Свет на вершине (СИ) - Бачурова Мила - Страница 42

— Или пока не закончится господин Витман, — хмыкнул Витман.

Теперь я видел на лицах ребят именно то выражение, которое было нужно. Суровую, непреклонную решимость.

— Господин Витман! — вдруг подала голос Авдеева. — А разве вы остаётесь?

— Что за странный вопрос, сударыня? — с удивлением посмотрел на неё Витман. — Где мне ещё быть, когда назревает такая заваруха? Кто-то ведь должен будет составить надлежащий отчёт.

— Но у вас даже нет оружия…

— А у вас нет командира. Так что — один-один, — пожал плечами Витман. — Константину Александровичу, уверяю, будет не до того, чтобы координировать ещё и вас. Он, как обычно, нырнёт в самое пекло. А у вас будет две основных задачи: первая — не мешать ему, вторая — помогать. Первое обеспечу я. Со вторым вы, полагаю, справитесь сами.

На лицах ребят вдруг появилось совершенно новое выражение. Они вытянулись по струнке, некоторые, кажется, забыли, как дышать.

Я обернулся. От дверей цеха к нам широким шагом шёл его величество император.

— Ну что, все в сборе? — бодро спросил он. — Можем начинать?

Воины Света второго набора под руководством Витмана окружили корпус широкой цепью. Рассматривался вариант стоять кучкой, но я его забраковал, как только Витман мне его озвучил. Да, единый Световой залп в таком случае будет хорош, но вряд ли он окажется терминальным даже для Стража, не говоря уж о Тьме, которая в нём соберётся. А вот точечная ответка от Тьмы запросто может за одну секунду лишить нас большей части армии.

Поэтому выбрали цепь. В ней же стояли и мои Воины, и сам император.

А на крышу поднялись те, кто остался. Жорж, Злата и Агата, дед, Света и я.

— Костя. Ты в ритуале, в сущности, не нужен, — попытался протестовать дед. — Можешь спуститься вниз.

— Я нужен, чтобы прикрыть твою задницу, пока ты будешь проводить ритуал, — отрезал я. — И не спорь.

— Мою… Что⁈

— Это одно из тех выражений «только для своих», которые мне нельзя повторять, — объяснила Света. — Костя часто так говорит.

По лицу деда скользнула тень.

— Ах, да… — вздохнул он. — Я ведь и забыл почти, что ты — не мой внук…

Вот теперь Григорий Михайлович Барятинский показался мне действительно старым и немощным. Смотреть на него было тяжело.

— Всё готово? — жестко, чтобы отогнать непрошеные эмоции, спросил я.

Дед встрепенулся. Взял себе в руки мгновенно, так, как умел только он. Печаль слетела, взгляд, которым дед окинул собравшихся на крыше, был острым и безжалостным.

— Так. — Дед помолчал, собираясь с мыслями. — Так… Человек, отмеченный Тьмой, господин Юсупов. Займите место в центре круга.

Жорж подчинился. Спокойно проговорил:

— Вы можете называть меня «Жорж» и на «ты», господин Барятинский. Полагаю, это поможет нам сэкономить время. Если понадобится.

Его волнение выдавало только то, как он стискивал трость. Казалось, сейчас либо трость обратится в труху, либо сломаются пальцы.

— Хорошо… Жорж, — согласился дед. — Что бы ни случилось — оставайся в кругу.

— Я помню.

— А я напоминаю! Мы творим настоящее безумие. И очень важно хотя бы сделать всё это разумно. Тогда, быть может, у нас действительно появится хоть какой-то шанс.

— Время, — поторопил я. — Дальше!

— Символ мира, — вздохнул дед. — Сударыни, подойдите сюда. Встаньте вот здесь, спиной к спине…

— Погоди, — поднял руку я. — Девушки. Злата, Агата! Это, может, последний раз, когда вы видите друг друга.

Близняшки непонимающе посмотрели на меня.

— Вас объединят, — пояснил я. — Всё будет так, как предсказывал ваш отец. Вы нашли меня. И теперь благодаря этому станете единым целым. Я, честно, понятия не имею, что вы по этому поводу чувствуете. А уж тем более, что будете чувствовать после. Но, если хотите попрощаться…

Неблизняшки повернулись лицом друг к другу. И, ничего не сказав, порывисто обнялись.

Я отвёл взгляд. Да уж, как потом будут решаться все их проблемы — вопрос, конечно, интересный. Однако куда важнее — обеспечить девчонкам это самое «потом».

— Ритуал пройдёт в два этапа, — заговорил дед. — Первый этап — призыв Стража.

— И уже на этом этапе, — вставил я, — всё может полететь кувырком. Не строим иллюзий. Так что если увидите, что, например, крыша у вас под ногами треснула, магический круг разорван, а из Жоржа и меня вываливаются кишки — бегите отсюда. Смысла в этом, конечно, особого не будет. Но, кто знает — может, и протянете ещё годик-другой. Пока Тьма не дожрёт этот мир окончательно.

Смертельно бледные Злата и Агата, глядя на меня, кивнули. Они уже стояли, прижавшись спиной к спине, и назойливый пронизывающий ветер играл их волосами, спутывая чёрные и светлые пряди.

— Джонатан! — крикнул я.

Невесть откуда явившийся фамильяр рухнул мне на плечо.

Доложился о готовности:

— Государю императору — ура!

— Когда ритуал будет закончен, или когда станет ясно, что ритуал закончить не удастся — спаси отсюда всех, кого сможешь, — приказал я. — Просто утащи их куда подальше. Понял?

Джонатан, подумав пару секунд, вновь восславил императора и взмыл в небеса. Казалось, у него там были занятия куда более важные, чем та ерунда, которой мы тут собрались заниматься.

Дед открыл книгу, которую держал в руках. Я заметил, что руки у него подрагивают.

— Сколько времени потребуется на ритуал? — спросил я.

— Мне нужно будет всего лишь прочитать заклинание. Меньше минуты.

— Значит, эту минуту мы должны продержаться. Хорошо, у меня есть пара идей, как это сделать. Итак, если все готовы — мы начнём.

— Готов, — кивнул дед.

— Готовы! — хором сказали неблизняшки.

— Не тяни, Барятинский, — усмехнулся побледневший Юсупов. — На меня можешь твёрдо рассчитывать.

— Готова, — вздохнула Света и взяла меня за руку.

Я отвёл её подальше. Мы остановились, не доходя шагов десять до края крыши. И тогда я достал из кармана зеркальце.

— На случай, если это наш последний разговор, аватарка. Ты была прекрасным человеком.

— Спасибо, — улыбнулась Света. — Ты тоже, Бродяга. А теперь — давай сделаем это. Мне надоело жить вдали от Света.

— Ну, раз ты просишь, — улыбнулся я.

И повернул зеркальце к ней.

Света взяла его руками, всмотрелась в зеркальную поверхность.

— Я здесь! — пропела она. — Ты меня видишь? Приди и забери, если осмелишься!

Мгновение казалось, что ничего не произойдёт. Что Страж просто проигнорирует отражение Светы, и выяснится, что мы зря здесь все собрались.

Ну действительно, кто сказал, что Света вообще ему нужна? Он и сказал. А с каких это пор Тьма сделалась рупором правды?

Но вдруг послышался тихий звук — это треснуло зеркальце у Светы в руках. Вскрикнув, она отшвырнула его в сторону. Зеркальце упало на самом краю крыши. Я сделал пару шагов назад, таща за собой Свету. Материальная цепь на моём правом предплечье, скрытая рукавом, вдруг нагрелась. Я увидел, что поверх рукава появилась призрачная — личное оружие.

Интересный феномен. Но с ним уж точно я буду разбираться не сейчас. Если вообще буду…

Минута. Нам нужно выстоять минуту. Это — главное, а потом… Про потом пока лучше даже не пытаться думать. А совсем потом думать будет некогда, вот и всё. Так и помру, не подумав, как и полагается солдату. Раз и навсегда определившемуся с тем, за кого и против кого он сражается…

Осколки брызнули из зеркала залпом. Заблестели в воздухе, похожие на миниатюрный фейерверк. А вслед за ними из опустевшей серебряной оправы выплеснулась Тьма.

Это явление тоже напоминало фейерверк. Только очень уж мрачный. Фейерверк сатанистов, страдающих (или наслаждающихся?..) депрессией. Гигантский гейзер долетел в мгновение ока почти до небес. А потом как будто кто-то прикрутил краны. Гейзер снизился и обрёл форму.

Передо мной стояла сама Тьма в обличье древнего ящера. В глазницах полыхало чёрное пламя. От огромных задних лап, на которых стояло чудовище, распространялась вибрация. Я чувствовал, как по бетонной плите под рубероидом бегут трещины.