Протокол "Наследник" (СИ) - Лисина Александра - Страница 29

Как оказалось, беспокоился я не зря, потому что у моего нового тела не оказалось нужных навыков — маленького Адрэа к школе явно не готовили или же готовили плохо, потому что писать было страшно неудобно, пальцы, никогда раньше не державшие стило, быстро уставали, и мне пришлось очень постараться, чтобы воспроизвести весь текст без ошибок.

Лаир Корис все это время безмолвной тенью бродил по классу, проверяя, кто и как старается, но я, на удивление, закончил даже раньше остальных, и почему-то именно это послужило сигналом к смене задания.

— Следующее упражнение, — с неприятной ухмылкой сообщил учитель, стоило мне поднять голову и показать, что я закончил. — Всем, кто не успел, минус один балл. Тем, кто не успеет завершить упражнения к концу занятия, минус три балла.

Мальчишки дружно вздрогнули и так же дружно закрутили головами в поисках того, кто их подставил. Очень быстро их взгляды скрестились на мне, в глазах ребят появилось совершенно закономерная злость, а я досадливо поморщился.

Вот блин. Но кто ж знал, что лаир действительно нас ненавидит и что ему доставляет удовольствие стравливать мальчишек между собой. Я, конечно, пока не все понял и в отношении набора баллов тоже не разобрался. Но если из-за них возникла такая реакция, значит, баллы важны. А если упражнения будут следовать как сейчас, без перерыва, то шансов закончить их в срок попросту ни у кого не будет. То есть из-за меня пострадают все, и это не есть хорошо.

«Тебе конец, урод», — одними губами прошептал сидящий рядом крепыш, который, в отличие от меня, демонстративно не торопился.

Ладно, учту.

После первой промашки я перестал спешить и дальше писал неспешно, подчеркнуто медленно, незаметно подглядывая, как обстоят дела у соседа. Успевал даже иногда размять пальцы, чтобы не слишком сводило. Но к концу занятия у меня все равно онемела рука и плечо, поэтому я был бесконечно счастлив, когда преподаватель объявил об окончании занятия, озвучил домашнее задание, вырубил проектор и, не прощаясь, покинул класс.

Почти сразу после этого в коридоре прозвенел звонок.

— Ты что, совсем тупой⁈ — едва тот затих, прошипел крепыш и резким движением поднялся из-за парты. — Ты что о себе возомнил⁈ Думаешь, хитрее всех⁈

Я примиряюще поднял руки.

— Слушай, я не знал, что так получится.

— Ах, ты не знал… пацаны, вы слышите? Он не знал! И из-за этого у каждого сегодня минус три балла!

Поднявшиеся из-за парт мальчишки угрожающе сгрудились вокруг крепыша.

— Айрд, ну ты что? Он же первый день, — неосторожно ляпнул тот самый мальчик, который порывался убрать швабру от моей двери. — Он же мог не знать, что Крыс спит и видит, как бы всем нам рейтинг порезать…

Рассвирепевший крепыш резко развернулся.

— Заступаешься за урода, Идни? Тоже пендель захотел⁈

Мальчик прикусил губу и явственно побледнел, а потом кинул быстрый взгляд наверх.

Ах да, тут же камера, а драки, если верить школьным правилам, строго запрещены.

Я дернул крепыша за рукав.

— Остынь. Он тут ни при чем. А мы с тобой позже это обсудим.

Тот обернулся и смерил меня многообещающим взглядом.

— Обсудим. Сегодня вечером. В душе. Если не струсишь, конечно.

Ну да. В душевых видеокамер не было.

— Пошли, народ, — скомандовал крепыш, когда я подтвердил вечернюю стрелку. — Пока перемена не закончилась, я вам та-акой ролик из Сети покажу… Брат вчера скинул. Вы помрете от зависти!

Народ загудел и, несколько смирившись с потерей баллов, потянулся вон из класса. Даже тот мальчик, что за меня вступился, поколебавшись, ушел следом за остальными.

А вот я остался: надо было о многом подумать. Ну и правила дочитать до конца. Чем черт не шутит? Вдруг вечером и правда придется драться?

[1] Обращение к неодаренному.

К тому моменту, как в коридоре прозвенел второй звонок и в класс вернулись ученики, я уже совершенно точно знал, что со своей неуместной спешкой на правописании безнадежно встрял.

Оказывается, ученикам за хорошие учебу и поведение полагались не оценки, а баллы. Но далеко не каждый ответ засчитывался, и далеко не все, кто прилично себя вел, мог рассчитывать на поощрение. Чтобы заработать балл на уроке, нужно было не просто ответить правильно — для этого следовало самому вызваться отвечать и дать настолько развернутый, выходящий за рамки программы ответ, чтобы учитель проникся и заплакал, выдавив из себя долгожданный балл.

Сумма полученных за год баллов суммировалась. Проходным считался уровень не ниже ста, но при этом официальная система поощрений, которая тоже была прописана в правилах школы, оказалась настолько запутанной, что по факту баллы начислялись от балды. А это означало, что именно учитель со своим субъективным мнением решал, наградить ученика или же, наоборот, снять с него с таким трудом заработанный балл.

Лишиться же баллов было невероятно просто — опоздание на урок, нарушение дисциплины, порча школьного имущества, не к месту изданный смешок, нахождение после отбоя за пределами жилого корпуса… список возможных прегрешений можно было перечислять долго. Даже если тебе приспичило лишний раз в уборную, преподаватель мог решить, что ты не просто идешь облегчиться, а отлыниваешь от ответа на вопрос. Впрочем, если ему не понравится твоя физиономия, результат будет тем же, и преподаватель под благовидным предлогом может снять с любого ученика от одного до трех баллов, и ты при всем желании не сможешь это оспорить.

Более того, по баллам вполне можно было уйти и в минус, и в этом случае, чтобы убрать отрицательный балл, нужно было заработать два положительных. А за некоторые проступки вроде драк или оскорбления преподавателя — и того больше.

Вот почему сегодня на уроке царила идеальная тишина и почему даже драчливый крепыш, как там его… Айрд?.. не рискнул подать голос до звонка. Зато после него пацаны были готовы порвать меня на месте и только наличие видеокамеры их удержало.

Впрочем, теперь я их хорошо понимал.

Сколько они тут проучились? Две недели? Вряд ли они за это время успели получить много баллов. А я по незнанию если не загнал их в минус, то как минимум обнулил их предыдущие успехи, за что, естественно, добрыми чувствами ко мне никто не воспылал.

С другой стороны, это означало, что мне, как и им, придется из кожи вон вывернуться, чтобы к концу года набрать нужное количество баллов. Если у меня их не будет, меня тупо отчислят. А я и так на испытательном сроке. Да и баллов пока не заработал, поэтому первое же наказание загонит меня в минус, из которого выбраться будет еще сложнее, чем заработать хотя бы маленький плюс.

Блин.

Значит, придется быть предельно вежливым, добросовестным и во всех смыслах положительным учеником. В сторону учителей даже дыхнуть лишний раз будет нельзя. Все их прихоти на уроках придется выполнять молча и без возражений. Да и к школьным правилам следовало отнестись серьезно. Соблюдение распорядка дня, выполнение домашнего задания, своевременная уборка выделенной мне комнаты…

А у меня тут, между прочим, драка на носу.

Что там по этому поводу говорят правила? Ага. Зачинщик подлежит наказанию, вплоть до исключения из школы.

Конечно, зачинщик в данном случае не я, но в сложившейся ситуации, полагаю, меня никто не поддержит. А то, может, и пальцем специально укажут.

Значит, драться ни в коем случае нельзя. И увечий… даже простого синяка… тоже допустить нельзя. Ни мне, ни тем более противнику. Каждое увечье — это повод к расследованию. А любая подтвержденная драка или хотя бы попытка ее затеять…

В общем, вы поняли.

Настораживало другое — оказывается, у директора было право за грубое нарушение правил исключить любого ученика, кроме тех, кто учился в младшем классе. Зато у нас, малолеток, он мог в любой момент обнулить все достижения, тем самым гарантированно лишив доступа к дальнейшему обучению.

Кроме того, отсутствие интернета в школе тоже оказалось не случайным. Распоряжением лэна Моринэ от позапрошлого года ученикам запрещалось общение с внешним миром — якобы это отвлекало нас от учебы. Нельзя было покидать школу в личное и свободное время. И даже увидеться с родственниками дети могли лишь по специальному запросу или же во время каникул, которые длились всего неделю зимой и два месяца летом. Тогда как младшему классу они вообще были не положены.