на кузена Малькольма, Кристиан ждал сигнала. Глава Канцелярии должен был сообщить, когда Исбьерны перейдут к реализации своей части плана. Расчет Кристиана был прост. Давая свободу действий боковым ветвям Исбьернов, он снова переводил конфликт с Комариными-Виноградовыми на уровень родового, а не межгосударственного. В случае победы Исбьернов, те оставались в унии с Данией, а в случае победы их противников Кристиан приготовил внушительную сумму и несколько макров для банального выкупа Рюгена и окончательного присоединения острова к королевству. Граф Комарин показался ему исключительно разумным человеком, которому деньги совершенно не будут лишними.

Ранее, в Рюген вцепился бы сам Кречет, как в логистический центр для империи, но в контексте размолвки семьи Комариных-Виноградовых с императорским родом шансы на выкуп Рюгена за хорошую цену кратно возрастали. А Кристиан собирался предложить действительно хорошую цену.

Присягу приносил глава последнего из присутствующих родов, когда Мальком подал условный сигнал, уронив на пол носовой платок. Началось.

За моей спиной раздался рёв медведя. Тэймэй, как всегда, быстро отреагировала по ситуации и подкрепила мои слова поддержкой со стороны тотема Исбьернов.

«Если что, это не я, — по кровной связи сообщила мне Тэймэй. — Кажется, кто-то разозлил своего покровителя».

— Вызов принимаю! — с издевкой ответил Ханс. И за ним не появилось никаких божественных эффектов.

— Ханс, остановись! — послышался мужской голос от входа в бальный зал. Из-за спин в толпе к нам пробирался ещё один представитель рода Белого Медведя. — Медведь сделал свой выбор, и это не ты!

— Мы сами выберем себе нового князя! И им стану я, уничтожив этого выскочку! — продолжал рыть себе могилу Ханс.

С такими заявлениями он до поединка не доживёт. Его Белый Медведь сам прибьёт, чтоб не мутил воду. Я же принялся разглядывать новенького, с удивлением отмечая, что, кажется, его знаю.

— Мы знакомы? — прищурился я, пытаясь вспомнить место и обстоятельства встречи с новым действующим лицом, которое ну никак не было похоже на провокатора.

— Да, принц Ува, — он покосился на мой перстень и на серьгу в ухе. — Или уже граф Комарин. Мы с вами спасать людей под завал. В Дербент. Я — Эрик Исбьерн.

Точно! Одним из помощников тогда был скандинав. И ведь нормальный же мужик, на голой силе тогда таскал камни и обломки, помогая добраться к Агафье.

— Рад встрече! — искренне ответил я и протянул руку, которую тут же пожали. — Жаль, что при таких обстоятельствах!

— И мне жаль. Надеюсь, вы не судить о всём роде по один его представитель, — викинг склонил голову и зло посмотрел на суицидника Ханса.

— Не знаю, до сегодня я был знаком с двумя… ваш Ханс — третий, — я тут же прикусил себе язык, — приятного впечатления никто не произвёл, пока не познакомился с Астой и вами.

Двери бального зала распахнулись, прерывая нашу вполне мирную беседу, и герольд возвестил:

— Милостью Богов Его Королевское Величество Кристиан Блавален, король Дании.

Местные тут же замерли, склонив головы. Мы так же последовали их примеру.

На удивление, Кристиан не отправился сразу к приготовленному по случаю трону, а прошёл к нам. С символами королевской власти наперевес и с целым штатом пажей, несущих за ним небесно-синюю королевскую мантию.

— Господа, все споры прошу отложить до завтра. Сегодня любое проявление враждебности я буду воспринимать как прямое оскорбление короны. Уже завтра я готов буду выступить посредником в разрешении всех конфликтов.

— Этого не потребуется, Ваше Величество, — склонил я голову, а у Кристиана брови взметнулись в удивлении, — посредниками в разрешении нашего конфликта выступят боги. Но мы будем рады видеть вас в качестве наблюдателя вместе с Его Императорским Величеством Петром Алексеевичем Кречетом на завтрашнем поединке. Да, Ханс?

Я снова намеренно назвал провокатора по имени, ведь у них здесь не было принято всех членов семьи называть по титулу главы рода. То есть ты либо князь, либо княжич, либо никто. И в этой ситуации, называясь князем, Ханс очень сильно опережал события. Я даже не знаю, что должно было произойти, чтобы при выборе между здоровым лбом и двенадцатилетней девочкой, бог выбрал девочку. Хотя нет, знаю. Соображала и заводила друзей девочка явно быстрее и лучше, чем Ханс. Ну да не мне судить, мне просто нужно выжать из этой ситуации всё необходимое и закрыть конфликт.

Хансу ничего не оставалось, кроме как ответить:

— Будем рады приветствовать Их Величеств на поединке.

— Михаил Юрьевич, умеете вы оживить любое скучное мероприятие, — с вежливой усмешкой поздоровался император, когда мы всё же дошли до него выказать почтение. — И даже внести корректировки с императорское расписание на ближайшее будущее.

Да уж, намёк получился весьма прозрачным на моё приглашение Их Величеств наблюдателями на поединок. Как бы не старался Кристиан перевести весь конфликт в межродовую плоскость, я не желал снижать градус межгосударственного обострения.

— Прошу простить за дерзость, — чуть склонил я голову, обозначив поклон, — но раз уж Ваше Императорское Величество было наблюдателем на прошлом поединке чести с ныне безвременной почившей королевой Мадлен, то я предположил, что Вы не откажете в чести побыть наблюдателем с новым монархом по тому же вопросу.

— Не откажу, — подтвердил Пётр Алексеевич, принимая из рук сына бокал игристого вина, который предстояло поднять в честь воцарения нового датского короля. — Вот только обстоятельства столь стремительно меняются, что я был несколько удивлён формулировкой нынешнего вызова.

— Всё верно. С учётом изменившихся обстоятельств наши позиции в данном конфликте несколько изменились, но принципиальные цели остались те же.